Жертва любви - Джорджетт Хейер

– Я устала повторять вам одно и то же, милорд.

Он нетерпеливо отвернулся:

– Смиритесь, мадам, я знаю, что вы меня ненавидите. Впрочем, признаю, на это есть причины. Но позвольте вам заметить, если это вас заинтересует, что я еще ни разу не предлагал ни одной женщине свою руку.

– Вы предлагаете ее мне только потому, что считаете себя обязанным поступить так, вернее, вас вынудили обстоятельства, – тихо ответила Мэри. – Я благодарю и отказываю вам.

– Тем не менее, мадам, вы завтра же отправитесь со мной в Дижон. Она подняла на него глаза:

– Но вы не можете силой увезти меня из этого дома.

– Кто вам это сказал? – Губы маркиза неприятно скривились. – Не пытайтесь сбежать от меня. Я найду вас даже на краю земли, но если вы доставите мне подобные хлопоты, то убедитесь, каким малоприятным я могу быть в Обращении с дамами. – Он пошел к двери и на пороге обернулся: – А теперь позвольте пожелать вам доброй ночи, мадам. – С этими словами он вышел из гостиной.

Глава 13

Л в это время мисс Марлинг веселилась, и отчаянно кокетничала на балу, и со стороны могло показаться, что у нее необыкновенно приподнятое настроение. Впрочем, близкий человек, достаточно хорошо знавший Джулиану, сразу смог бы определить, что она по какой-то причине пришла в сильное волнение и возбуждена сверх всякой меры. Сейчас она разговаривала с кавалером, непрерывно оглядываясь по сторонам; глаза мисс Марлинг беспокойно отыскивали кого-то в модной светской толпе.

Прелесть Парижа ударила в головку мисс Марлинг, закружила, а внимание такого известного дамского угодника, как виконт де Вальме, несомненно льстило ее самолюбию. Виконт тем временем клялся, что покорён и способен на все ради нее, ей стоит лишь приказать. Мисс Марлинг, разумеется, не относилась слишком серьезно к его словам, но лесть и комплименты не, оставляли ее равнодушной. Здесь, в Париже, ей стали особенно неприятны бесконечные нудные, с ее точки зрения, замечания мистера Ко-мина. Сначала она необыкновенно обрадовалась его появлению в Париже. Когда он нанес первый визит мадам де Шарбон, Джулиана, забыв обо всем на свете, очертя голову бросилась в его объятия. Но тут же пожалела о своем порыве, поскольку ее искренность сразу была подвергнута ревнивому сомнению. Радость от его приезда потускнела. Она поспешила излить на Фредерика свои восторги по поводу Парижа и не преминула похвастаться одержанными

здесь победами. Он выслушал все, храня гробовое молчание, а когда она выговорилась, заметил, что хотя и рад, что она развлекается, но не ожидал найти ее столь веселой и счастливой в Париже, вдали от него.

Отчасти из природного кокетства, отчасти из некоторого чувства вины перед женихом она лукаво ответила, что единственный, кого ей, по-видимому, так и не удалось пленить, – так это ее милый Фредерик, раз он на нее сердится после такой долгой разлуки. Бертран де Сент-Вир, безусловно, нашелся бы, что ответить на это милое кокетливое замечание, но мистер Комин, неискушенный во флирте и искусстве светского ухаживания, со всей серьезностью изрек, что Париж, к сожалению, только прибавил Джулиане легкомыслия, которым ее и так не обделила природа.

Они поссорились, однако тут же помирились. Но это было только начало.

Мисс Марлинг познакомила мистера Комина со своими парижскими друзьями, в том числе и с виконтом де Вальме. С прискорбным отсутствием такта мистер Комин стал пренебрежительно отзываться о виконте, которого нашел просто невыносимым. Говоря по правде, хитрый виконт, побуждаемый врожденным тяготением к интригам и флирту, уяснив для себя претенциозность англичанина, совершенно бесстыдно принялся ухаживать за Джулианой под самым носом незадачливого поклонника. Джулиана же, которой захотелось высечь хотя бы искру ревности у своего, как ей казалось в тот момент, равнодушного, черствого сердцем Комина, поощряла эти ухаживания виконта. Ей ужасно хотелось расшевелить жениха, вызвать бешеную ревность, наконец, увидеть в нем жесткие и агрессивные черты настоящего мужчины. Если бы мистер Комин в лучших романтических традициях после очередной ссоры грубо схватил ее в объятия и потребовал прекратить встречи с виконтом, французский щеголь был бы забыт сразу и навсегда. Но мистер Комин не смог уловить тонкостей любви в таком непонятном поведении Джулианы и обиделся до глубины души. Ведь несмотря на внешнюю солидность, он был еще очень молод и принимал все выкрутасы Джулианы за чистую монету. Он терпел молча там, где надо было проявить мужскую твердость и власть, и придирался к невесте, когда требовалось излить на нее нежность и понимание. И мисс Марлинг, которой и вправду надоели его бесконечные нотации, решила как следует проучить его.

Именно это намерение и привело ее в тот вечер на бал к Сент-Вирам: мистеру Комину следовало наконец дать понять, что нельзя безнаказанно бранить и критиковать мисс Марлинг. Но так как, несмотря на природное легкомыслие и наигранное кокетство, она все-таки по-настоящему любила мистера Комина, то снабдила Вайдела лишним приглашением на бал, чтобы кузен непременно вручил его жениху.

Виконту де Вальме были отданы два первых танца. Когда окончился второй, виконт, отодвинув портьеру в стене, увлек Джулиану в уединенную нишу, где стояла кушетка, и принялся пылко ухаживать за ней. Это приятное занятие было прервано внезапным появлением высокой фигуры маркиза Вайдела, а тот, возникнув перед голубками, сразу небрежно приказал:

– Уйди, Бертран, мне надо поговорить с Джулианой наедине.

Виконт шутовски всплеснул руками:

– Я нахожу тебя несносным, Доминик! Ты все время о чем-то хочешь говорить с Джулианой наедине. I’у suis, j'yreste[64]. Скажи лучше, ты еще не убил этого Фредерика?

– Доминик, ты отдал Фредерику приглашение на бал? – с беспокойством спросила мисс Марлинг.

– Отдал, только навряд ли он им воспользуется.

– A la bonne heure![65] – сказал неугомонный виконт и нагло рассмеялся в лицо маркизу. – Чего же ты ждешь, mon cher? Ты решительно здесь de trop[66].

– Я жду, когда ты уйдешь. Но ждать буду недолго.

Виконт вскочил и сделал вид, что испугался.

– Угроза, Джулиана! Я чувствую, он хочет пристрелить меня: я уже почти мертв, но, если ты дашь мне розу, которая у тебя на груди, я умру счастливым!

У Вайдела заблестели глаза.

– По-моему, ты очень хочешь сейчас же вылететь из этого окна. Доставить тебе это удовольствие? – предложил он.

– Ни в коем случае, – возразил виконт и поцеловал ручку мисс Марлинг. – Я сдаюсь перед force majeure[67], дорогая Джулиана. Нащ кузен совершенно лишен finesse[68]. И он действительно способен выбросить меня из окна, если я здесь задержусь.