Лучший способ спрятаться - Екатерина Майская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но вы уверены, что это именно она?
— Уверен. Кое-что осталось, да и я все-таки специалист не из последних. — Самуил Яковлевич хекнул и водрузил очки на нос.
— Говорите, схема простая?
— Относительно.
Вяземский задумался, подняв взгляд к потолку. На потолке были следы от недавнего взрыва, но никаких надписей — не было.
— Переформулирую. Как быстро человек, получивший эту схему, сможет сделать таймер к взрывному устройству?
— Этот таймер можно использовать не только для взрывного устройства. Можно на кухне — для печки, в школе — для звонка. Да куда угодно! Даже обидно, что первыми ценность данного изобретения поняли только террористы.
— А все же?
— Сама схема компоновки простая, хотя раньше я такого не встречал. Но вот материалы, которые использовались… Если бы мне в руки попала только схема, мне бы потребовалось много времени на подборку материалов и для определения точных пропорций. Возможно тысячи циклов испытаний, если повезет.
— А если не повезет?
— Тогда десятки тысяч испытаний. Несколько месяцев-то точно для идеальной подгонки. А тут — я уже видел, что именно было использовано в рабочей схеме, поэтому сейчас, зная материалы и имея схему, я могу хоть завтра собрать рабочий экземпляр.
— Возможно ли, что от схемы до рабочего прототипа прошло восемь лет?
Эксперт задумался, опять потянулся к платку, снял очки, но протирать не стал. После небольшой паузы очки вернулись обратно на нос, а платок, аккуратно сложенный, в кармашек.
— Все возможно. Смотря к кому в руки попали бумаги… Смотря насколько усиленно этим занимались… Может от случая к случаю…
— Завтра вам Ариадна принесет еще документы на изучение.
Потолок опять подвергся внимательному оглядыванию.
— Нет, сначала — мне, потом — Самуилу Яковлевичу. До поступления дополнительных распоряжений — режим полной секретности. Мне нужно будет заключение о ценности данных бумаг для патентного бюро. Ваш авторитет, Самуил Яковлевич, в данном деле — не подвергается сомнениям. Не зря они все время все спорные случаи к вам на экспертизу присылают. А сейчас наберите мне Бехерева по внутренней связи, пожалуйста.
Не заглядывая в телефонный справочник, лежащий рядом, Самуил Яковлевич быстро набрал три цифры внутреннего номера и передал трубку Вяземскому.
— Алексей? Заберешь Ариадну через 15 минут из приемной. Сегодня и завтра полный протокол охраны. Да, ты прав, Милану лучше проводить отдельно до или после. Согласен, тогда через 30 минут. Жду отчет. — Трубку вернули на аппарат. — До свидания, Самуил Яковлевич.
— До свидания, Самуил Яковлевич.
— До свидания, коллеги.
— Пойдёмте, Ариадна.
— Пойдемте, Ярослав Александрович. У нас с вами как раз будет время обсудить мое присутствие на торжественном открытии.
Девушка с какой-то сумасшедшей решимостью смотрела на Вяземского, а у него в груди расползалось непонятное тепло от того, что о нем волнуются, и очень понятная решимость не допустить того, чтобы девушка подвергалась опасности. Снова.
* * *
Весь день я пыталась отловить Аскольда и поговорить с ним. Ведь явно видно, что что-то не так. И с ним, и с ситуацией. Он был помощником графа долгое время, но никогда так эмоционально не реагировал на критику, за что бы шеф его не критиковал.
Сейчас он больше на ежика похож. Колючий и не подберешься. Чтобы вылететь из кабинета шефа и хлопнуть дверью? Это просто что-то для Аскольда не вообразимое. С коллегами общаться не хочет, даже с девочками из бухгалтерии! Странно.
Но насколько сильно я пыталась отловить Аскольда, настолько же хорошо он от меня прятался. Сначала он был на осмотре места преступления. Потом забежав и кинув мне на стол отчет, в то время как я бегала к Самуилу Яковлевичу, он вообще испарился в неизвестном направлении. Ладно, завтра с ним поговорю. Пока у меня на очереди — отцовские бумаги. Не все. Только то, что прямо нагло бросилось в глаза.
Самуил Яковлевич позвонил ближе к концу рабочего дня.
— Ариадночка, зайди, забери бумаги. Я все посмотрел.
Все мои подозрения он подтвердил. Похоже те люди, что когда-то скопировали бумаги моего отца, связаны с теми, кто сейчас организовывает эти покушения. Значит, расследуя настоящее можно выйти на преступления прошлого.
Идти или не идти к шефу? И если идти, то когда?
Чем больше про меня знают, тем более уязвимой я становлюсь. Хотя, если честно, больше всего про меня сейчас знают Штольц и Вяземский. Ни один пока не сдал. Более того — оба помогают. Интуиция подпинывала осторожность недолго. Минут пять. Тяжело вздохнув я постучала в дверь кабинета.
— Ваша светлость… То есть, Ярослав Александрович, можно к вам по почти личному вопросу…
— Почти личному? Интересная формулировка.
Конечно почти личному. Убийство родителей я вообще считаю кардинально личным делом, а вот то, что это возможно связано с нынешними покушениями делает это «почти» личным.
Дальше завертелось. Информацию от эксперта, шеф конечно же захотел проверить. Логично, предсказуемо. Не потому, что он мне не доверяет… Просто с его опытом… Да я половину деталей, просто не пойму, а вторую половину могу неправильно интерпретировать! Поэтому если кто думал, что я обижусь — да ни в одном глазу!
А вот нового видения я как-то совсем не ждала… Расслабилась. Отвыкла. Поэтому было чувство, что получила мешком с мелкой галькой по голове. Приостановить показ картинки не смогла. Даже упала, наверное… Не помню точно…
Кошмары мне похоже сегодня обеспечены.
Я вижу торжественную церемонию с разрезанием ленточки. Вижу Ярослава Александровича не в сюртуке, а в модном пиджаке, пальто и шарфе в цветах императорского дома… Вижу, как охрана перехватывает мужчину, у которого под курткой закреплено взрывное устройство. Я знаю, что эта конструкция может взорваться и знаю, что по какой-то причине этот мужчина хочет умереть. Откуда у меня это понимание — да, Бог его знает. Оно просто есть.
Охрана срабатывает, шеф режет ленточку и вдруг у него на груди появляется красное пятно, кровь разлетается вокруг фонтаном мелких капель. Из горла тоже. Но абсолютно непонятно откуда и что это!!!
Прикусила нижнюю губу. До боли! Но это не сравнится с тем, как скрутило меня внутри. В первый раз его смерть было увидеть легче. Больше крови, конечно, но тогда я еще не знала его. Тогда он еще не был мне дорог. Дорог? Ариадна, ты уверена?
— Не ходите на открытие. Вас там убьют.
Произношу, а сама знаю — пойдет. Все равно пойдет!
— Ариадна, с вами все в порядке?
Его
