Золотой шар - Михаил Белозеров

– Должно быть, не врет, – сказал Сиплый, – был заряд. То-то мне морда его незнакома. Точно! Он не из нашего гарнизона!

И только он собрался отпустить Костю на все четыре стороны, как в комнату влетел генерал Лаптев собственной персоной и как заорал:

– Молчать! Смирно! Руки по швам! Дайте мне его обнять! Дайте! Я сотворю из него настоящего, первосортного «глушителя мыслей».

Костя, который уже понял, что это сон, рванулся что есть сил, хотел убежать, да не смог. А подлый генерал, от которого почему-то пахло чем-то горелым, все приближался и приближался, и Костя уже знал, что неизбежно станет синим человеком. Ему сделалось так противно, что он дернулся в одну сторону, в другую, мучительно застонал и… проснулся.

Он по-прежнему сидел на стуле. Ботинки упали с поленьев, и у одного из них тлела подошва. Носки высохли, а колени стали горячими.

Костя принялся обуваться. Руки и ноги у него нагрелись, а лицо пылало. Должно быть он заболевал. «Черт с ним, все равно успею», – подумал он.

– Новенький, что ли? – спросила незнакомая женщина и прошла в комнату.

Костя никак не мог зашнуровать левый ботинок. Шнурки были мокрыми и непослушными.

– Новенький, новенький… – радостно подтвердила другая женщина и тоже прошла в комнату.

– Ты напои гостя чаем, – велела первая женщина.

– Я ему черничной настойки дам.

– Костя! Это ты?! – раздался удивленный голос.

В двери, скрестив руки на груди, стояла Ирка собственной персоной.

– Ты что здесь делаешь?! – хотел спросить он, но все понял, потому что вид у Ирки был соответствующий, то есть она была одета в армейскую форму, на плечах носила сержантские лычки, а ее безумно прекрасные ноги, в которые он был так сильно влюблен, теперь прятались под бесформенной зеленой юбкой.

– Я, Костик, – сказала она, – замуж вышла, служу в армии планшетисткой. Ты же меня бросил?!

– Ничего я тебя не бросил! – буркнул Костя, с трудом напяливая правый ботинок.

Хотя носки были сухими, он почувствовал, что все-таки простынет. По спине бродил холодный озноб. А в пояснице поселилась предательская слабость.

Она осуждающе покачала головой:

– Господи! Ну что с тобой делать?! Что! То ты мне морочишь голову два года, то исчезаешь, то заявляешься на край света и молчишь!

Она побежала куда-то в соседнюю комнату и вернулась с ворохом сухой одежды в руках:

– Переодевайся! – кинула ему в лицо.

Костя, ничуть не стесняясь, разделся до исподнего и переоделся в сухое и теплое, не переставая дивиться метаморфозе, произошедшей с Иркой.

Когда они встречались, она была вечной ломакой и кривлякой, готовой на эксцентрические поступки. Теперь же перед ним стояла уверенная в себе женщина. Чуть-чуть усталая, чуть-чуть опытная. Но милая и желанная. Он хотел объяснить ей причину своего появления, но подумал, что ей это будет неинтересно, что он еще не разобрался в своих чувствах, что не готов жениться, хотя память о ее шикарных ногах волнует его по-прежнему.

– Господи! – вдруг воскликнула она. – На тебе же лица нет! Тебя кто-нибудь обнимал?

– Этот, как его?.. Генерал Лаптев!

– Лаптев! – всплеснула она руками. – Господи! Господи! – запричитала она. – Нашел дружка! Да на нем клейма некуда ставить! Он же сплошной синяк!

– Да я только боролся, – объяснил Костя.

– И этого достаточно! Он тебя заразил! – вскрикнула она. – Я думала, ты избежишь этой судьбы и увезешь меня на материк.

– Конечно! Конечно! – неожиданно для себя пообещал Костя, обувая теперь почему-то кирзовые сапоги.

Сапоги были очень удобными, а главное пропитанными парафином, что делало их непромокаемыми и пригодными для северного лета.

– Как же ты увезешь, если ты заразился?!

– Да не заразился я, – объяснил Костя, – у меня есть «анцитаур». С ним не пропадешь. Он вывезет!

– «Анцитаур»! – хитро воскликнула она. – Что же ты молчишь?! Да с «анцитауром» здесь никогда не пропадешь! Господин генерал! – крикнула она в сени. – У него «анцитаур», поэтому он и не заразился.

– «Анцитаур»?! – как дух, явился генерал Лаптев. – С «анцитауром» мы теперь на коне! Да, моя девочка?!

– «Анцитаур»! – выскочили из соседней комнаты две другие женщины и с восторгом воззрились на Костю.

– Да, папуля! – ответила Ирка и поцеловала толстого, плешивого Лаптева в седую, небритую щеку, которая почему-то теперь была хорошо заметна. – С «анцитауром» мы не пропадем. Мы вылечимся и уедем на Большую землю!

– «Анцитаур»! «Анцитаур»! – стал приплясывать генерал Лаптев. – Давай сюда «анцитаур»! Давай! – потребовал он.

Костя понял, что сейчас он их поубивает этим самым «анцитауром» и что сделает это с превеликим удовольствием.

И здесь тоже предательство, мучительно подумал он и с облегчением проснулся. И хотя Ирка никогда не была такой, какой предстала ему во сне, он твердо решил, что никогда, ни за что не женится, хоть камни с неба. Все женщины лживы и вероломны!

Он сидел перед жаркой печкой, и его бил озноб. Лицо горело и пылало, словно от перца. Как был босой, Костя побежал в прихожую, где видел зеркало. Нет, лицо было на месте, только словно подернулось пленкой. Костя отчаянно потер лоб и щеки. Но они сделались еще бледнее. «Неужели я все-таки заразился?» – подумал он и, услышав голоса, осторожно выглянул в окно. Прямо перед домом стоял генерал Лаптев с тремя солдатами и что-то им внушал приказным тоном. У солдат тоже не было лиц. Один из них посмотрел в сторону дома, и Костя отпрянул, метнулся на кухню за носками, натянул кирзовые сапоги в прихожей и в мгновение ока надел бушлат.

«А если я действительно заразился, – подумал он, – то это конец. Мне остается один путь – вечно бродить в Зоне или Дыре. А самое паскудное, что хваленый Бараско „анцитаур“ почему-то не действует. И зачем он нас притащил сюда?»

На всякий случай Костя проверил свой арсенал. У него осталось четыре полных рожка, четыре гранаты для подствольника и две РГО. Одну из них он сунул в карман бушлата и, сменив рожок, осторожно приоткрыл наружную дверь. Живым не дамся, решил он.

Самое страшное заключалось в том, что граната РПГ-27 не совсем убила Т-94. То есть, конечно, она лишила его оружия, но не способности двигаться. Даже без башни танк был грозен. Сразу после взрыва он взревел, как лев, и, как сто тысяч буйволов, устремился в атаку. Его удар в фасад почтамта был чудовищен. Здание содрогнулось от фундамента до крыши, зашаталось, крыша еще раз жалобно скрипнула, стены сложились и рухнули. Но внутри уже никого не было. Группа «Бета» не была бы «Бетой», если бы вовремя не передислоцировалась. Т-94 еще с остервенением равнял развалины почтамта, а Калита со своими людьми уходил в сторону абсолютно черной стены.

Ослепший и оглохший Т-94 еще долго ездил по площади, пытаясь найти и уничтожить врага. Потом, когда топливо у него закончилось, он прыгнул и исчез за горизонтом, отправившись на ремонтную базу, чтобы восстановить башню, а потом вернуться и отомстить неприятелю.

Квартала три они молча бежали. Потом перешли на быстрый шаг.

– Как? Как он нас нашел? – удивлялся Жора Мамыра.

Он уже забыл о Юлечке, новые, куда более значимые события, отвлекли его от мыслей о любимой.

– Я думаю, что он нас принял за механизмы, – сказал Чачич.

– Механизмы не думают, – возразил Дубасов.

– Не думают, – согласился Калита, – зато они общаются по радиосвязи.

– Точно! – воскликнул Жора, пораженный дедукцией Калиты.

«Я бы не додумался», – уважительно осознал он.

– Всем отключить радиосвязь! – приказал Калита. – Контакт только вербальный.

– Это как? – спросил Жора.

– Языком, – пояснил Калита.

– Ты думаешь, угадал? – спросил Дубасов.

– Не знаю, – ответил Калита. – Венгловского жаль. Если бы не он, лежали бы мы все там, – Калита оглянулся на север.

– Андрей Павлович, думаете, нам не жаль?! – воскликнул Жора.

– Если вернемся, его долю отдадим жене! – сказал Калита.

– И Леонида тоже, – напомнил Дубасов.

– У Леонида нет семьи.

– Тогда найдем его детей! – воскликнул Калита. – Дети у него вроде бы были. Кто знает?

– Кажется, в Омске, – неуверенно сказал Чачич.

– Ладно! Главное выбраться! – сказал Калита. – А там все сделаем по-честному.

Он не успел закончить фразу. Над ними беззвучно, как птеродактиль, пролетел БЛА.

– Господи! Откуда он взялся?! – крикнул Чачич, прячась в ближайших развалинах.

– Как откуда?! – усмехнулся Калита, передергивая затвор у ПКМ. – Жора, брось! – приказал он, видя, что тот возится с кассетным гранатометом РГ-6. – Возьми «муху»! И бей влет.

Но маленький БЛА больше не прилетел. Зато высоко в небе появился большой БЛА и стал нарезать круги.

– Черт знает что! – выругался Калита. – Ну, что ты видишь?

Чачич, как бывший вертолетчик, рассматривал БЛА в бинокль.

– Здоровая чертяка, – сказал Чачич. – На боку надпись «USA».