Последний знаменный - Алан Савадж

— Оставайтесь рядом, — приказал ей Роберт и стал поднимать одного из мужчин. Этот получил удар ножом в живот, и хотя был жив, кровь лилась из него рекой, он громко стонал от боли. Мужчина, лишившийся руки, уже потерял сознание от большой потери крови, которая струилась из обрубка. Он умирал. Минуты его были сочтены. Из двух других женщин одна была мертва — ей раскроили череп, другая — пока еще жива, однако в ее спине торчал нож. Когда Роберт попытался поставить ее на ноги, она издала нечеловеческий вопль агонии.

— Мама! — закричала девушка и удержала ее, когда та стала оседать на землю. Платье девушки тут же напиталось кровью, а женщина выскользнула из ее рук.

Роберт обнаружил еще одного живого мужчину, но и тот едва дышал.

— Они опять идут, хозяин! — предупредил Чжоу.

— Отходим к каналу. — Раненых подхватили слуги. Роберт склонился к девушке, стоящей на коленях перед бездыханным телом матери. Теперь ей не поможешь, — сказал он. — Спасайте свою жизнь, пойдемте со мной.

Девушка подняла голову, и он понял, что в данный момент она не способна что-либо сообразить. Роберт поднял ее с земли. Обезумевшая от пережитого, девушка принялась колотить его кулаками. Не долго думая, он перебросил ее через плечо, на другое плечо вскинул винтовку и вытащил револьвер. «Боксеры» подошли уже близко и воинственно размахивали оружием.

— Огонь! — приказал Роберт своим людям, одновременно бросая взгляд на наблюдавших за происходящим знаменных: они по-прежнему не двигались. «Боксеры» опять остановились. Потеряв еще троих, распростершихся на земле, толпа не проявляла больше желания преследовать на слишком близком расстоянии решительную группу вооруженных людей, и многие предпочли вернуться к мертвым бельгийцам или в лагерь строителей железной дороги, дабы продолжить грабеж. Роберт со своим маленьким отрядом благополучно добрался до берега, где Шан, внимательно вслушивавшийся в звуки сражения, причалил к берегу сампан, как только они появились в поле зрения.

— Ты весь в крови! — вскрикнула Су.

— Это не моя кровь, — заверил ее Роберт и снял девушку с плеча. Она оказалась без сознания и не могла стоять, поэтому он перенес ее на сампан и уложил на диван в каюте.

— Кто она? — спросила Су, глядя из-под его руки.

— Не имею ни малейшего понятия. Но она во всяком случае жива.

Су фыркнула:

— Она очень красивая. — Ей бы никогда не пришло в голову ревновать мужа к китайским служанкам, к девушке же варваров она сразу почувствовала враждебность.

Неужели она ревнует? Роберт только успел подумать об этом, как увидел, что его жена совершенно права. Лицо девушки было очень милым, фигура по-молодому зрелой, а волосы просто великолепными. Веки девушки начали подрагивать, значит, обморок проходит. И вот она открыла наконец огромные зеленые глаза.

— Дай ей попить и побудь возле нее, — сказал жене Роберт.

Он вернулся на берег, где его встретил Чжоу с вытянувшимся лицом:

— Эти люди умерли, хозяин.

Роберт взглянул на неподвижные тела, затем на вершину холма, где появилось несколько «боксеров». Один из них выстрелил из захваченной винтовки. Хотя это был неприцельный выстрел, Роберт не мог подвергать опасности своих людей.

— Тогда продолжим путь, — распорядился он.

Когда они отошли достаточно далеко, чтобы «боксеры» не могли их догнать, а последние, кстати, и не проявили такого желания, Роберт отправился навестить спасенную девушку. Она уже сидела, а внимательная Су предлагала ей рисовую водку.

— Вы спасли мне жизнь, сэр, — запинаясь, сказала девушка по-китайски. — Однако... — И, переведя взгляд с китайской одежды на его лицо, спросила: — Вы не китаец?

— Мое имя Роберт Баррингтон, — представился Роберт по-английски.

Девушка сглотнула и ответила на том же языке, но с заметным акцентом.

— Я слышала о вас. Мой отец... — Губы ее задрожали. — Мой отец!

— Он был на железной дороге? — Она кивнула. — Тогда, боюсь, он мертв. Как и дама, которую вы называли матерью.

Слезы собрались в ее огромных зеленых глазах и потекли по щекам. Роберт понимал, что она еще не осознала весь трагизм своего положения, только почувствовала огромную скорбь. И он был обязан позаботиться о ней.

— Вы не скажете мне свое имя? — спросил Роберт.

Она шмыгнула носом:

— Моника. Моника Карреманс.

— А есть ли у вас другие родственники в Китае? — Она отрицательно покачала головой. — Ну, тогда в Бельгии?

— У меня дяди в Брюсселе, мсье.

— Хорошо, Моника, сейчас я еду в Пекин и доставлю вас в бельгийское представительство, там о вас позаботятся барон де Винк и его жена. Они же организуют ваше возвращение к семье, в Бельгию.

Она взглянула на него огромными, полными страха глазами.

— Больше я ничего сделать не могу, — объяснил он.

— А люди, убившие моих отца и мать, мсье... их покарают?

— О да, — пообещал ей Роберт. — Они получат по заслугам.

К своему ужасу Роберт обнаружил бесчисленное множество «боксеров», сбившихся группами у самых стен столицы. Войдя в город, он направился прямо в бельгийское представительство и передал Монику Карреманс на попечение министру.

— Но это очень серьезно, — забеспокоился барон де Винк де Дьюкс-Орп. — Мы все слышали, об этих «боксерах» и считали их всего лишь бродягами. Но напасть на железнодорожную компанию... И вы говорите, что за всем этим безучастно наблюдали знаменные? Мы потребуем принять меры. Виновные должны быть наказаны и выплачены компенсационные...

— Да, — устало согласился Роберт. — А сейчас мне надо идти на встречу с вдовствующей императрицей.

— Но вы, надеюсь, понимаете, что я обязан немедленно составить доклад моему правительству. А также оповестить другие представительства в Пекине?

— Разумеется, — согласился Роберт. — Вы должны делать то, что сочтете необходимым. Я только умоляю вас позаботиться о несчастной девушке. Ее родителей убили прямо у нее на глазах.

— Моя жена и я станем заботиться о ней, как о собственной дочери, — пообещал барон.

После этого Роберт встретился с Чжан Цзинем и рассказал ему о случившемся. Чжан слушал с таким же серьезным видом, как и де Винк.

— Это должно было случиться, — сказал он Роберту, когда тот закончил.

— Как я и предупреждал вас несколько месяцев назад, — напомнил ему Роберт. — Сейчас единственная надежда на то, что Цыси объявит этих людей повстанцами и бандитами, кем они на самом деле и являются, поднимет армию и прекратит их бесчинства до того, как европейские державы перехватят у нее инициативу. Кто командует войсками здесь, в Пекине?

— Отрядом Пекинского полевого войска по-прежнему командует Жунлу, — сообщил Чжан. — Однако командующим Знаменной армии провинции Чжили является генерал Нием. Тебе придется обсудить все это с Цыси, Баррингтон. Но будь осторожен, я умоляю об этом. Сейчас опасное время.

Чжан всегда был подозрителен и осторожен, вспомнил Роберт. Для него все времена опасные. Однако в данном случае он, похоже, прав. Но опасность угрожала династии, самим основам маньчжурского владычества в Китае.

Для хозяина Дома Баррингтонов не требовалось переодеваний. Евнухи проводили его до парадных ворот Запретного города. Все встречные — женщины и евнухи — приветственно кланялись ему. Ведь он обладал статусом старшего мандарина империи.

Цыси устроила прием в соответствии с его рангом, сидя во всем великолепии своего крылатого головного украшения и императорского желтого плаща с алыми драконами поверх зеленого шелкового платья. Напальчники среднего и безымянного пальцев ее рук были не менее двенадцати дюймов длиной, а лицо представляло собой маску белого грима. Однако огромные глаза оставались такими же ясными и сверкающими, как и тогда, когда впервые взглянули в его глаза.

В зале также находились четыре ее дамы, двое евнухов, рядом с которыми встал и Чжан Цзинь. И... Жунлу. Роберт не мог точно определись, рад он видеть старого солдата или нет.

— Баррингтон, — сказала императрица. — Рада тебя видеть. Скажи, какие подарки ты принес мне.

— У меня нет подарков, ваше величество. — Под слоем грима было не разглядеть выражение лица Цыси, но глаза ее потемнели. — Я не привез никаких подарков, ваше величество, потому что не собирался беспокоить вас своим визитом. Я ехал в Пекин к моему тестю Чжан Цзиню. Но крайне тревожная ситуация заставила меня просить у вас приема. Ваше величество, «боксеры» становятся неуправляемой силой, не менее опасной, чем тайпины в прошлом.

Если он надеялся вызвать в ее памяти то трагическое восстание, из-за которого ее отец впал в немилость и которое ставило своей целью свержение династии, то его ожидало разочарование — Цыси только фыркнула.

— Ваше величество, эти злодеи рыщут по всей стране, нападая на любого, связанного с иностранцами. Они даже появились в Чжэцзяне и атаковали сампан под флагом Дома Баррингтонов. Ваше величество, мои люди смогли постоять за себя, хотя пришлось убить несколько бандитов. Но вчера я столкнулся с бесчинствующей группой этих людей, напавших на бельгийский железнодорожный лагерь всего в нескольких милях от Пекина. Почти все бельгийцы перебиты. Вспомните, ваше величество, что случилось три года назад, когда погибло два немецких миссионера. Это стоило империи почти всей территорий Шаньдунского полуострова. Что, как вы думаете, произойдет сейчас, если варвары увидят, что эти люди останутся безнаказанными?