Иного не желаю. Часть третья (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна

Дворецкий замер.

— Де не томи уже! – рыкнул я, зная, что если старый пройдоха сказал «А», то у него где-то в рукаве явно припрятан остальной алфавит.

—Насколько я понял, что как только бета Стивен передал будущему бете финансы монакской части стаи, его семья была моментально и полностью отрезана от материальной поддержки.

— Но у них ведь имелись личные финансы?

— Насколько я сумел узнать, все личные банковские карточки были заблокированы.

— Что? – я подумал, что ослышался. Да как такое вообще могло быть?

— Почему они не пожаловались?

 —Они знают от врачей, что Стивен умирает, поэтому… я полагаю, они не хотели ухудшить его состояние.

«Merde! И эти гордо молчат, вместо того, чтобы громко пожаловаться».

— Немедленно восстановить им доступ к деньгам, принять как королев – с извинениями.

—А Блез?

Я не удержался от того, что не ощерится.

Кажется, моё совещание с Француа не будет долгим.

—Казнь, разумеется, — хмыкнул я, понимая, что ничего другого дворецкий от меня и не ожидал. — Предупреди парней.

Винсент, как и положено хорошему слуге, кивнул, ничем не выдавая своего настроения. Но я чувствовал, как радостно сейчас фыркает его волк, исправивший допущенную несправедливость.

А я снова разозлился на самого себя: вместо того, чтобы судорожно решать все прорехи, которые случились в стае за этот год, надо было повнимательней приглядеться к парню, который, несмотря на наличие бета-силы, к тридцати годам смог стать лишь начальником смены охраны – даже не Теней.

 И как всё же жаль терять оборотня с его силой…

Я решил, что дам Француа потренировать на нём молодняк: пусть поучатся, как атаковать группой — иначе бету простым оборотням не одолеть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Прикидывая в уме, как лучше устроить Полнолуние, я добрался до своих комнат, где меня как обычно ждала Тая с дочерью на руках.

Я открыл дверь и тихо прошёлся по комнатам прямо в спальню – чтобы застать врасплох свою пару. Она как раз кормила дочку: милая, растрепанная, домашняя…

Я улыбнулся, решив, что передо мной сама прекрасная картина на свете.

Нет, правда.

Ещё год назад я мечтал, чтобы Таис стала изумительной герцогиней и внимательной Луной Стаи. Судя по характеристике с работы, у моей пары были все качества и для того, и для другого…Но мне вместо хладнокровной амазонки подсунули невинного оленёнка с запертой внутри волчицей.

Переведя взгляд на дочь, я подумал о том, насколько я ошибался: Жанне не нужна хладнокровная герцогиня – ей нужна мать и её материнское тепло.

Я с тоской вспомнил собственное детство и отношения меду родителями. Мадлен де Валуа была прекрасной герцогиней – до тех пор, пока не предала своего господина и Альфу; она же вообще никогда не была мне матерью.

Хотел ли я такого же детства для своего ребенка? – Конечно, нет.

Тая, почувствовав на себе мой взгляд, подняла голову – и встретилась со мной взглядом.

Мой очаровательный олененок тут же очаровательно покраснел.

— Добрый вечер, — закашлялся я, пытаясь скрыть за кашлем рвущийся рык возбуждённого волка. — Как себя чувствует мои девочки?

Тая

Этьен заглянул в спальню как раз посередине кормления.

Судя по часам  это был не короткий визит, чтобы проверить, как мы вдвоём справляемся (такое иногда случалось днем), а полноценное возвращение «домой» после работы.

Несмотря на то, что с момента родов прошло уже десять дней, мне всё ещё было трудно привыкнуть делить с ним одну комнату. Мы вместе спали, вместе ели, вместе заботились о Жанне.

Этьен укачивал дочку, если Жанна просыпалась посередине ночи; рассказывал ей о замке во время прогулок; этот надменный герцог  даже спокойно менял ей подгузники, не чураясь самой грязной работы.

Но меня больше всего смущало его поведение в те моменты, когда я кормила Жанну грудью.

Этьен всегда замирал на месте – и несколько минут не двигался, буравя меня взглядом.

А самое ужасное… что мне нравился этот его взгляд.

С того момента, как я родила Жанну, во мне всё чаще просыпался внутренний рычащий голос моей волчицы – которая (я вынуждена была это признать), оказалась без ума от Валуа.

Она облизывалась на его мускулистое тело, когда он выходил из душа в одном полотенце, ей нравилось, когда во сне он подгребал меня под себя; моя волчица просто пищала как восторженная фанатка мальчиковых поп групп, когда он по ночам баюкал на руках проснувшуюся Жанну.

Сейчас же она требовала чуть повернуться, чтобы «он получше нас рассмотрел».

Вот честно – именно такая мысль пришла в мою голову вместе с тихим рычанием моего зверя.

«А ведь скоро полнолуние», — с ужасом подумала я, представляя себе, как именно может себя повезти мой рвущийся наружу похотливый зверь.

Я с ужасом прикрыла глаза, но всё равно не смогла сосредоточиться на своих мыслях: запах Этьена здорово отвлекал.

Супруг тем временем подобрался к нам совсем близко.

 Заметив, что Жанна уже окончила «ужинать», он наклонился, чтобы взять дочь на руки – проведя своей ладонью по моей обнажённой груди.

— Я соскучился, – услышала я хриплый голос мужа. – Чертовски сильно соскучился по тебе.

— «Мой!!!!» — практически завизжала моя волчица, пытаясь диктовать мне свою волю. – «Он – наш!!! Наш волк!»

Я глубоко вздохнула, задержала дыхание – а Этьен уже перехватил дочку, ласково прижав её к своему плечу, держал её как положено – столбиком.

—Тая, я же кормлю её по ночам из бутылочки, — укоризненно заметил Этьен, опять подслушав мои мысли… надеюсь, подслушал он только о дочке, а не о себе самом.

«Выстави гррррудь!» — раздалось где-то внутри меня. И только тогда я вспомнила, что «не совсем одета».

Поправив одежду, я с любопытством наблюдала за тем, как Этьен носит Жанну по комнате.

— Я хотел с тобой поговорить, — демонстрируя ей одну из новых игрушек, которые доставили только сегодня, осторожно начал Этьен. Заняв внимание дочери, он выразительно посмотрел на меня.

— Мне нужно, чтобы завтра ты выступила как герцогиня.

Я дернулась от страха: снова эти надменные физиономии аристократии, снова эти издевательства его приближенных и мерзкие шёпотки слуг.

Не хочу!

— Завтра приезжают родственницы моего умирающего беты, — медленно произнес Валуа. – Они ещё не знают, но это будет их последняя встреча …до самой грани.

—Это Стивен, да? – вспомнила я имя беты. – Это его семья приезжает в замок?

Этьен кивнул.

— Да. Его жена и приемная дочь полностью люди, поэтому так важно, чтобы ты тоже присутствовала… они должны видеть герцогиню — мы должны оказать им почести согласно их положению.

—И тебя совсем не смущает то, что они совсем не оборотни – даже не полукровки? – на всякий случай уточнила я.

Этьен, перехватив дочку другой рукой, пожал плечами.

— Это был выбор Стивена.

— Но как же они будут присутствовать на праздниках?

— Они и не будут, – спокойно ответил Валуа. – Это их первый и последний приезд в мой замок. Но, разумеется, ни вдова, ни её дочь не останутся без материальной поддержки.

«О да», — подумала я, вспомнив собственное детство. – Материальную поддержку вы оказывать умеете. И только её.

А потом меня обожгла другая – ещё более неприятная мысль — Этьен уже называл жену беты вдовой. Значит ли это…

Я резко вскинула голову – Этьен поморщился.

— Тая, если бы у него оставалось ещё время, я бы не стал дергать тебя до самого полнолуния. Но, увы.

Положив дочку в кроватку, он очень осторожно накрыл её одеяльцем — и только после этого посмотрел на меня.

— Завтра утром будь готова. Завтрак по всем правилам.

Я понимала, что не имею права отказываться – и дело даже не в соглашении между мной и Этьеном. Я не имела права не поддержать несчастных женщин.

Если мне для этого придется изображать надменную герцогиню — я готова была это сделать.