Русские на Ривьере - Эдуард Тополь

И вот идет этот бесконечный пир, время около семи вечера, я сижу вмеcте со всеми за столом, справа от меня находится решетка балкона, и вдруг снизу раздается крик: «Саша, Саша!» Я смотрю вниз и вижу лучшего друга нашей съемочной группы, абсолютного чемпиона СССР по преферансу, бриджу и остальным видам карточного многоборья легендарного Алика Тайванчика, человека с ярко выраженной азиатской внешностью и натянутыми отношениями с милицией. Он стоит у подъезда гостиницы, машет мне рукой и кричит:

– Саша, меня не пускают!

– Стой там, сейчас все устроим.

Выхожу из номера, спускаюсь по лестнице в вестибюль отеля, но свой монолог начинаю еще на вершине этой мраморной лестницы. Обращаясь как бы ко всей администрации, но ни к кому персонально, я кричу:

– Как вы смеете не пускать ко мне лауреата Ленинской премии и Каннского фестиваля, автора фильма «Белый пароход» Толомуша Океева?

При этих словах администраторы вздрагивают, швейцары вытягиваются и распахивают двери, и Алик, которого до этого встретили, мягко говоря, без должного уважения, входит и, недоумевая, смотрит по сторонам. Все заискивающе улыбаются, кланяются, а я обнимаю его, как родного кинематографического брата из Киргизской республики. Так, в обнимку, мы поднимаемся по мраморной лестнице, швейцары с двух сторон стоят, склонив головы к ковровой дорожке, а мы заходим в мой номер, и я усаживаю Алика за стол на почетное место. Пиршество продолжается, в честь Алика звучит застольная: «К нам приехал, к нам приехал наш Тайванчик дорогой».

Тут надо рассказать, как Алик оказался в нашей компании и почему его все так любили. Сегодня Алимжан Тохтахунов – меценат и парижский бизнесмен, но начал он свою карьеру с карт и был самым знаменитым и удачливым специалистом в этой области. Он выигрывал немереные деньги у узбеков, которые делали еще большие деньги на многократных поставках государству одного и того же хлопка. При этом деньги Алик выигрывал в Ташкенте, откуда был родом, а прогуливал их в Москве, в ресторане Дома кино – он был человеком, тянущимся к искусству, и желанным гостем любого застолья. И вдруг в разгар этого веселья, которое длилось уже несколько часов, где-то часов в двенадцать ночи, когда я был увлечен очередным тостом, Алик под столом ударил меня по ноге и сказал:

– Сашок, облава!

– Какая облава, Алик? Ты что?

– Посмотри вниз.

Я посмотрел с балкона и увидел, что внизу, перед входом в гостиницу, стоят три милицейские машины и из них спешно выгружаются милиционеры. Я говорю:

– Алик, не бери в голову! Они в порт приехали, там у них постоянно какие-то дела.

Он говорит:

– Смотри!

Тут я вижу, что милиция буквально бегом врывается в гостиницу. То есть кто-то из администрации все-таки не признал в Алике ленинского лауреата и позвонил в ментовку. Я говорю:

– Что же делать?

Он спрашивает в ответ:

– А у тебя нет никаких идей?

Я встал и говорю:

– За мной! – И позвал из-за стола своего оператора-постановщика Володю Климова вмеcте с его женой.

Надо сказать, что Володя, кроме того, что замечательный оператор, еще и человек очень красивый – высокий, стройный, похожий на французского графа, с хорошими манерами. И женат на знаменитейшей московской красавице Лиле, которая обладает пышной фигурой с прекрасными формами, достойными кисти самого Рембрандта. Я им говорю:

– Ребята, там облава. Надо Алика спасать.

Вопросов «Почему мы? Зачем нам это нужно?» и прочей полемики не было. Алика так любили, что все были готовы ему помочь. Дальше история развивалась следующим образом. Климов с Лилей поднялись выше этажом, привели Алика в свой номер. Между тем в гостинице уже началась паника, но не из-за Тайванчика, а совсем по другой причине. Как ты понимаешь, когда съемочная группа пьет и гуляет, то на нее налипает огромное количество замечательных девушек из местного населения и также из приезжих курортниц, которые тоже сидели за столом и смотрели в рот нашим музыкантам, а мы наслаждались их красотой, что по советским законам было преступлением, потому что после 23 часов посторонние в гостинице быть не должны. И когда началась облава и милиция стала шерстить все номера, эти девушки могли быть выявлены и соответствующим образом наказаны. По коридорам гостиницы с быстротой пожара полетела паника, крики, хлопанье дверей. Но главного виновника этого происшествия найти не могли, он находился на третьем этаже в номере Лили и Володи. Через какое-то время в их дверь постучали.

– Кто там? – сонно сказал Володя.

– Это милиция, откройте!

Володя и Лиля быстро спрятали Алика на балконе. А сами разделись догола, Володя лег в постель, а Лиля, прикрыв свои несравненные формы узким гостиничным полотенцем, открыла нараспашку дверь. На пороге стояли пять ментов:

– Мы с проверкой. Нет ли у вас в номере посторонних?

На что Лиля сказала:

– Вы с ума сошли?! Вы вообще понимаете, куда пришли? Вы ворвались в номер к семейным людям! Мой муж – заслуженный деятель искусств, лауреат премии комсомола! Как вы посмели?!

То есть выдала им по первое число, как настоящая актриса, да так, что милиционеры слегка перетрухали, тем более, что они все время смотрели на это полотенце, которое то падало, то поднималось, падало и поднималось, то открывая, то прикрывая наиболее интимные части прекрасного Лилиного тела. В общем, потрясенные милиционеры стали извиняться, но длинно и долго, то ли заикаясь от мелькающей перед ними картины, то ли намеренно продлевая этот сеанс стриптиза. Тем не менее, среди них нашелся один настырный, который сказал:

– Я извиняюсь, но я все-таки хочу зайти к вам в номер и убедиться, что в нем нет посторонних.

– Какие могут быть посторонние, – закричала Лиля, – когда я только что прилетела к любимому мужу, которого не видела три недели! Зачем нам посторонние? Это вы тут посторонние! Вы не имеете права вторгаться в личную жизнь лауреата, и вам это так просто не пройдет! Как ваша фамилия?

– Кравченко, – сказал настырный, уже жалея о своей инициативе.

– Что ж, товарищ Кравченко, если вы хотите убедиться – пожалуйста! Убеждайтесь! – И, повернувшись к ним спиной, Лиля гневно отшвырнула полотенце, прошла – абсолютно голая – в комнату и легла к мужу под тонкую белую простыню, не скрывая своих намерений немедленно утолить свою тоску по любимому.

Милиционеры густо покраснели, стали закрывать дверь, а настырный Кравченко, зайдя в номер, мельком его оглядел, для проформы заглянул в ванную и, извинившись, исчез за дверью. Таким образом Алик был спасен. И только утром, когда режимное время закончилось, он благополучно покинул гостиницу. Забегая вперед, скажу, что это спасение было краткосрочным, поскольку когда он снялся с якоря в Ялте и приземлился в городе Сочи, то был там арестован. И несмотря на вмешательство самого Иосифа Кобзона, который дал для сочинского МВД несколько шефских концертов, Алик был осужден на год тюрьмы за нарушение паспортного режима. Ни к чему другому менты придраться не могли.

Но по принципу горного обвала, когда падение одного камушка может увлечь в пропасть целую лавину, маленький эпизод Лилиного героического броска на милицию всем своим роскошным телом привел к совершенно непредвиденным последствиям.

Дело в том, что еще в процессе застолья Андрюша Макаревич положил глаз на несравненную южную красавицу, которая сидела напротив него. И в какой-то момент – а мы этого даже не заметили – их пара исчезла из-за стола, что было тогда вполне естественно: пары все время исчезали, а потом появлялись, и никто не придавал этому никакого значения. Кроме, конечно, милиционеров, совершавших облаву. Потому что, не найдя Тайванчика в номере Володи и Лили, милиционеры постучали в следующий номер, который оказался номером Макаревича. И поскольку после Лилиной фигуры фигура голого Макаревича не произвела на них впечатления, они решительно вошли в его номер и обнаружили там эту постороннюю девушку. Наверно, в другом случае это, как обычно, закончилось бы штрафом в размере от трех до десяти рублей. Но в данном случае ситуация возникла особая. При проверке документов оказалось, что эта девушка – ни больше ни меньше, как лейтенант милиции из города Запорожье. Больше того, она была замужем, и муж ее тоже работал в милиции, он был там начальником районного отделения милиции. А фамилия его была, предположим, Прохорчук. И оказалось, что именно эта фамилия была главным объектом ненависти ялтинских милиционеров. Дело в том, что только что прошел чемпионат МВД Украины по футболу, и команда Запорожья разгромила команду Ялты, причем центральным нападающим запорожцев был Василий Прохорчук, он забил четыре сухих гола в ворота ялтинских ментов. А настырный сержант Кравченко был, как ты уже догадался, левым полузащитником проигравшей команды, и это по его территории неудержимый Прохорчук прорвался к воротам ялтинцев.