Древний II. Предатель - Роберт Кантон

Анна решила недолго прогуляться. Девушка уже начала понимать, что с Елизаветой что-то не так. Ее словно подменили. Поведение изменилось, так же как и сама внешность. Бледность ее лица пугало девушку. И с того момента, как она узнала и увидела все изменения в княжеской дочери, Анну не покидала одна и та же мысль: необходимо обо всем этом рассказать ее отцу.

Впереди показалась толпа. Стоял то ли вой женщин, то ли плач. Также рядом находились стражники.

Служанка подошла и спросила одного из них:

– Беда приключилась?

– А то ж: две овцы загрызены насмерть.

Анна сглотнула после этих слов. В голову начала закрадываться мысль, что к этому, возможно, как-то причастна Елизавета. Но появилась и другая мысль: если стража узнает, что это сделала она, то это может плохо для нее закончиться. И служанка развернулась и быстро побежала к дому.

Олег Святославич еще не проснулся, и Анна тихо прошла мимо его комнаты и постучала в комнату Елизаветы. Ответа опять не последовало, после чего она открыла дверь. Княжеская дочь по-прежнему лежала в кровати.

Анна ушла, но через некоторое время вернулась с ведром воды и тряпкой. Закрыв дверь, служанка принялась вытирать пол от грязи. Потом открыла окно, чтобы проветрить комнату. В этот момент княжеская дочь приподнялась с постели.

– Аннушка? – удивилась она.

– Я, Ваша Светлость, – отозвалась девушка.

– Что ты делаешь?

– Комнату прибираю вашу.

– Я ж не звала тебя.

– Знаю, Ваша Светлость, – отвечала дрожащим голосом служанка, хотя Елизавета не была с ней строга. – Беда приключилась.

– Какая беда?

– Не уж-то вы не помните ночь свою. В сарае, – продолжила она, помолчав, – две овцы загрызены, а у вас ножки грязные.

Княжеская дочь посмотрела на свои грязные ноги и только потом вспомнила, что было ночью.

– Господи! – прошептала она. – Что же я наделала?

– К целителю вам надо, Ваша Светлость! – промолвила Анна. – Порча вас губит! – со слезами на глазах проговорила она.

Только всхлипнула она, как за дверью послышались тяжелые шаги: князь Олег Святославич проснулся.

– Анна! – раздался его громкий голос.

Елизавета еще пуще запаниковала. Она быстро встала с кровати и заметалась по комнате: то к окну подбежит и возьмется за ручку, то тихонько к двери подойдет – послушает.

– Ножки, Ваша Светлость, ножки грязные, – говорила служанка.

Княжеская дочь присела на краешек кровати и сложила руки в молитве.

– Что делать, Аннушка? – прошептала она.

– Анна! – громче раздался княжеский голос.

– Притворитесь хворой, – сказала она и ушла.

– Анна! – услышала девушка уже нервный громкий голос князя.

– Я здесь, Ваше Высочество, – вышла к нему служанка.

– Аль глуха стала?! – строго спросил Олег Святославич. – Где была?

– У Лизаветы, Ваше Высочество, – смотря в пол, отвечала Анна.

Князь сразу усмирил свой гнев. Строгий вид лица исчез, после чего он тихо спросил:

– Как она?

– Прихворала, Ваше Высочество.

– Прихворала? Да как же сталось-то? Вчера во здравии пребывала!

– Так вчера-с бледна была. Вот ночью и слегла.

Олег Святославич сам решил в этом убедиться.

Открыв дверь в комнату Елизаветы, князь тихо вошел, а за ним служанка. Отец присел на кровать подле дочери и притронулся к ее лбу. Холодная кожа заставила его забеспокоиться.

– Лизонька, душа моя, как ты? – ласково прошептал Олег Святославич.

– Папенька, – только и ответила она, приоткрыв глаза.

– Лекаря сюда сейчас же! – строго прошептал князь служанке.

Через пару минут пришел врач, а вместе с ним и священник. Он осмотрел Елизавету, провел соответствующие манипуляции и сделал вывод, что княжеская дочь умерла. Поскольку Елизавета перестала быть человеком, то внутренние органы перестали работать: сердце не билось, легкие не получали воздух.… А запустить все эти процессы новообращенному не так-то просто как кажется на самом деле. Этому необходимо учиться, чтобы оставаться среди людей и быть похожими на них. Священник все это время стоял в стороне и молился, совершая крестное знамение на теле Елизаветы.

– Как умерла? – не веря словам лекаря, спросил Олег Святославич.

– Сердце остановилось, – пояснил врач.

Священник перекрестился и что-то прошептал.

У Анны наворачивались слезы на глазах, и она тихо заревела. Она поверила словам лекаря, что княжеская дочь действительно умерла и что порча ее одолела. А Елизавета была жива. Девушка не шевелилась, не зная, что делать.

Священник перекрестил тело Елизаветы и приложил крест к ее лбу, который оказался серебряным. Металл обжег нежную кожу девушки и пошел дым. Княжеская дочь с криком подорвалась с кровати. Священник словно отпрыгнул от нее. Олег Святославич быстро встал с кровати и отпрянул от дочери. Лекарь, видя такое впервые, со страхом вжался в стену. Служанка в ужасе видела как Елизавета, продолжая кричать от боли, взобралась по стене, вцепившись в нее когтями.

– Господи! – проговорил служитель бога и перекрестился.

Елизавета, скользнув спиной по стене, упала на кровать без движений. Все замерли и затихли. Священник сглотнул, сжав в кулаке висевший на шее крест. Он во все глаза смотрел на княжескую дочь, которая зашевелилась и приподнялась на кровати. Ожог, оставленный от креста, зажил на глазах людей.

– Папенька? – позвала Елизавета.

Она посмотрела на свои руки. Черные длинные когти были вместо ногтей. Потом девушка подняла взгляд на окружающих, которые со страхом и ужасом глядели на нее. Тайна ее раскрылась. Елизавета обратила молящий взор на свою любимую служанку. Она словно ее просила о помощи, чтобы та ее защитила. Но Анна стояла как вкопанная и не шевелилась, а из глаз по щекам текли слезы.

– Изыди, Сатана, из невинного тела! – прокричал священник, направив серебряный крест на Елизавету.

– Папенька! – воскликнула она.

– Стража! – крикнул Олег Святославич.

Раздался громкий топот в прихожей и через секунду в комнату вбежали два крупных и рослых мужчины. Только сейчас Елизавета осознала всю опасность, которая ей угрожала.

– Папенька, это же я! – взмолилась девушка.

– Не слушайте ее, Ваше Высочество! – перебил священник. – Бес с вами говорит!

Девушка быстро встала с кровати.

– Держите ее! – приказал Олег Святославич.

Стражники схватили княжескую дочь по рукам. В этот момент священник накинул на ее шею серебряный крест. Елизавета почувствовала, как ее словно обожгло накаленным добела железом. Девушка закричала и попыталась его снять, как тут же и руки обожгла. Красные пятна появились на ее нежных и красивых руках. В то же время Елизавета почувствовала слабость во всем теле. Ноги девушки подкосились, и она упала на колени.

– На улицу ее! – крикнул священник. – На свет Божий!

– Папенька, это же я! – кричала девушка.

Стражники потащили ее на улицу. Она сопротивлялась, но мужчины ее крепко держали.

– Аннушка, скажи им!

Княжескую дочь выволокли из дома, и как только это произошло, она