Цветы в Пустоте. Книга 1 - Леа Рэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сир?»
С такого расстояния выражение глаз пирата, поглощавших отсветы умирающих ламп, казалось абсолютно нечитаемым.
«Я не вижу».
Сильвенио хотел переспросить, но догадка озарила его сама: варвар не мог использовать Темную технику без малейшего визуального представления о конечном пункте перемещения, а дверь находилась слишком высоко. Пришлось срочно послать ему мысленную картинку того, что видел он сам, и уже через мгновение Аргза снова был рядом. Сильвенио, не дожидаясь напоминания, забрался ему на плечо, несколько недоумевая.
– Не знал, что ты так можешь, – произнес варвар вместо благодарности.
Сильвенио покосился на него с еще большим недоумением.
«Не знали? Но как вы тогда планировали выбираться? Если бы не…»
Аргза безмятежно пожал плечами, что ощущалось, как маленькое землетрясение. Сильвенио не стал заканчивать мысль, старательно отгоняя охватившее его острое подозрение. Которое просто не могло быть правдой. Ну не могло же?
Некоторое время они вновь петляли по унылому лабиринту однообразных коридоров – конечно же, сворачивая исключительно на запад. Пол, правда, на этом этаже был уже совершенно сухой, что вселяло надежду. От стен, усеянных все теми же зелеными лампами, местами исходил пугающий жар.
– Мы в коридоре, дверь которого была обозначена как «Потеря», – произнес Аргза, словно бы это он тут был телепатом. – Дверь соседнего была обозначена как «Огонь». Догадываюсь, там что-то похожее на испытание первого уровня, только там был потоп, а тут – пожар. Оставшиеся два пути – «Боль» и «Страх». Ловушки с шипами в полу и галлюциногенный газ? Не знаю. Я решил, что «Потеря» в любом случае безопаснее.
Насчет этого можно было поспорить, но в споре сейчас, когда они уже не имели возможности выбрать что-то другое, не имелось никакого смысла.
Сильвенио так напряг все свои чувства, ожидая новой опасности, что даже ослабил телепатическое поле – и чуть не подпрыгнул на плече Аргзы, когда в это самое поле неожиданно вторглись чужие голоса, мысленно зовущие на помощь. Звали они, впрочем, как-то очень странно. Не отчаянно, не испуганно даже, а как-то очень вежливо, в духе: «Мы, конечно, не настаиваем, но не могли бы вы быть так любезны и помочь нам, если не сочтете это за трудность?»
«Сир, – позвал Сильвенио, с трудом скрывая радость от возможной встречи с такими же, как он. – Тут есть еще телепаты. И они нуждаются в помощи. Я не очень понимаю, что конкретно они хотят сказать, но, судя по всему, они заперты в комнате за этой стеной справа…»
Аргза остановился. Потрогал стену справа, чтобы убедиться, во-первых, в ее непроницаемости, а во-вторых, в ее относительно холодной поверхности.
– Как ты собираешься туда попасть? Надеешься, что я пробью бетон? Тут как минимум несколько метров толщины, так что это будет очень долго и шумно. Не вариант.
Кажется, он не сомневался в том, что в конечном итоге пробьет даже такую стену, если хорошо постарается. Сильвенио мысленно улыбнулся – он тоже предпочитал не сомневаться в его силе, но помнил, что у всего есть предел.
«Вентиляция, милорд. Тут вентиляционное отверстие, и я думаю, что вполне смогу через него пролезть. Вы позволите мне? Я… я обещаю, что вернусь. Я не сбегу».
Тот глянул на него с явным сомнением: после случая с Библиотекой он так и продолжал на всех вылазках таскать его за руку, хотя Сильвенио вел себя примерно.
Решил все звук ритмичных четких шагов, послышавшийся за поворотом. Судя по всему, к ним приближалось с десяток человек, военных – никак не шаркающих больных со второго уровня. Аргза еще раз оценивающе оглядел кота. Быстро выдернув ржавую решетку с вентиляции лесками, он подсадил его к узкому квадратному отверстию в стене.
– Будь там. Я добуду оружие и приду за тобой. Во что-нибудь вляпаешься – зови, постараюсь вернуться быстрее.
И чуть ли не запихнул его в вентиляцию, после чего снова сделался смертоносной неслышной тенью, исчезнув из поля зрения. Сильвенио ничего не оставалось, кроме как воспользоваться своей временной свободой и проползти на животе вперед.
О второй решетке он вспомнил только тогда, когда подобрался к ней вплотную. Неловко застыл, ругая себя за отсутствие детального плана – он был так взбудоражен перспективой встречи с возможными союзниками-телепатами, что действовал слишком импульсивно. Однако пока он напряженно прислушивался к происходящему в коридоре (откуда как-то подозрительно не доносилось ни звука), эту проблему решили за него: кто-то любезно снял перед ним решетку, освобождая путь. Обрадованный еще больше, он быстро вылез наружу.
– Здравствуй, путник. Мы рады приветствовать тебя и благодарим за то, что ты откликнулся на наш зов.
Он огляделся. Комната, в которую он попал, была довольно большая, с полным отсутствием мебели и окон, освещенная лишь надоевшими фосфорными лампами. И наполненная тесно жмущимися друг к другу людьми – все высокие и худые, но не кажущиеся при этом изможденными. И все до единого смотрели на него с искренним дружелюбием, что в последнее время с ним бывало крайне, крайне редко.
– Ты, я вижу, тоже пребываешь под действием их аниморфного заклинания? Позволишь превратить тебя в человека, путник, или желаешь остаться так?
Он непонимающе моргнул, уставившись на говорившую с ним женщину: похоже, тут были заперты далеко не обычные люди. Но он уже успел порядком соскучиться по своему нормальному облику и способности говорить вслух, поэтому радостно кивнул и чуть слышно мяукнул в знак согласия. Женщина подошла к нему, улыбаясь, начала делать какие-то пассы руками и…
– Наконец-то! – Сильвенио не сдержал удивленного возгласа, оглядывая в следующее мгновение свои вновь ставшие человеческими ладони. – Я благодарю вас от всего сердца. И… не сочтите за наглость, но у вас не найдется… одежды?
Пока он смущался и краснел, неловко прикрываясь руками (после обратного превращения он остался полностью обнаженным, что неудивительно, учитывая, в каком виде он вчера ночью ложился в кровать Аргзы), ему все-таки нашли общими усилиями лишний комплект одежды и подогнали магией нужный размер. Теперь, когда он наконец был одет и находился в более привычном для себя облике, можно было оглядеться внимательнее. Всего здесь оказалось чуть меньше тридцати человек разного возраста и пола, но, к счастью, среди них не было ни одного маленького ребенка или древнего старика. Внешний вид этих людей, несмотря на не самые, судя по усталым глазам и впалым щекам, благоприятные условия, оставался довольно аккуратным: чистая одежда, причесанные волосы, кожа без следов
