Ночной обход - Вадим Фридрихович Агапов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Производство, расфасовка товара происходили тут, неподалеку, – Арсений махнул рукой в сторону леса. – И самое важное здесь даже не масштаб этой деятельности, а уровень! Мозги и идеи были из МКБ, а вот финансирование, распространение и прочие деловые операции обеспечивала какая-то крупная преступная группировка. Бандиты, короче, – добавил Строганов. – И возможно, это будет вам интересно, – обратился он к Воронцову, – я знаю, как их найти.
– Интересно, – коротко ответил старлей. Немного помолчав, переваривая информацию, он спросил: – То есть Зволдин передавал Черняеву таблетки, тот делился с одноклассником, и оба умерли от передоза? Причем в один день? Странно как-то…
– Ну, наверное, вся партия получилась некачественная… – фантазировал Арсений. – Теперь ваша очередь. Расскажите про смерть черняевского одноклассника. Вдруг я еще что-нибудь вычислю?
– С тебя станется, – задумчиво произнес Воронцов. Он замолчал на некоторое время, просчитывая следующие ходы, как давеча Строганов. – Ну, слушайте. Позавчера вечером мать находит своего сына в квартире сидящим в кресле и без сознания. «Скорая» констатирует смерть и вызывает полицию. Признаков насильственной смерти не обнаружили. Под креслом нашли пустой флакончик. На нем, кстати, только его «пальцы». Рядом два телефона. Современный смартфон и, действительно, старый кнопочный. Мать позвонила мужу, с которым они не живут, тот сразу примчался, ну, и поколотил ее…
– За что? – удивился я.
– А такое часто бывает. – Воронцов откинулся на сиденье. – Родители в разводе, сын или дочь живут с мамашей. Вляпаются в какую-нибудь историю, а папаши сразу обвиняют матерей, что те плохо их воспитали. И здесь, наверное, произошло что-то в этом роде. Полицейские его скрутили, а ей первую помощь оказали. Ну, потом его отпустили. Он какой-то пост занимает. И адвокат его прискакал. Короче, неважно. Важно, что незадолго до смерти с телефона этого парня было сделано несколько звонков. Угадайте кому?
– Зволдину? – предположил Громов.
– Черняеву, – проворчал Арсений.
– Так точно, – подтвердил Воронцов. – Он несколько раз набрал номер телефона своего одноклассника, но увы, тот не ответил. Поскольку, как я выяснил, он сам уже был мертв. И тут для меня, как красная тряпка для быка, появляется ваша МКБ. Я выясняю, что умерший одноклассник, Черняев, работал в вашем замечательном центре. А затем отца парня обвиняют в убийстве Зволдина, тоже сотрудника МКБ. Короче, любопытная возникает комбинация, – подытожил Воронцов и обратился к Громову: – Что скажешь, начальник?
– Я думаю, что отец просмотрел телефон сына, например переписку с Черняевым. Вполне возможно, что тот упоминает Зволдина как источник поставки наркотиков… Или вообще парень напрямую переписывался со Зволдиным… – предположил Громов.
– Правильно первое предположение, – подтвердил Воронцов. – Черняев в открытую писал про Зволдина, про препарат и про МКБ… Я думал, просто врет, но оказывается, все правда?
– Черт! – в сердцах сказал Громов.
– Но я думаю, что наш сыщик может быть прав. – Воронцов указал взглядом на Строганова. – Эта деятельность Зволдина необязательно относится к его основной работе. Он, так сказать, в нерабочее время…
– Основной работе, говоришь? К нам сегодня приехали люди из Москвы. Проверять работу МКБ… – Громов аж побледнел. – Меня на время отпустили, а Борщевиков с Алмазовой там. Сегодня комиссия анализирует ситуацию, а на завтра вызовет бригаду по зачистке.
– Ты серьезно? – прищурился Воронцов.
– Из клининговой компании? – наивно поинтересовался Строганов, а может, это была ирония.
Громов вздохнул.
– Для особо догадливых поясняю, – терпеливо стал он рассказывать. – Мы питерское отделение МКБ. Есть еще отделение в Новосибирске. Начальство находится в Москве. Там же центральная служба безопасности. И еще отдел внутренних расследований, для которых самое страшное не смерть, не наркотики, а… – Он многозначительно помолчал. – Утечка информации! Уровень секретности такой, что отчеты по экспериментам печатаются на допотопных машинках и возятся в Москву своими курьерами. И завтра их, так сказать, силовые структуры уже будут здесь для проведения «мероприятий по выявлению», как у них это называется… Но я бы никому не пожелал оказаться в поле зрения этой адовой машины…
– Как удачно, что они приезжают! – чему-то обрадовался Строганов.
А Воронцову, да и мне, было не до смеха.
– Не разделяю оптимизма, – глухо произнес Воронцов, видимо лучше нас понимая последствия приезда этих структур.
– Да уж, – согласился Громов. – Я думаю, что сегодня комиссия отработает все вопросы, связанные со смертью Яблочкова, Зволдина и Черняева. Проверит, не было ли пропажи лекарств из лаборатории. И прошерстит отдел Зволдина. Ну, и разберется с возможным шпионажем Яблочкова. А те, кто прибудут завтра, уже начнут действовать. И начнут они с вас. – Тут Громов криво усмехнулся, кивая на Арсения и на меня.
– А мы-то при чем? – слабо запротестовал я.
– При том! Вы в самом центре всех этих событий! – отрезал Громов. – Я вам уже говорил. И советовал валить отсюда. А теперь они или на месте с вами разберутся, или отвезут в Москву, где тамошние специалисты извлекут из вас всю нужную им информацию… – Он замолчал, читая сообщение на телефоне.
– Все более чем реально, – подтвердил Воронцов.
Мне ужасно хотелось последовать совету Громова и свалить как можно дальше отсюда. С самого начала мне эта МКБ… Бэ…
– И это еще никто не в курсе, что авария с нашим доктором была подстроена, – снова стал стращать нас Громов.
– Какая авария? – заинтересовался старлей. – С каким доктором?
– Ну надо же, «никто не в курсе», – передразнил Громова Арсений. – Я вам говорил…
– Я имею в виду из проверяющих! – огрызнулся Громов.
– А что там? – уточнил старлей.
– Да примитивная работа. – Громов удрученно покачал головой. – Тормозные шланги… Что у нас творится? Я просто хватаюсь за голову. Я-то думал, что у меня все под контролем, все идеально! А тут просто катастрофа… – И он что-то забормотал.
Я даже себе представить не мог, что Громов может быть в таком истеричном состоянии. На что черствый Арсений заявил:
– Пустяки, дело житейское. Вы ни в чем не виноваты, у меня есть этому доказательства. Я готов разрулить создавшуюся ситуацию и решить все проблемы. Ну почти все. И нечего на меня смотреть с раздражением. Зависть до добра не доводит. Предлагаю работать вместе, и я уверен, что победа будет за нами! – И Арсений, словно папа римский, поднял руки кверху.
– Я такое в первый раз вижу, – пробормотал Воронцов.
– А я какой день уже наблюдаю, – мрачно ответил Громов и повернулся к Строганову: – Знаешь, я вслепую не работаю. Не то что я вам, ребята, не доверяю… Но хочу быть в курсе всего, что вы собираетесь делать в моем центре. И не просто быть в курсе. Вы будете работать под моим началом. Это для вашей же безопасности! Думаю, что и Роман меня поддержит.
Строганов от услышанного застыл, затем скорчил недовольную гримасу и затряс ногой.
– Ладно, мы согласны, – сдался он, вновь подняв руки. – Я соврал. Я знаю, кто сообщил в самый подходящий момент Алмазовой про любовницу. Это была… Дина. Она сказала, что Яснова брала у нее это змеиное лекарство. Что у Любы с Яблочковым любовные отношения. И навела Алмазову на мысль, что любовница и есть отравительница. И было это за пару часов до убийства Яблочкова в реанимации.
И я, и Громов впились глазами в рассказчика. Громова, судя по его мрачному виду, осенила какая-то мысль, причем не самая приятная. Я же не мог понять, зачем Арсений наводит тень подозрений на Дину, да и на Алмазову. Или я что-то упустил?
Громов хмуро спросил:
– Яснова взяла яд в лаборатории? Это значит, что…
– Ничего, – оборвал начальника безопасности Строганов. – Она не имеет отношения к отравлению. Спокойствие, только спокойствие! Вся эта информация нам известна со слов Дины. Но что, если дело было немного по-другому? – Тут Строганов выдержал драматическую паузу, а я почувствовал фальшь, как на плохом спектакле. – Что, если это она отравила Яблочкова ядом, а когда план провалился, она решила убить его в реанимации, наняв для этого Черняева. И навести подозрение на Яснову, рассказав о ней Алмазовой. Поэтому первое, что нужно сделать, это установить ее передвижения в ту ночь.
Пока ошеломленный Громов смотрел то на Строганова, то на меня, мой непредсказуемый приятель на конфетной обертке написал номер телефона токсиколога и передал его Воронцову.
– Я знаю Дину несколько лет, – растерянно заговорил Громов. – Она очень умная женщина. Честная и никогда бы не пошла на…
– Она была в кальянной у Черняева, – наябедничал Строганов.
– Да, – вынужден был согласиться Громов. – Когда-то Черняев пытался завести с ней роман, это было на новогодней вечеринке. Но…
– Вы же не хотели работать вслепую? – несколько язвительно напомнил Громову Строганов. – Вот я и дал направление, в котором мы с доктором собираемся двигаться.
– Но Дина с большой симпатией относилась к Сергею! – воскликнул Громов. – Неужели…
– От любви до ненависти один шаг! – со знанием дела сообщил Арсений. – Короче, я собираюсь присмотреться к ней, а вы как хотите.
– Ну что же, коллеги, – примиряюще сказал Воронцов. – Мне тоже поначалу идея
