Ноздря в ноздрю - Дик & Феликс Фрэнсис

—  Без доплаты точно не продержат. — Я усмех­нулся. — Нет, не думаю. Увидимся этим вечером в отеле. — Уходить ей определенно не хотелось. — Иди, иди. А не то опоздаешь.

Она помахала мне рукой, выходя за дверь. Мне, конечно же, не хотелось отпускать ее. Лучше б она осталась здесь, вытирая пот со лба, успокаивая ме­ня, а не лаская этот чертов альт.

—  Мистер Мортон, — позвала меня медсестра, возвращая к реальности.

В отель я вернулся лишь на десять минут раньше Каролины. Как и прежде, она пребывала в превос­ходном настроении от восторженного приема орке­стра ценителями музыки. Мне же настроение под­няли закись азота и болеутоляющие таблетки. А мою руку, от ладони до локтя, взяли в фибергласовый гипс.

Рентгеновский снимок показал перелом локте­вой кости, на дюйм выше запястья. К счастью, сме­щение оказалось небольшим, и врач без труда поста­вил обломки в надлежащее положение относительно друг друга. Несмотря на анестезирующий эффект за­киси азота, процедура мне не понравилась. Закись азота, конечно, называют веселящим газом, но мне было не до веселья. Гипс мне наложили с тем, чтобы зафиксировать сустав, и врач сказал, что его нельзя снимать как минимум шесть недель. Я вспомнил ис­тории, которые рассказывал мой отец о тех време­нах, когда он еще был жокеем. Он всегда заяв­лял, что у него все заживает быстро, и начинал сре­зать гипс ножницами через неделю после перелома кости. Но жокеи стипль-чеза сумасшедшие, это все знают.

Как и порекомендовал врач, моя правая рука всю ночь лежала на подушке, чтобы уменьшить отек под гипсом. Не очень удобно для любовных игр, за­то ничего не болело.

Суббота пришла и ушла. День я по большей час­ти провел в горизонтальном положении, на кровати в номере Каролины. Смотрел по телевизору бейс­бол, без особого интереса, потом какие-то автогон­ки, еще более скучные.

Где-то после полудня заказал в номер салат «Це­зарь», который съел, пользуясь только левой рукой, потом позвонил Карлу.

—   Где ты? — спросил он. — Мне трижды звони­ли и спрашивали, как с тобой срочно связаться.

—  Кто звонил?

—  Женщина сказала, что она твоя мать. Один мужчина заявил, что он из департамента налогов и сборов. Второй ничего не сказал.

—  Ты записал их номера?

—  Номер матери ты, конечно, должен знать, — ответил он. — Мужчины телефонов не оставили. Обещали перезвонить. И что мне им сказать?

Опять я задался вопросом: а можно ли доверять Карлу?

—  Скажи, что я в отъезде. И меня не будет как минимум еще неделю.

—  А тебя не будет?

—  Ты о чем?

—  Тебя действительно не будет еще неделю?

—  Не знаю. Ты справишься, если не будет?

—     Я справлюсь, даже если ты вообще здесь не появишься, — ответил Карл, и я не знал, то ли он демонстрирует уверенность к себе, то ли высказыва­ет пренебрежение к моим способностям.

—  Как я понимаю, в ресторане все в порядке?

—  Абсолютно.

—  Тогда я позвоню в понедельник.

—  Хорошо. Но где ты? Ты же говорил, что по­едешь к матери, так почему она справляется о тебе?

—  Лучше тебе об этом не знать, — ответил я, на­гоняя туману.

—  Как скажешь. — Он помолчал. — Но к матери все-таки загляни, она очень волновалась.

—  Обязательно. — И я положил трубку.

Моей матери дома не было. Я это знал, потому что перед отлетом в Чикаго предложил ей поехать к ее кузине в Девон. Ее никогда не требовалось про­сить дважды, потому что ездить туда ей нравилось. Я также сказал ей, чтобы она мне не звонила, пото­му что я буду в отъезде. Но она и так никогда мне не звонила: всегда звонил я.

Я позвонил кузине матери в Торки[40], опять по те­лефону в номере. Она сняла трубку на втором гудке.

—  Привет, Макс. Как я понимаю, ты хочешь по­говорить с Дианой. — Так звали мою мать.

— Да, пожалуйста.

—  Одну минуту. — Я услышал, что она зовет мать.

—   Привет, дорогой, — раздался в трубке ее го­лос. — Я отлично провожу время. Здесь так краси­во. — Она давно говорила о том, что неплохо бы пе­ребраться в Торки, но дальше слов дело не по­шло. У матери частенько все заканчивалось только словами.

—  Привет, мама. Ты звонила мне в ресторан?

—   Нет. — Я и так не сомневался, что не звони­ла. — А нужно было?

—  Нет, разумеется, нет. Я просто позвонил, что­бы узнать, как ты.

—  Спасибо, дорогой. Все у меня хорошо. Джанет предложила мне остаться еще на неделю.

Милая, добрая Джанет. Так звали кузину матери.

—  Отлично. Желаю тебе хорошо провести время. Я позвоню через несколько дней.

—   Пока, дорогой, — чирикнула она и положила трубку.

Я лег на спину, гадая, кто мог представиться Карлу моей матерью.

По мобильнику позвонил моему брату. Мы с То­би разговаривали редко, но не потому, что находи­лись на ножах. Просто никогда не были близки детьми и уж тем более взрослыми.

—   Привет, — поздоровался он. — Давно не виде­лись.

—   Это точно, — согласился я. — Как Салли и дети?

—   Все хорошо, спасибо. Дети так быстро рас­тут. — Не думаю, что он порицал меня за то, что я редко интересовался двумя своими племянниками и племянницей. Мы оба знали, что по какой-то неве­домой нам причине Салли меня недолюбливала. Нам хватало встреч в Ньюмаркете, куда он обычно приезжал один на аукционы чистопородных лоша­дей.

—  Мама в Торки, — сообщил я ему.

—  Я слышал.

—  Пробудет там еще неделю.

—   Спасибо, что сказал. — Я знал, что он час­тенько к ней заглядывал. Он теперь жил в доме от­ца, рядом с конюшней, тогда как мама перебралась в коттедж, расположенный чуть дальше по дороге.

—  Тоби, могу я заехать к тебе на следующей не­деле? — спросил я.

—  Конечно. А когда?

—  Точно не знаю. Может, в понедельник. Или во вторник.

—  Отлично.

—  Смогу я остаться на ночь?

Ответил он после паузы:

—  У тебя все в порядке?

—  У меня сгорел дом.

—  Господи, Макс. Это ужасно.

—  И я не думаю, что это несчастный случай.

Еще пауза, подольше.

—  Тебе нужна моя помощь?

— Да, но не финансовая.

—  Хорошо. — В голосе послышалось облегче­ние. — Приезжай, когда хочешь. Живи, сколько хо­чешь. С женой я все улажу.

—  Спасибо. Могу я приехать не один?

—  С женщиной?

Похоже, он знал меня лучше, чем я думал.

—  Да.

—  Одна комната или две?

—  Одна.

—  Хорошо. — Он заметно повеселел. — Позво­ни, когда определишься с днем приезда.

—  Спасибо. — Я действительно испытывал чув­ство благодарности. — Позвоню.

Каролина и я вылетели в Лондон в воскресенье вечером, к сожалению, на разных самолетах. Я не смог купить билет на рейс, которым вылетал ор­кестр, пусть моя фамилия и стояла первой в листе ожидания, поэтому я поднялся в синее небо над Ил­линойсом на пятьдесят минут позже. Авиакомпания пожалела мое сломанное запястье, и место справа от меня так и осталось свободным. Поэтому я смог по­ложить загипсованную руку на горку подушек и оде­ял. Но все равно спал я урывками и испытал безмер­ное облегчение, когда в понедельник в семь утра шасси самолета мягко коснулись посадочной поло­сы в Хитроу.

Каролина ждала меня на выходе с паспортного контроля, сидела на скамье рядом с альтом, упако­ванным в черный, точно по размеру, футляр. Хотя альт сработал не Страдивари, он был слишком доро­гим, чтобы перелетать Атлантику в грузовом отсеке.

—   Куда теперь? — спросила она, когда я сел ря­дом с ней.

—  В каком смысле?

—  Ты думаешь, мы можем вернуться в мою квар­тиру?

—   Когда тебя ждут в оркестре? — ответил я во­просом.

—   В среду после ленча. У нас пара дней отдыха перед репетицией концертов в «Кадогэн-Холл» в четверг и пятницу. Но мне еще нужно кое-что сде­лать.

—  Мы остановимся на пару дней у моего брата.

—  Правда? И где он живет?

—  В Ист-Хендреде. В Оксфордшире, недалеко от Дидкота.

Какое-то время я не собирался пользоваться мо­бильником, поэтому позвонил Тоби из телефона-автомата в секции выдачи багажа, чтобы сказать, что мы приедем сегодня.

—  Там мы будем в безопасности?

—   Не знаю. — Меня тревожило, что мой визит мог подвергнуть опасности и семью брата. Но при­ходилось рисковать. — Не знаю, где нас может под­жидать опасность. Но я не могу прятаться до скон­чания веков. Я должен выяснить, почему Комаров пытается меня убить.

—  Если ты так уверен, что это он, почему не об­ратиться в полицию? — спросила Каролина.

—     Я обращусь, — пообещал я. — После того, как поговорю с братом и покажу ему металлический шар. Потом сразу обращусь в полицию.

Поэтому следующий звонок из телефона-автомата я сделал не парням в синем, а Бернарду Симсу, моему смешливому адвокату.

Сначала мы забрали багаж, потом «Форд Мон­део», дожидавшийся меня на стоянке отеля, где я его и оставил в прошлую среду. К счастью, на нем стояла автоматическая коробка передач, так что проблем с вождением у меня не возникло: одной ру­ки хватало вполне. Мы влились в транспортный по­ток, медленно ползущий по автостраде М4 в Лон­дон. Каролина настояла на том, чтобы мы заехали к ней на квартиру, хотела взять кое-какую одежду. Мне эта идея не нравилась, хотя бы потому, что Ист-Хендред находился в другой стороне. И лично у меня другой одежды просто не было. За исключени­ем мелочей, оставшихся в дорожной сумке в доме Карла, всю одежду я возил с собой, в одном-единственном чемодане.