Стальное лето - Сильвия Аваллоне

— Эй, побыстрее можно управиться! — сказал Алессио вместо приветствия.

— Ага, — отозвался один, поднимаясь по лесенке. — Не мы эту штуку сломали.

Посмотрев, как ремонтники карабкаются на мостовой кран, Алессио понял, что пройдет вечность, пока они скрутят тросы и намотают их на барабан. Они делали все так медленно, что он готов был застрелиться.

Он рисковал просрать все — обеденный перерыв, встречу с Эленой, возможность посидеть с ней рядом за столом, слушая, как за спиной шепчутся: «Так, значит, этот гопник с начальницей спит!»

— Ну, как там? — крикнул он.

Ремонтники только-только стали разбирать барабан.

— Да тихо ты, парень, не кипятись!

Черта с два! Алессио не собирался давиться бутербродом, чтобы нагнать упущенное время. Еще меньше он хотел пропустить обед с Эленой в столовке среди работяг. Мысленно он подгонял ремонтников ударами хлыста.

Один сбой в системе — и все летит в тартарары!

Что же ты не звонишь, зараза такая? Уже почти половина десятого!

— Сколько там еще копаться?

— Ну, час…

— Даже два, — ответил второй мастер.

— Два часа!!! — охнул Алессио и схватился за голову.

Звонила Анна. Маттиа ответил, зажимая мобильник между плечом и челюстью. Он колесил на погрузчике между ангарами практически вслепую, потому что металлозаготовки свешивались на лобовое стекло.

— Мне страшно, Маттиа…

— Чего тебе бояться-то?

— Если не наберу восемь баллов — мне конец!

— Да ладно, ты все знаешь.

— Неправда!

— Слушай, да мы неделю с тобой в постели не были из-за твоих чертовых глаголов!

— Что?

— Ничего. Тебе не понять. «Третье спряжение — это жуть!» По-твоему, на заводе работать легче?

— Я тебя плохо слышу…

— Здесь шумно, я к конвертерам подъехал.

— Ладно, я пошла в класс — ведьма возвращается.

— Ни пуха ни пера!

— К черту!

Алессио был сам не свой от тревоги и злости. Ему не стоялось на месте.

— Пойду прогуляюсь! — крикнул он ремонтникам, приложив ладони раструбом ко рту.

— Правильно! — ответили ему мужики. — И наркоты поменьше нюхай!

Солнце будто обухом лупило по макушке. Защитный головной убор — деталь необязательная, это как каска, которую носят только придурки. Кстати, еще не факт, что ее выдадут, эту каску: для этого нужно оторвать три или четыре тысячи лир от доходов предприятия.

Алессио шагал, зажав телефон в руке. Он испытывал муки от того, что Элена не звонила, и ему безумно хотелось пить.

Нужно было выговориться, и он отправился к складу проволоки.

Папаша, сволочь этакая, в жизни палец о палец не ударил, но все-таки купил «гольф»… Понятно, что он кого-то грабанул, чтобы купить этот чертов автомобиль!

Маттиа бы его понял.

Скорее всего, его дружок сейчас чешет яйца и покуривает в теньке. Или листает один из этих идиотских журналов, где пишут, как доставить женщине неземное удовольствие с первого раза. В общем, он делает что угодно, только не работает.

Алессио перешагивал через рельсы, проходил под стрелами кранов и транспортерами, груженными коксом. До Маттиа было полтора километра. Не так уж много, но в мокрой от пота робе да под палящим солнцем топать было нелегко.

Слушай, Маттиа, что скажу. Знаешь Элену, сучку, которая может нас уволить? Знаешь, конечно. Так вот. Я ее ненавижу. Ненавижу! И влюблен в нее, как тринадцатилетний, черт! Пойдем по пиву выпьем! Тут рядом заправка есть, там можно купить.

Слушай, давай грабанем кого-нибудь? А то у меня тросы путаются, да и вообще у нас русские скоро отнимут рабочие места. И что? Не поедешь же ты в Польшу работать?

Алессио всерьез думал об этом. Или почти всерьез. Еще он думал о ремонте на мостовом кране, о своем проходимце папаше и о своей бывшей невесте, которую он бы с удовольствием зажал где-нибудь в углу, содрал бы с нее наглаженную блузку и разобрался бы с ней, голенькой.

С такими мыслями он добрался до будки регулировщика, рядом с которой высилась гора заготовок размером с его дом. Какой-то смутно знакомый мужик курил на улице.

— Маттиа здесь?

— Он на погрузчике, — ответил мужик, поглядывая на часы. — Полчаса назад поехал к поезду отгружать болванки, скоро должен вернуться.

— Что, неужели работает?

Рабочий хохотнул и вгляделся в Алессио:

— Слушай, а я тебя знаю.

— Да ну, — ответил тот, на секунду оторвавшись от мобильника, который и не думал звенеть.

— Ты ходил в прошлом году в тренажерный зал «Боди Джим»?

— Да, ходил, — сказал Алессио, которому в эту минуту меньше всего хотелось говорить о тренировках.

— Я тоже туда ходил, мы даже с тобой как-то в кикбоксинге попрыгали. Точно, ты друг Маттиа! Мы еще в «Джильде» с тобой пересекались, помнишь? Алессандро, да?

— Алессио. — Он больше не мог выносить этот треп: — Слушай, мне позвонить надо. Бывай.

Попрощавшись, Алессио принялся вышагивать у будки регулировщика, не отводя глаз от дисплея.

Ну же, позвони! Что тебе стоит? Позвони, я сдохну сейчас! Черт! Сам позвоню!

Алессио набрал номер рабочего телефона Элены, чтобы та точно ответила. Июньское солнце на территории завода, где варят сталь, даже в десять утра способно просверлить дырку в голове. Такое впечатление, что сидишь в топке, с одной только разницей — в топку донесся голос Элены.

— Алло, Элена? Это Алессио…

— Але… Я собиралась тебе попозже позвонить… У меня тут куча дел…

— Но у меня времени нет!

— Что? Тебя не слышно!

— Подожди, я найду другое место.

— Да где ты?

— Я у металлозаготовок, тут адский шум!

Крича во весь голос, Алессио улегся на землю, чтобы укрыться от жуткого грохота.

— Ты еще здесь?

— Здесь. Слушай, я не могу столько времени разговаривать по телефону, меня выгонят, если увидят.

— Но ты здесь?

— Здесь, здесь…

Маттиа подумал, что через день у него выходной и можно будет отвезти Анну на Эльбу — сделать ей сюрприз.

Они уже давно собирались туда съездить. Надо прямо сегодня пойти и купить два билета на паром.

Ни черта не видно! Маттиа загрузил четырнадцать тонн катанок вместо двенадцати, чтобы побыстрей расправиться с делами и поплющиться в тени, вспоминая пижамку Анны…

Он вел погрузчик и поливал голову водой из бутылки. Солнце в зените и раскаленная сталь: такая комбинация буквально плавит мозги.

— Ты придешь сегодня?

— Алессио, я хотела попросить прощения…

— За что?

— За то, что я тебе наговорила об увольнениях…

— Подожди, не слышно ничего! Увольняют? Какого черта?

— Да не тебя увольняют! Ну, то есть… Мы тебя не увольняем!

— А, ну и ладно. Так ты придешь сегодня?

— По правде говоря, не могу…

— Как это?

— Алессио, тебя очень плохо слышно!

— Подожди, я отойду куда-нибудь.

Маттиа вел погрузчик к будке регулировщика и покуривал «Пэлл Мэлл». Он ни черта не видел, но и так знал дорогу наизусть: мог вслепую проехать среди стальных джунглей.

Алессио отошел подальше и снова улегся на землю.

— Что ты говоришь?

— Говорю, что сегодня у меня полный завал, слишком много бланков нужно заполнить до вечера…

Алессио подтянул к груди колени и заткнул свободное ухо рукой, чтобы лучше слышать голос Элены.

— Да пошли ты их к черту хоть раз! Отправь их куда подальше, начальников твоих! Слушай, для меня это важно. Хоть полчаса удели мне, хоть пять минут!

Она медлила с ответом.

— Элена, ну же, что ты молчишь?

— Сейчас, я должна посмотреть…

— Да что тебе стоит! Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.

Маттиа поддал газу, потому что очень хотел укрыться в тени и выхлебать целую цистерну холодной воды.

— Ну скажи мне, что увидимся за обедом!

Алессио дрожащими пальцами крутил хилый кустик травы, еще не спаленный солнцем.

— Але, послушай, — пробормотала Элена, превозмогая сердцебиение.

— Или знаешь что? Вместо того чтобы сидеть в этой убогой столовке, давай махнем на Эльбу! Сядем на паром и поплывем!

— На Эльбу? Что ты говоришь, Алессио!

— Да сам не знаю…

Алессио засмеялся.

Маттиа давил на газ и думал, что Анне безумно понравится на Эльбе.

— Я говорю, съездим на Эльбу на денек.

— Зачем?

— Не знаю, так просто…

— Ладно, посмотрим, может, послезавтра?

— А на обеде мы увидимся?

— Не знаю.

— А почему ты не зна…

Послышался шум. Странный шум — не голос, а что-то вроде толчка. Помеха на линии, наверное.

— Алессио, ты здесь? Алло! Алессио! Алло! Алло! Алло алло алло алло алло…

Сколько можно повторять это бессмысленное слово, если точно знаешь, что тебя не слышат? Битую минуту она повторяла и повторяла «алло», а потом бросила трубку и побледнела. Она вовсе не собиралась прерывать разговор…