Мать или Новый Вид (Том 2) - Сатпрем

Я сразу же спросил Мать, означает ли это, что центральный свет работает, затрагивая соответствующее свечение. Да, так оно и есть, через внутренний контакт существа. Было такое впечатление, что каждая клетка является миниатюрным миром, соответствующим всему миру.

Так мы начинаем ухватывать ключ к "материальному заражению". Мы начинаем видеть огни настоящего свечения Материи... Чтобы ухватить свечение пульсара из дальних уголков вселенной, вам нужен синхронный радиотелескоп, то есть, настроенный на ту же самую волну. Центральные свечения клетки абсолютно синхронны. Они видят друг друга и знают друг друга и отвечают друг другу через все пространство и все тела.

Естественно, ученые скажут, что никогда не видели свечение клетки. Демокрит и Лукреций никогда не видели атомов, и все же они были первыми атомистами.

Смена курса

Но сначала Мать должна была выбраться из темного одеяния физического Разума, толстой корки, которая препятствует чистому функционированию и заключает все в свою тюрьму. Мать "извлекала урок", как она говорила. Она открывала все маленькие закрытые двери: в повседневных обстоятельствах, в своих встречах и своих жестах. Она принимала все в совершенной прозрачности. Если отказывалась единственная маленькая вещь, то дверь мгновенно захлопывалась -- крохотная дверь, подобная двери ко всему -вы оставались запертыми в тюрьме. То есть, все происходило таким же естественным образом, как кристалл пропускает через себя свет. Уже во время своих самых первых переживаний Мать заметила: Чтобы иметь совершенное и тотальное сознание мира, как он есть во всех деталях, следует прежде всего перестать иметь какие-либо персональные реакции по отношению к любой детали, И ДАЖЕ ЛЮБОЕ ДУХОВНОЕ ПРЕДПОЧТЕНИЕ по поводу того, как все должно быть. Другими словами, полное принятие в совершенной нейтральности и индифференции -- совершенно необходимое условие для того, чтобы иметь знание через интегральное тождество. Знание посредством отождествление, что означает, что знаешь что-то потому что им являешься: знаешь аметист или м-ра Смита благодаря тому, что сам становишься аметистом или м-ром Смитом. Если есть хотя бы одна деталь, сколь малой бы она ни была, которая отклоняется от нейтральности, то эта деталь также отклоняется от идентификации. Дверь захлопывается. И, любопытно, если хотя бы одна дверь закрыта, то все так, как если бы все остальные двери не были бы по-настоящему открыты. Здесь также малюсенький уголок или мельчайшая точка содержит в себе всю Стену. Каждый имеет где-то микроскопическую стену.

Но эти стены в теле очень полезны, пока рядом другие виды! Как же существовать, когда остаешься не только беззащитным и на милости каждого, пожираемым каждым, но в то же время и стоящим на двух человеческих ногах? Это был довольно жестокий "урок", поистине -- ужасный из-за того, что кто-то должен был открыть путь: в конце концов, кто-то же должен сделать работу! - сказала она; позднее это станет Центральным Парком с протоптанными аллеями и маленькими указателями. Она подвергала себя невероятному разрушению; мы даже не можем себе представить, до какой степени. До такой степени, что вы чувствуете, что не можете идти, не оставив все и не балансируя на грани жизни. Она оставила даже всякую йогу, даже всевышние и божественные духовные реализации -- я готов был сказать даже Божественное -- и даже мысль или волю к тому, что трансформация "должна" быть выполнена, это или то "должно"... все рушилось -- даже Цель. Невозможно вообразить, чем является та "нейтральность". В действительности, это разрушение тюрьмы: золотой тюрьмы, как любой другой. Духовной тюрьмы вместе с остальными. Ты знаешь, открепленность этого вида, да, она увеличилась до такой степени, что сейчас включает все, включая любую деятельность на земле -- вероятно, это было необходимо... Это как если бы распались некоторые вещи. Они были связующим звеном между моим сознанием и работой (не мои собственные связи, потому что у меня не было никаких связей, а связи тела, всего физического сознания, всего, что соединяет его с окружающими вещами, с работой и прочим вокруг меня), что же, они распадаются, распадаются, распадаются... Все больше и больше. Прежде я обычно использовала способность схватить вещь и держать ее, но затем пришла какая-то открепленность: все отваливалось повсюду, везде, везде... Да, ты знаешь, это трансформация -- не шутка! Вчера у меня было живое впечатление того, что все эти построения, привычки, способы видения и обычные реакции, все это разрушалось -- полностью. И я была погружена в нечто... совершенно другое. Нечто... я не знаю.

Это "нечто" было началом нового вида. Было 27 марта 1961 года. Нельзя сделать новый вид, оставаясь в старом, это очевидно; но когда уходит сам свет старого вида, это становится... опасно. Матери было восемьдесят три года.

И действительно ощущение того, что ВСЕ, что было прожито или известно или сделано, все то является полной иллюзией -- вот через что я прошла вчера вечером... Одно дело, когда имеешь духовное переживание того, что материальная жизнь -- это иллюзия (некоторых людей это шокирует; что касается меня, то я нашла это столь чудесно прекрасным и радостным, что это было одно из наиболее прекрасных переживаний моей жизни), но здесь, как раз все духовное построение, которым ты жил, становится полной иллюзией! Не той же иллюзией, а более серьезной иллюзией. А я не ребенок, я здесь сорок семь лет! И, да, где-то шестьдесят лет я делала сознательную йогу со всем, что воспоминания -- воспоминания бессмертной жизни -- могут принести тебе. А теперь посмотри, где я! Так что... когда Шри Ауробиндо говорит, что нужно запастись выдержкой, я думаю, что он прав... Абсолютность Победы вне вся-ко-го сомнения, только я не говорю это в масштабах нашей маленькой ментальности. Но как раз нам предоставлено право ИЗМЕНИТЬ КУРС -- это то, что от нас ожидается: сменить курс, перестать продолжать ходить кругами. И бесполезно сдаваться, потому что затем придется начать все снова. Это то, что я всегда говорю: это возможность, иди прямо до конца. Нет смысла говорить: "О, я не могу!" потому что в следующий раз будет еще труднее.

Эта "более серьезная иллюзия", несомненно, дает нам некую пищу для размышлений. Никто не может по-настоящему измерить глубину революции, которую она совершала -- революции не в голове, а в теле, в Материи. Ученики все еще были поглощены Бхагават-Гитой и медитациями или сравнением Шри Ауробиндо и Терьяра де Шардена. Мы все больше и больше понимаем, почему Шри Ауробиндо уделял так мало внимания своей письменной работе: Сверхразум сам объяснит себя. Однажды, к моему изумлению, Мать даже сказала мне, что вся Адженда могла бы исчезнуть, и все же Действие было бы сделано. Но, все равно, это разрушение (это разорение "старого пути", мы могли бы сказать, эта "смена курса" к другой вещи) головокружительно. Ибо она теряла опору не только во внутреннем существе, но и в теле. Внезапно произошла забавная вещь: я больше не могла подниматься по ступенькам! - призналась она мне. Я больше не знала, как подниматься по ступенькам! То же самое однажды произошло посредине ланча: я больше не знала, как есть! Все обычные действия были подорваны в своей основе, так сказать. А что касается работы, я не могу ее делать. Я не могу работать. Даже простейшую вещь, которую я должна вспомнить, я не могу вспомнить. Но она улыбнулась: Что же, это будет длиться столько, сколько и должно. Все же она продолжала видеть всех тех людей, одного за другим, каждый из которых приносил ей "свою долю беспорядка" и подсознательных мыслей: "Мать теряет голову, Мать помешалась, Мать больна, Мать..." И всякий раз было так, как если бы преклонный возраст и болезнь входили в ее тело -обострялись в ее теле, но это было частью того гипноза, который должен быть выкорчеван, выкорчеван из этой субстанции. И затем внушения враждебных голосов: "Ты думаешь, что понемногу трансформируешься? Ты думаешь, что эта старая Материя собирается измениться, ты думаешь...? Но только взгляни на себя, это все чушь..." И тело очень хорошо осознает, что оно за миллионы миль от трансформации. Так что... так что не очень трудно убедить его. Гораздо труднее дать ему уверенность, что все будет по-другому. Оно даже не очень хорошо понимает, как может быть по-другому! И как можно понять нечто, что не является продолжением или улучшением предыдущего состояния, понять нечто, что по-настоящему является "нечто иным" -- нечто иное во тьме. Оно не существует. Если бы оно существовало, то было бы сделано! Его нужно сделать, чтобы возникло, или его надо раскрыть. Чтобы добраться туда, ты должен принять пока то, чтобы быть совершенно глупым! Так, я вижу внешний мир, людей вокруг себя, кто смотрят на меня и говорят себе: "Да, Мать впадает в детство!" Их вибрации приходят и затрагивают меня. И, к сожалению, иногда они способны встряхнуть меня... То, что необходимо, это оставить ВСЕ: всю силу, все понимание, весь интеллект, все знание, все, чтобы стать совершенно несуществующим -- вот что важно. Уничтожение старого вида. Но то, что все затрудняет, это в точности атмосфера: что люди ожидают от тебя, что они хотят от тебя, что они думают о тебе -- это такая досада! О, это как рой мух, которые приходят, приходят и приходят, отсюда, свыше, снизу... Тебе нужно тратить все свое время, чтобы отгонять их прочь. Мы еще должны начать осознавать тот чудовищный коллективный гипноз... как если бы весь мир был охвачен сетью гипноза, который заставляет видеть определенным образом, чувствовать, переживать, жить определенным образом; и тело охвачено гипнотической сетью -- ее следует снять не только с себя, но и со всего мира! Мать однажды сделала одну заметку, которая оставила меня крайне озадаченным, как если бы она прикоснулась к некому Секрету, который невозможно расшифровать: Тело, видимая форма, является в той же степени (по меньшей мере, в той же) результатом способа, которым видят тебя другие, как и того способа, каким ты являешься собой.