Исцеление смертью - Джеймс Дашнер

— О-кей, — сказал юноша. — Как только я попаду на место, то сразу активирую ваш прибор. Думаю, всё пройдёт без проблем.

— Угу, как же. Скорее у меня из носа пиво потечёт, если у нас не возникнет кучи проблем, — скептически заметил Лоренс, однако тон его, не в пример словам, был мягок. — Ну всё, давай. Как только окажешься внизу, топай вон туда. — Он махнул налево.

Томас натянул куртку, продел руки в ремни рюкзака, осторожно сошёл по металлической рампе и присел на корточки на самом краю. До земли было всего четыре фута, не бог весть какая высота, но осторожность не повредит.

Ощущая, как всё внутри него застыло, Томас прыгнул и приземлился в мягкий свежий сугроб.

Он убил Ньюта.

Он выстрелил своему другу в голову.

Глава 57

Поляна была загромождена стволами давно срубленных деревьев. Со всех сторон её окружали высокие, густые сосны, величественно, словно башни, возносящиеся к небу. Томас загородил рукой глаза от яростного ветра и проводил взглядом «айсберг» — тот, врубив двигатели на полную мощность, взмыл в небо и понёсся на юго-восток. Вскоре воздушное судно скрылось из виду.

Ядрёный, холодный воздух пах лесной свежестью. Томасу казалось, что он попал в совершенно новый мир, мир, не тронутый страшной заразой. Ему пришло в голову, что он, пожалуй, счастливчик — не каждому в эти дни выпадает удача увидеть и ощутить такое.

Он поддёрнул рюкзак и, полный решимости проделать путь как можно быстрее, двинулся туда, куда указал Лоренс. Он понимал, что здесь, в лесной чаще, где он предоставлен самому себе, у него слишком много времени на размышления. Поэтому чем меньше он будет думать о том, как обошёлся с Ньютом, тем лучше.

Томас вступил под сень густых сосен. Прекрасный запах ошеломил его, и он никак не мог надышаться — просто шёл и шёл, наслаждаясь ароматом, и старался не думать вообще ни о чём.

Он довольно быстро продвигался вперёд, сосредоточившись на дороге, на чудесных звуках и запахах леса. Пересвистывались птицы, по ветвям прыгали белки. Подобные картины были для юноши чем-то новым, ведь он бóльшую часть своей жизни провёл в закрытом помещении. По крайней мере, ту часть, что помнил. Лабиринт и Топка не в счёт. Здесь, посреди пышного леса, ему даже не верилось, что где-то на Земле существует такое место, как Топка. Интересно, какой стала бы жизнь всех этих зверушек, если бы человечество действительно полностью исчезло с лица планеты?

Через час с небольшим он вышел на опушку. Перед ним расстилалась голая пустошь. В тех местах, где ветер сдул с земли снежный покров, проступали коричневые островки, лишённые всякой растительности. Повсюду валялись грубые, морщинистые камни всевозможных размеров и форм. Равнина постепенно понижалась и вдруг резко обрывалась вниз. За обрывом лежал океан. Чёткая синяя полоса горизонта отделяла воду от ярко-голубого неба.

В миле впереди, словно вырастая из края прибрежного утёса, возвышалась штаб-квартира ПОРОКа.

Комплекс поражал своими размерами. Он представлял собой нагромождение больших, связанных между собой переходами и коммуникациями, зданий. Стены из белого бетона, лишённые всяческой эстетики, кое-где прорезали узкие бойницы окон. Одно из строений — высокое и округлое — возносилось над остальными, словно башня. Суровый климат этих мест и постоянная сырость, обусловленная близостью океана, наложили свой отпечаток на внешний вид комплекса — фасады были изборождены трещинами; однако при всём при том казалось, будто это сооружение будет стоять здесь вечно, что бы ни сотворили с ним люди или стихии. Словно сошедшее со страниц мистических романов, оно напоминало зловещий приют для умалишённых — вместилище неприкаянных душ. Самое что ни на есть подходящее место для организации, поставившей себе целью не дать миру реально превратиться в то, чем казался этот комплекс — во всеобщий сумасшедший дом.

Томас пустился через каменистую пустошь. На нею висела тревожная тишина, нарушаемая только звуками его шагов и отдалённого грохота дробящихся о подножие утёса волн. Он был уверен — его уже заметили. Охранную систему ПОРОКа наверняка усилили после их побега.

Неожиданно он услышал новый звук — позвякиванье металла о камень, и это заставило его остановиться и взглянуть направо. Там, на большом булыжнике, словно услышав мысли Томаса, застыл жукоглаз, направив на пришельца своё алое око.

Он припомнил, как впервые увидел подобную тварь в Приюте, когда та со всех ног удирала от него в лесок. С того дня, казалось, прошла целая жизнь...

Он помахал жукоглазу и отправился дальше. Минут через десять он постучится в двери ПОРОКа, прося пустить его внутрь. Внутрь, не наружу. Немыслимо.

Преодолев оставшийся участок наклонной пустоши, Томас ступил на заледеневшую обходную дорожку, идущую вокруг всего комплекса. Похоже, когда-то здесь была предпринята попытка сделать неприглядный ландшафт хоть немного приветливее, но декоративные кустарники, цветы и деревья пострадали от здешних суровых зим, так что на обнажённых серых участках почвы красовались лишь сорняки.

Томас шёл вдоль стены и недоумевал, почему никто не вышел ему навстречу. Наверно, Крысюк сейчас наблюдает за ним и задаётся вопросом — что происходит? Неужели Томас, наконец, перешёл на их сторону?

На глаза ему попались ещё два жукоглаза: те сновали по укрытым снегом сорнячным клумбам, вращая своими красными лучиками; завидев Томаса, они навязались ему в провожатые. Приютель взглянул вверх — там в стене было пробито несколько узких окон — но увидел в них лишь темноту. Стёкла были густо тонированы.

За его спиной раздался гром. Обернувшись, Томас обнаружил, что небо позади затянули сплошные чёрные облака — близилась буря, но пока ещё она была далеко. Несколько ярких зигзагов просверкало над пустошью, и юноше тут же вспомнилась Топка, тот ужасный электрический шторм на подступах к городу. Оставалось надеяться, что здесь, далеко к северу, буря будет не такой яростной.

Он пошёл дальше и вскоре замедлил шаг: перед ним высился главный вход.

Взглянув на большие стеклянные двери, он с болезненной отчётливостью вспомнил, как, вырвавшись из Лабиринта, они бежали по коридорам и лестницам ПОРОКа и выскочили через эти двери наружу, под проливной дождь. Он взглянул направо, на небольшую парковочную площадку — там перед рядами автомобилей горбился старый, разболтанный автобус, наверно, тот самый, что переехал несчастную больную Вспышкой женщину. Их привезли в то странное здание с большой спальной палатой, а потом, вдоволь наигравшись с их мозгами, отправили через транс-плоскость в Топку.

И теперь, пройдя через такие испытания, Томас вновь стоит перед входом в ПОРОК — на этот раз по собственному выбору. Он постучал в тёмное безжизненное стекло.

И мгновенно один за другим защёлкали замки. Одна створка двери распахнулась; за ней оказался не кто иной, как сам Янсон. Надо же, какая честь.

Крысюк протянул юноше руку:

— Добро пожаловать обратно, Томас. Мне никто не верил, но я всё время утверждал, что ты вернёшься. Рад, что ты сделал правильный выбор.

— Больше дела, меньше слов, — оборвал его Томас. Нет, он, конечно, будет им подыгрывать, но церемониться с ними не собирается.

— Отличная идея, мой мальчик! — Янсон отступил на шаг и слегка поклонился. — После тебя.

Борясь с охватившим его нервным ознобом, Томас прошёл мимо Крысюка и вступил в штаб-квартиру ПОРОКа.

Глава 58

Перед ним простирался широкий холл, уставленный диванами и стульями; вдоль стены протянулась длинная стойка приёмной. Здесь всё выглядело немного по-другому по сравнению с другим подобным помещением — тем, в котором он с друзьями оказались во время побега: расцветка мебели была веселее и ярче, однако никакими усилиями нельзя было придать этому залу уютный вид.

— Предлагаю пройти в мой кабинет на пару минут, — сказал Янсон и указал на коридор справа. Томас безмолвно согласился. — Это ужасно — то, что случилось в Денвере. Потерять такой город, с такими возможностями! Ну что ж, тогда ещё больше оснований завершить нашу работу, и как можно скорей.

— И что нам предстоит сделать? — Томас буквально заставлял себя говорить.

— Мы обсудим это в моём кабинете. Там сейчас ждут наши ведущие учёные.

Томасу не давало покоя устройство в его рюкзаке. Его надо было как можно скорее где-то спрятать и активировать.

— Хорошо, — ответил он, — но сначала мне нужно в туалет. Срочно.

Лучшей идеи ему в голову не пришло. А почему бы и нет? Так он, по крайней мере, хоть на несколько минут окажется предоставлен самому себе.

— Тогда тебе сюда, — откликнулся Крысюк и повернул в неприметный коридор, ведущий к мужскому туалету. — Я подожду здесь, — сказал Янсон и кивнул на дверь.