Война на пороге (гильбертова пустыня) - Сергей Переслегин

Больше всех игроков вырубило отсутствие формального объявления войны. Это им было страшно. Они прочувствовали опасность и неопределенность в коктейле, когда Первый спокойным голосом объявлял события и тут же сказал про то, что идет торговля и дипломатические отношения не прерваны. Это было предательство. Это-было неслыханно. Студенты не хотели так, они были готовы даже умереть за Родину на виртуальной войне, но не хотели действовать вне опоры и вне предыдущих убеждений о том, как ведутся войны.

Владлен писал в своих заметках:

«Внезапное, без какой-либо подготовки начало войны, использование технологии «управляемого хаоса» и флеш-сиг- налов при развертывании боевых действий, возможно, приведет в условном 2017 году и к внезапному, без какой-либо подготовки, прекращению войны месяц спустя, как это и произошло в игре ХХ1-АТР в г. Южно-Сахалинске весной 2008 года. В игре обозначено появление резервных систем связи, в том числе — общедоступных и коммерческих. Необходимо отдельное исследование по этому вопросу, не исключено, что эту войну сократит по времени как раз новая связь».

«В рефлексии игры проявились следующие значимые ростки некой альтернативной психологии, — писал Владлен и далее с пометкой "это важно". — Во-первых, возможно, в игре впервые появились небольшие очаги единой онтологии АТР, которые вывели игровую Россию и игровую Японию на иной уровень-взаимопонимания после войны. Во-вторых, игроки рассматривали войну как часть жизни и ее развития, а не как трагедию, наказание за грехи или восстановление абстрактной справедливости территорий. В-третьих, играющие разделились в отношении три к одному: две трети "прошил" сценарий, и они уедут отсюда из-за страха. Одна треть останется и "построится в полки", как говорит СН. И может быть, возникнет милое его сердцу самодействие. В-четвертых, когда "предельное мастерство сталкивается с запредельным", как сказанул однажды модный Лукьяненко, есть шанс спонтанно перейти в неаналитичность. Это было в игре дважды. "С потушенными огнями" и "с обороной Моста"». Ну, и Итуруп туда же. Там у СН свои. Они уже готовятся.

«Ну, свои не свои, — подумал Первый, — а война обещает быть вполне коррумпированной лавочкой. Жаль, не было в моей жизни японских однокашников, хотя что-то там от Первого в Японии, по-прежнему, осталось, и бродит по То-

Olfiui ric+t6AVU*t* £м+и* flt+UMW*

кио наблюдательный призрак и ищет ответов, а семипалый самурай кидает в него с небес шашечками от го и посвистывает в смягченное японское эсссь: мол, здесьь, мы здессьь, моя прелесть... Тьфу, глюки уже начинаются», — подумал Первый и проснулся. Полненькая, накрашенная мамашка из противоположного ряда тихонько читала аккуратненькому сынку книгу «Хоббит. Туда и обратно». Что это она делает в бизнес-классе, когда билетов полно в экономический? Странно.

2008 год, июль

Первый прилетел в Москву и там узнал, что игры с самураями, хотя бы и виртуальные, не проходят даром. Немного утешало, что задело только его. Гурчатник как-то проскочил, Владлена перевели в другой отдел и услали по прилету в Нижний, а Первый три месяца доказывал разное, чтоб не попасть в тюрьму. Как ни странно, японцы его же и спасли. Он не переставал планировать, масштабировать и изучать грядущую войну. Ему удалось уйти «без статьи», не сесть даже на меся- цок-другой, за которые на раз-два могли убить, он сумел выкрутиться только ценой нервов, взорванных в разных местах, но не побежденных до конца. Маринка помогали и плакала. Дениска взрослел. Немного грело, что аналитические материалы Владлен «на последнем берегу» своей карьеры в японском отделе успел передать «наверх», да на такой, где нет дела до проштрафившихся на Востоке полковников, потому как «все интересы рыбные имеют и с кем не бывает?»

— Я предупреждал, — написал вежливый Григорич.

Перестановки случились, и не к лучшему, но преподавать его взяли за смешные деньги в ведомственный ВУЗ, а новый Шеф сказал при личной встрече:

— Отсидись пока! Не до твоих игр! Выборы!

Ребят Первый просил не высовываться, но с силу темноты истории и завесы истерии никто из них не пострадал, и Гном явился к нему в Сосновую Поляну, как прежде, со своим парадоксальным взглядом на стратегию и отвратительными манерами.

Историю с Первым он прокомментировал так: «Вы последний, Сергей Николаевич, с нами уже все это было в той или иной редакции. У вас — вариант Кирилла. Только пожестче, потому что чин побольше. Разбередили мы им душу на Сахалине, на интересы накапали, рыбу распугали, в общем. Живы будем. Давайте книги писать!»

Первый улыбнулся. Смешно дать себя поддержать неуемному Гному. А он еще хотел дать ему корабль, а ему самому дали отлуп. Урок вышел приличный. Но кто ж им, урокам-то, радуется?

— Я уже написал одну книгу, — сказал он. — Были жертвы. Давайте к делу. Самое время построить стратегию. У руля я или нет, Сюжет не спрашивает, солдат — тоже. Что вы надумали по поводу наших шансов на Востоке?

— О, я тут много чего надумал...У вас сколько есть времени?

— Ну, до 2017-го еще хватает пока...

— Шутить изволите, а у меня, вот, нехватка. Не до семнадцатого, Сергей Николаевич, а в лучшем случае до пятнадцатого. А то и раньше... Так я начну? Я все больше на Западном фронте воевал. Опыт у меня весь оттуда, а, как известно, даже на непохожую территорию перенести эффективные методы бывает полезно. Про незнакомую, я, прежде всего, имею в виду Северный Тихий оушен. Никто ж его не знает. Не плавал там и не умеет, а все ищут не где мельче, а где лучше, правильно я говорю? По принципу, стало быть, экономии сил.

— Что-то я отупел от своих «судилищ и капищ», вы о чем?

— Да я про то, что мы их, предположим, с выключенными-то огнями надрали, да еще друган ваш, жаль, не имел чести знать, не сдал Итуруп, да и Сахалин — дурное место, его за один день не пробежишь. В общем, неожиданное нападение боевой молодежной машинки захлебнулось, и тут встает японский адмирал Гном во всей своей красе и говорит: «Братья мои японские, воевать нужно не где мельче, а где лучше, то есть привычнее...»

— Понял тебя, подлец, да ты им «маятник» западный строишь... Ох, купят тебя япошки, — настроение у Первого поднялось. Новый год будет скромный, но все живы, черт возьми, и время еще есть. Время было главным параметром. Еще его звал к себе атомный Щедровицкий. Этого пацифи-

Qi+bcci Tft+ecMu* EMM fjt+имльм.

ста вполне устраивал Первый без погон. Ладно, поработаем при случае на мирную державу...

— Знаешь, друг мой Гном, за что дают двухгодичный отпуск без сохранения содержания?

— Нет, Сергей Николаевич, я ведь наемник...Содержания сроду не имел. Но хочу сказать, что Аристарха убили за меньшее... Так что, это — свои, а не самураи. Это — прививка просто. Так я продолжу? Петропавловск, который вы так лихо сберегли, — это жест... Не операция... Они с самого начала целили на Корею, потому что дипломатически там было все чисто. Никто не ждал, не был готов, и вы сломаетесь орать в эфир перед войной: корейцы, кретины, они ж не с Россией воюют! Я десант как-то в Англию высаживал в 1941 году, и все аж ахнули в Европе, и пушки свои повернули, а я им - в тыл, а Англия мне пофиг, кто там высадился, ну так то — смертники... Понимаете стратегию? Во всем физическом и информационном пространстве нападать на Россию. А разбить при этом того, кто в апломбе своем не ждет — Корею. Что там за армии? Да что они выставят против японского десанта? Чем они выстоят? Волей? Запуганы они прошлым опытом сидения на бамбуке. Комплексы прошлого не побеждают. Побеждают только будущей мечтой.

— Хочешь сказать, что судьбу они себе нагадали?

— Можно и так, но к маневру такому нужно быть готовым. При этом флот из Камчатки вывести нужно, но и олухам этим по дипканалам перед войной сообщить хотя бы для приличия. Да чтоб хоть японцы услышали и забеспокоились.

— Хочешь сказать, что они считают, что нам нечем крыть вообще?

— Хочу, и хорошо это. Игорь, кстати, считает, что в будущих войнах воюют стили мышления, и чем меньше узкоглазые будут знать, что у нас тоже тут не все обыватели, тем лучше, а вот перед самой войной им это узнать не худо будет — занервничают. Прочтите, как грамотно излагает наш поэт, ваш бывший подчиненный: «Для будущих войн характерен будет сюжетный, скриптовой, игровой ход военных действий, резкие колебания оперативной обстановки, неожиданное завершение активной фазы».

— Все это проявилось у нас в Игре. Мы единственные научились на опыте, пусть виртуальном, но все же. Войны не будут до победы, будут шахматы...Так, по дебюту все уже ясно что играть? Не будет Марны твоей любимой и моего ненавистного стояния на реке Угре, Сергей Николаевич.

— Ну, друг мой, убивать люди тоже разучились, и ценность жизни, конечно, крен дала с терроризмом и прочими антропотоками, но крен куда-то не в ту сторону. В сторону истерии...

— Вот я и говорю, читайте молодых классиков, войны: «Очень высокая роль человеческого фактора в ходе и исходе боевых действий будущего. Грамотное ведение войны обеими сторонами. Творческое использование законов и правил стратегии, не исключая и принципов "стратегии чуда", командующими на местах (нередко в звании капитанов или майоров, и даже лейтенантов запаса)».