Клеймо - Ксения Фави

социальной сети. У меня сразу пошел импульс — это тема семьи Семена. Я удалился потом отовсюду… Но там они могли узнать про Римму.

— Мне нужно найти Соню, — единственное, что смог произнести Константин.

Глава 19

Плохое самочувствие оставляло Соню разве что во сне. Но уже с утра девушка бежала на «беседу» с унитазом. Она пробыла в Японии неделю, но акклиматизация никак не отпускала организм. Акира заверил ее, если в ближайшее время она не поправится, он отвезет ее к врачу. А пожилая горничная лишь поджимала губы, когда Соня в очередной раз отодвигала тарелку с едой.

Целыми днями девушка или лежала на кровати, или сидела в беседке в саду. Ей ничего не было нужно делать, да и желания активничать не возникало. Тупая боль то и дело долбила в затылок, тело ломило. Наваливалась сонливость и апатия. Удивительно, но к вечеру вместо усталости она ощущала прилив сил, словно вместе с телефонным аппаратом стояла на зарядке. Даже немного хотелось жить. Хотя еще больше этого желалось после сообщений Кости.

Соня не знала, почему не отвечает ему. На его условия вернуться, она была не согласна. Логичным стало бы прервать односторонний диалог, сказать категорическое — нет. Но она не могла отказать себе в очередной дозе теплоты, которая рождалась внутри от его посланий. Он писал ей по нескольку раз в день, называл своей маленькой глупой девочкой, просил не бояться его, довериться. Ее сердце каждый раз подпрыгивало от нежных слов.

Отвечать было страшно. Она как будто боялась спугнуть его чувства, опять сказать или сделать что-то не так. И тогда окончательно порвется последняя ниточка между ними.

Акира снял куртку, повесил ее в черный шкаф в прихожей дома хозяина. Взглянул в овальное зеркало, быстро одернул тонкий свитер небесного цвета. Он бывал здесь каждый день в одно и то же время, ждал, что шеф наконец скажет — пора. И мужчина сделает то, для чего и ввязался в историю русской девушки. Но бывший директор «Кичи» не заговаривал на нужную ему тему.

— Как там Софья?

Сегодня сухонький японец уже не лежал, когда Акира вошел в его комнаты. Он сидел в кресле с книгой — ему явно полегчало. Просторные апартаменты купались в лучах солнца, падающих из больших прямоугольных окон. Комнаты было две. Спальня с кроватью, оснащенной механизмом подъема больного, и с телевизором во всю стену. Просторная гостиная, где стояла бледно-зеленая мягкая мебель, круглый низкий столик и узкий шкаф со стеклянной дверцей. Здесь ютились сувениры и статуэтки, которые шеф привез из путешествий. В каждой свой смысл. Талисманы, натуральные камни большого размера, даже чучела животных и птиц. Всем этим хозяин Акиры безуспешно пытался притянуть к себе удачу и здоровье.

— Ее все время мутит, — доложился Акира, — на самом деле это логично, но не очень хорошо. Если она загнется через месяц, все наши усилия зря. А ведь нужно еще…

— Ничего с ней не будет! — хозяин перебил его и стукнул худой рукой по столу. — Завтра отвези ее в клинику.

— Мы уже были сегодня там, — сообщил Акира, — у нее взяли все необходимые анализы. Я просил сделать проверку как можно быстрее.

— Хорошо, теперь ступай, — отмахнулся шеф.

— Но я хотел…

— Я устал!

Акира снова был прерван. Но в эту же секунду завибрировал его телефон. Мужчина ответил на вызов. Его глаза округлились, насколько это возможно для азиата. Он почесывал лоб и внимательно слушал. Когда невидимый собеседник отсоединился, Акира поднял взгляд на шефа.

— Что там? — нервно воскликнул изможденный старик.

— Софья беременна… — проговорил Акира. — Нужно разобраться с этим, пока срок небольшой.

Хозяин задумчиво потер руки.

Мэдока тихо отошла от двери, еще не хватало, чтобы хозяин или его цепной пес Акира увидели, что она подслушала их разговор. Внутри горничной клокотала ярость, хотя внешне она осталась спокойной. Привычка, выработанная годами, уже ставшая ее вторым я.

Ей было за шестьдесят, как и хозяину. Она давно махнула рукой на свою внешность, как и в целом на жизнь. Когда-то давно она без памяти влюбилась в щуплого парня с блестящими глазами. Так сильно, что шла за ним всю жизнь, хотя он всегда видел в ней лишь помощницу.

Он никогда не посвящал ее в свои дела, но умная Мэдока и сама все видела. Сначала рассказать властям мешали чувства. Она каждый день надеялась — вот сегодня он посмотрит на нее по-другому! Оценит ее самоотверженную любовь, крепко прижмет к себе и страстно поцелует. Сейчас она уже просто не знала, что делать с этой правдой.

В полиции покрутят пальцем у виска, еще и отправят на проверку к психиатрам. Он богатый человек со связями, а кто она? Старуха без образования, профессии, жилья и детей. Просто чтобы выжить, да и из какой-то больной привычки она оставалась возле него. Иногда ей казалось, что она уже умерла, а ее тень переносится по дому и делает работу.

Мэдока не могла подумать, что появление чужой русской девочки в доме перевернет все внутри нее. Она не заговаривала с Соней, хоть та и понимала по-японски. Горничная держалась чопорно, а сердце болело при виде Софьи. Она напоминала ей саму себя в молодости — такая же гордая, но беззащитная и влюбленная. Женщина видела, как каждый вечер Соня тайком любуется на фото статного брюнета. Как вздрагивает от сигнала телефона.

Старуха понимала, расскажи она Соне правду о хозяине, та не поверит. Девушка надеется спасти семью от долгов, так говорил Акира. Кто такая Мэдока, чтобы отказываться от столь важного плана? Поэтому горничная лишь тяжело вздыхала, глядя на Сонино плохое самочувствие. Но весть о беременности всколыхнула пожилую женщину, и она решила действовать. Хотя бы раз в жизни, в последний раз.

— Соня, — обратилась она к гостье, когда ставила на стол в гостиной тарелки с обедом, — тебя все так же тошнит?

Девушка вздрогнула от того, что всегда молчаливая горничная нарушила тишину. Но ответила дружелюбно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​ ‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, особенно утром. Сейчас попробую хоть что-то поесть.

— Извини меня, — Мэдока встала перед диваном, где читала Соня, —