Звездные хранители - Елизавета Ведемская

Джайван тоже был против сюрпризов и просил Дана воздержаться от экспериментов, но для Дана это превратилось просто в маниакальную страсть… Тем более что Нолла подыгрывала ему, а Астрид порой принимала его советы по дизайну, впрочем не допуская его на свою территорию.

Так или иначе, последнее нововведение пришлось Джайвану по вкусу; серебристая дымка действовала на него умиротворяюще. Тревоги отступали… Но жизнь шла своим чередом, и возникали всякие осложнения, не позволявшие расслабляться.

Соб почувствовал озабоченность Джайвана и тронул лапой его колени. Его желтые глаза выражали самое искреннее желание прийти на помощь. Нажав клавишу внутреннего видеофона, Джайван сказал:

— Айрт, надо поговорить. Зайди, пожалуйста.

Учуяв приближение Вэрола, соб вскочил, встретил его в дверях и ткнулся носом в его ладонь…

— Садись, — сказал Джайван, кивнув на кресло напротив. — Айрт, мне кое-что не нравится. Думаю, мне не мешает знать, что осложнило твои отношения с Даном. Оба вы взрослые и так далее, но ситуация, кажется, тяготит вас обоих. И всех вокруг.

— Он обиделся, потому что я не взял его на Арру. Я велел Лайме придержать его в городе, чтобы лететь без помех. Объяснять было некогда, к сожалению. А когда после он кинулся на меня с упреками, я сгоряча сказал ему нечто, чего говорить не стоило, хотя это и правда; Сказал, что я думал о спасении жизни Ноллы, а не о том, чтобы Дан мог предстать перед ней в выгодном свете. Я был несколько не в себе после того, как на Арре пришлось использовать обруч, — виновато сказал Вэрол. Если б Дан сунулся со своими претензиями чуть позже, мы бы поладили. Но в тот момент я сорвался. Потом я, естественно, попросил извинить меня, но Дан сказал, что извиняться не стоит, потому что я был прав. «Как всегда», — добавил он, и я понял, что мои извинения не приняты.

— Но ведь прошло много времени, а у Дана отходчивый нрав, — заметил Джайван. — Неужели он до сих пор сердит на тебя из-за этого?

Может, дело и в том, что ты не включил его в свою группу на Ирайе?

— Я предлагал, но он отказался, мол, не нуждается в одолжениях. Тогда я сказал, что он просто олух, а он ответил, что знает, какого я о нем мнения, и незачем повторять это. В общем, не удалось помириться.

— Поговори с ним еще. Дан переживает из-за этой ссоры, он тебя очень любит.

— Я пытался. Однако он уклоняется от разговора, делая вид, будто не понимает, о чем речь. Перестал вместе со мной тренироваться. Мол, у нас разный уровень. Не знаю, как подойти к нему.

— Тогда я сам поговорю. Дан не злопамятен, и, по сути, ему обижаться не на что. Но он упрям.

— Тебе, я думаю, не стоит вмешиваться. Как-нибудь разберусь, — возразил Вэрол. — А то, чего доброго, Дан вообразит, что я пожаловался.

— Смотри… Надеюсь, помиритесь.

Но Дан себя вел все более странно. Он словно бы отдалялся ото всех, даже от Ноллы. После возвращения из Шар-Гара отношения между ними стали сложными. Пожалуй, конфликт был связан с Вианом. Нолла при каждом упоминании защищала его, а Дана это бесило. Когда Нолла говорила, что на Арре Виан сделал все, чтобы выручить ее и Вэрола, Дан раздраженно напоминал, что из-за этого подонка они там оказались.

Затем Дан замкнулся, демонстрируя безразличие, и, хотя Нолла готова была помириться с ним, не сделал встречного шага. Нолла совсем разобиделась, и Вэрол встревожился, ощутив, что с Даном творится неладное.

Как-то Вэрол, вернувшись со станции среди ночи, услышал стон из комнаты Дана. Войдя и не зажигая света, он подошел к постели и прикоснулся к плечу Дана:

— Что с тобой?

Дан, вздрогнув, отпрянул, а когда Вэрол зажег ночник, порывисто сел и с облегчением сказал:

— А, это ты…

— Ты стонал во сне.

— Кажется, мне снился кошмар, — после едва уловимой заминки сказал Дан. — Спасибо, что разбудил.

Реакция Дана была необычной. Раньше, разбуженный Вэролом, он либо лез с головой под одеяло в надежде доспать без помех, либо брюзжал и отругивался. Теперь же вроде как испугался, и это Вэролу не понравилось.

— Ладно, спокойной ночи, — сказал он.

— Спокойной. — Голос Дана прозвучал как-то глухо.

На следующий День Астрид, гуляя по лесу с Фалком, наткнулась на Дана, забравшегося в кустарник. Дан сидел на траве, обняв колени. Со всех сторон были кусты рикивата, унизанные фиолетовыми цветами.

— Ну и местечко ты выбрал! — сказала Астрид.

Дан молча пожал плечами. Астрид показалось, что он ждет, когда она удалится. Так бы она и сделала, но поведение Дана в последнее время ее беспокоило. Она присела рядом с ним, заговорила о пустяках, вспомнила, как он искал в Шар-Гаре мифический ол, благодаря чему они трое там встретились. Дан вроде оттаял. Он произнес:

— Хорошее было время…

Астрид, подчиняясь порыву, провела по его падающим на лоб волосам.

— Скажи мне, Дан, что с тобой? Ты забросил тренировки, всех избегаешь. Да, я всю жизнь, по сути, была одинока и знаю, как это тяжело. Не отталкивай друзей. По-моему, тебе плохо, а ты уходишь от всех и молчишь.

— А что мне сказать? — пробормотал Дан, вскинув на Астрид глаза, полные боли. — Астрид, кажется, я схожу с ума! Сумасшедший Хранитель — как тебе это нравится? — Он отрывисто рассмеялся. — Если и Айрт думает, что я ни на что не годен, он совершенно прав. Мое место, пожалуй, в лаборатории психиатра в качестве редкого экземпляра.

— Дан, что ты несешь? — растерянно вымолвила Астрид. — Что ты имеешь в виду?

Дан вскочил и, стиснув кулаки, выкрикнул:

— Я теряю контроль над своим рассудком!

— Дан, успокойся! В чем дело?

— Я боюсь, — подавленно сказал Дан, опять опускаясь возле Астрид. — Мне страшно.

— Тебе нечего бояться. Пойди к врачу, если так.

— Ты не понимаешь, — возразив Дан. — Я боюсь, что меня признают здоровым. Это будет ужасно…

По спине Астрид пробежал холодок.

— Что же именно тебя так беспокоит? — мягко спросила она.

— Я зря растревожил тебя, — сказал Дан. — Не стоит об этом толковать.

— Дан, так нельзя! Не хочешь пойти к врачу, поговори откровенно с Айртом или с отцом.

— Мой отец давно мертв. Я сын предателя. Он изменник, я сумасшедший, все правильно. Ты оставь меня, Астрид! И пообещай, что никому не скажешь. Мне и так плохо. Я тебя умоляю, не выдавай!

— Хорошо. Но надеюсь, ты все скажешь сам.

— Да, потом, обязательно. А пока… Я в самом деле свихнусь, если узнают, что я ненормальный. Айрт, отец, Нолла… Не говори им!

— Я обещаю.

Дан вроде бы успокоился и спросил:

— Очень заметно, что я изменился?

— Ты бросил тренировки и отдалился от всех. Еще бы не заметить, — осторожно ответила Астрид.

— И что они думают? Айрт, например.

— Айрт считает, что ты психуешь из-за того, что он не взял тебя на Арру.

— A-а… Сначала я дико злился, теперь уже нет. Айрт сделал все как лучше, это я понимаю…

— Он ужасно огорчен ссорой.

Дан покачал головой:

— Айрт чересчур проницателен. Начнешь про одно, а кончишь совсем другим. Не хочу, чтобы он догадался.

Весь день Астрид маялась. Она обещала молчать, но стремление Дана скрыть свое состояние представлялось бессмысленным и опасным: если он заболел, его надо лечить. И быстрее.

Во время обеда в тот день Дан внезапно отставил тарелку, пробормотал: «Спасибо, пойду к себе» — и, двигаясь как сомнамбула, вышел.

После обеда Вэролу надо было на станцию. Вернувшись ночью, он застал Астрид на ногах.

— Я жду тебя, чтобы поговорить о Дане, — сказала она. — Он улетел в бухту Эрл, сказал, что недолго поживет там. Айрт, я беспокоюсь: он ведет себя странно. Ты бы посмотрел, как он.

— Сейчас?

— Ты устал?

— Нет, но, появившись там среди ночи, я рискую нарваться на грубость.

— Напрасно так думаешь. Кстати, Дан уже забыл о недоразумении в Шар-Гаре.

— Ты так считаешь?

— Я знаю, — ответила Астрид. — Но не могу сказать большего.

— Ладно, ложись, а я слетаю взгляну, как и что.

В бухте было темно и тихо, прибой навевал дремоту. В окнах одноэтажного дома, смутно белевшего на берегу, света не было. Посадив флиттер, Вэрол вошел. Дан спал в постели. Лицо его было неспокойным даже во сне. Губы подергивались, лоб морщинился, щеки запали. Таким Вэрол увидел Дана, когда вызволял его с рудников Кирта. Вэрол решил подождать до утра, а там непременно поговорить с Даном начистоту.

Когда он проснулся, Дана не было. Выйдя из дома, Вэрол обнаружил его сидящим у самой воды на скальном уступе. Заслышав шаги, Дан повернулся и, видимо, удивился. Флиттер он не заметил за окаймлявшими посадочную площадку деревьями.

— Доброе утро, — сказал Вэрол, садясь на камень. — Ты уже искупался?

— Нет. Я не слышал, как ты прилетел.

— Ты спал.

— Это было ночью?

— Да.