Капрал Серов: год 1757 - Иван Юрьевич Ланков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ефим скептически покачал головой и посмотрел на Архипа. А тот просто взял у меня пластину, рассмотрел ее у костра и уверенно заявил:
– Сделаю. Но – услуга за услугу, господин капрал.
Я вопросительно вскинул бровь.
– Излагай.
– Ты вроде как на короткой ноге с Ниронненом?
– Ну так, есть чуть-чуть.
– Мартин Карлович всегда был чистоплюем. Даже когда капралом был. А сейчас так и вообще. Честь дворянская, закон Божий, репутация… Ты бы как-то поговорил с ним, а? Пусть займется чем-нибудь на этом берегу или вообще в лагере. И Фомина своего пусть с собой заберет. И нам легче работать, и они по ночам будут крепко спать.
– Понял. Постараюсь. Тем более у меня есть одна просьба к Нироннену. Особенно если где-нибудь воска раздобыть…
Архип кивнул и продолжил:
– Воск достанем, невелик труд. Далее. Вторая просьба. Поговори с Рожиным. Рано утром обозники в Митаву едут. Пусть возьмут с собой Семена Петровича.
– Не вопрос.
– Ну и третья просьба. Поутру слуга одного подпоручика едет курьером в Бауску. Завтра же должен вернуться. Ты по случаю напиши этой княжне, которая племянница генерала Лопухина?
– О чем?
– Нам бы узнать, какие полки в какую колонну зачислены. Кто на Ковно через Митаву пойдет, кто – через Бауску… ну и нас в какой корпус определят.
– Это для каких таких шпионов мне надо военную тайну выведать?
Архип пожал плечами – мол, как хочешь, а Ефим рассмеялся:
– Это для себя, Жора. Чтобы мы в своем стремлении помочь господам с внештатным обозом случайно не помогли тем, с кем придется в одной колонне топать!
* * *
Что такое понтон? Да ничего особенного. Просто такая лодка. Правда, не какая-нибудь самодельная деревяшка, а вполне себе фабричного производства, с медной обшивкой и покрашенная в ярко-красный цвет. Видимо, чтобы проще было искать, если вдруг при наведении моста такую лодку унесет течением и она забьется куда-нибудь в прибрежные заросли.
Понтонная переправа – это много таких лодок, которые ставят на якоря поперек реки, а сверху по ним укладывают деревянный настил. Лодки-понтоны сделаны все по одному проекту, доски для настила промаркированы и пронумерованы, в наличии якоря, веревки, скобы и тысяча других инженерно-саперных прибамбасов. В комплекте есть даже специальный ковш, которым сидящий на краешке моста солдат время от времени вычерпывает из лодки воду. Технология, не абы что! Все, мост готов, извольте переправляться.
Но нельзя же просто так взять и переправиться. Надо сначала подождать, пока все роты соберутся после марша. Разбить лагерь. Отдохнуть. В очередной раз поругаться по поводу раздутых обозов. Послать квартирьеров на тот берег, чтобы они приметили уютную лужайку для полкового лагеря, чтобы и выпас для лошадей был, и вода, и дрова… В общем, большую часть времени переправа либо пустует, либо по ней ходят редкие местные жители или частые армейские курьеры.
Чтобы личный состав не страдал от безделья, начальник инженерной команды продолжал работы по оборудованию переправы. По обе стороны от дороги инженеры насыпали валы, которые со временем собирались превратить в реданы. А там, если время будет – и в полноценные редуты. Чуть в стороне, на берегу, были аккуратно составлены ровными рядами рогатки на случай кавалерийской атаки. Рогатки – это такие длинные бревна, к которым привязаны большие заостренные колья. Чем-то похоже на противотанковые ежи из фильмов про войну. Удобная штука. Несколько человек поставят одно такое бревно поперек дороги – и все, конный уже не проедет. Молодцы инженеры, ничего не скажешь. У нас свои экзерциции, у них – свои. И они вроде как справляются на отлично. Я, конечно, в инженерной службе не сильно понимаю, но выглядит все красиво и аккуратно.
Наши тоже от безделья не страдают. Пока есть время на тренировки – капральства учатся занимать оборону на валу. Так-то наука вроде нехитрая, но отработать – надо. Вот и отрабатывали. Барабанщик дает дробь – капральство выбегает из шатра, строится и под руководством ундер-офицера Максима Годарева занимает вал. Снова барабан – и на смену бежит другое капральство.
А капитан Нелидов в это время любезничает с очередным дворянином. С милой улыбкой, с поклонами, все как положено. Парик напудрен, сам – чисто выбрит, еще и духами надушился. Наверное, чтобы запах утреннего перегара отбить.
– Вы уж постарайтесь, господин капитан! Очень меня выручите. Вот кабы мог знать, тогда бы… а тут видите, как неудобно получилось!
– Всенепременно, уважаемый! Не извольте сомневаться!
Короткое рукопожатие, куртуазные взмахи шляпами, и очередная телега заезжает в загончик, оборудованный сразу за навесами отдыхающей смены. Довольные офицеры возвращаются к лагерю своего полка, обмениваясь репликами вроде:
– Вот видите, как все исключительно разрешилось! А вы изволили переживать! Все-таки есть добрые люди на свете!
Ну а солдат Архип брал бумагу с описью вещей у ротного писаря и такой же довольный шел в загончик, проводить повторную инвентаризацию.
Ближе к полудню окончательно переправился обоз Невского полка. Через пару часов пойдет и сам полк. Очередная пауза на переправе.
– Сейчас начнется, – неожиданно сказал Ефим.
– Что начнется, крестный? – спросил я и быстро огляделся.
Вроде все спокойно. На редутах справа и слева от дороги красные мундиры солдат нашего полка. Инженеры деловито снуют по понтонам, вычерпывая воду. Под навесами отдыхающей смены мирно коптит костерок, артели готовят обед. Зеленеет свежая весенняя трава и молодые листья на деревьях. А вот с севера… Там, по большаку, к нам движется большой конный отряд.
– Казаки.
– Ага. Они самые. Зря ты, Заноза, с утра в них камнями кидал.
– А чего они? – негодующе взвился Сашка. – Их дело дороги патрулировать. Нечего на наш лагерь глазеть. Ишь ты, нашлись какие! Ни здрасьте, ни до свиданья, только все нос свой суют куда не надо, да еще и дразнятся!
– Ну так сказал бы – нечего тут, мол, шнырять.
– Так я и сказал! А они дразниться взялись. Не стрелять же их?
– Капитана бы позвал, – хмуро сказал Ерема.
– А капитан занят был. Я этого позвал, который вместе с капитаном обычно ходит. Молодого.
– Подпоручика Чижевского, что ли? – хмыкнул Ефим. – И как? Помогло?
Сашка понурился:
– Так они и подпоручика на смех подняли. А он же молодой совсем. Стоит такой, как телок обделавшийся, и только глазами хлопает. Вот, пришлось, значит, офицерскую
