Клеймо - Ксения Фави

данных Акиры там не оказалось. Каким-то чудесным образом японца не зарегистрировали.

Сотрудницы мялись и пеняли друг на друга. Константин видел — врут. Похоже, иностранец был простачком только на вид. Он подкупил сотрудниц и идеально стер следы своего пребывания в России. Вопрос — зачем? И с какой целью он вообще приезжал?

Еще одной зацепкой был шатер. Костя заехал туда, но там, естественно, никто удостоверения личности с клиентов не спрашивал. Риммы на месте не было, но для мужчины это было к лучшему. Он все равно не мог рассказать ей про Сонин отъезд в Японию. Она проболтается Вере, а у той проблемы с сердцем. Еще вдруг что-то случится… Костя даже думать не хотел.

— Япошка по-нашему ни бум-бум, — охотно объяснял Василий. Хоть они с Костей в прошлый раз расстались на плохой ноте, пара тысячных купюр охранника задобрила. — Ему в крайний раз захотелось бабу с татухой, а я толком и понять не мог, чего ему. Хорошо Егор рыжий здесь оказался. Он ему по-английски рассказал, у каких девок есть рисунки. Вот про Соньку…

Вышибала осекся, вспомнив интерес Константина к девушке.

— И? — нетерпеливо воскликнул Костя.

— Они отошли, поговорили — Рыжий и японец. Я потом Егора как-то встретил возле клуба… Ну вашего дядьки. Он похвалился, рассказал японцу про Соню, тот ему денег дал. Потом, правда, как опомнился, просил никому. Да ну его в пизду, вы человек уважаемый, не хочу вам врать, — залебезил Василий.

Костя сел за руль и попытался подвести итог беседы с Васей. Акиру заинтересовало клеймо на Соне. Что-то подсказывало, не просто экзотики захотелось иностранному гостю. Не зря все это время татуировка Софьи казалась Константину необычной. Вопросов было по-прежнему больше, чем ответов.

Константин повернул в сторону дома, решив заодно заехать к дяде. Может, тот все же что-то вспомнит про Акиру. Но при виде племянника Мурат лишь погрустнел и развел руками.

— Кто ж знал, что так выйдет? Зачем ему девчонка… — он осторожно взглянул на мрачного Костю. — Прости, сынок, я вас поссорил! Никогда не лез в такие дела, но видать, действительно, старость!

Он покачал головой и, тяжело выдыхая, сел. Повисло тягостное молчание. Даже Луиза сегодня сидела тихо в кресле и делала вид, что погружена в книгу.

— Славка с Семеном были хорошими мужиками, я думал, их друг-иностранец такой же. Да и если б не болезнь…

— Ладно тебе, дядя, чего уж теперь.

Костя принялся успокаивать родственника, еще не хватало, чтоб ему стало плохо от переживаний. А тот подошел к шкафу из тяжелого красноватого дерева и достал потрепанный фотоальбом.

— Вот, они у меня на юбилее пятнадцать лет назад, молодые еще. И я не такая развалина…

Константин вздохнул и встал за плечо дядюшки, посмотрел на снимок.

Моложавый и раскрасневшийся от алкоголя Мурат стоял в центре, а сбоку его чуть обнимали двое русоволосых мужчин. Друзьям было лет по тридцать пять на вид. Один широколицый, с круглыми щеками и широким носом. Простая добродушная улыбка, под голубой рубашкой проступало брюшко. Другой совсем худощавый, с тонкими чертами лица. В его взгляде что-то показалось Константину знакомым.

— Вот Славка, — дядя ткнул пальцем в позитивного толстяка, — а это Семен. Оба покойники.

Мурат тяжело вздохнул. Костя машинально взял снимок из его рук. Зеленовато-карие глаза Семена пронизывали насквозь и оставляли внутри характерный холодок. Он явно мертв и не один год. А вот при взгляде на второго приятеля дяди Константин удивился. Экстрасенс не ощущал его среди мертвых. От изображения шла здоровая теплая энергия.

— Послушай, дядя, — Костя серьезно посмотрел на пожилого мужчину, — а пробей-ка своего друга Славу. Что с ним на самом деле случилось? Может, прольется свет и на японца.

— Сделаю, сынок. Сейчас позвоню Бурмагину, пусть носом роет! Виноват я перед тобой с этой Соней, вот черт дернул залезть не в свое дело…

Чем больше узнавал Костя, тем подозрительней выглядела личность Акиры. Зачем ему было врать о смерти товарища и тащиться в Россию? Почему его так интересовали проститутки? Зачем он искал татуированную девушку, а после уболтал Соню лететь с ним? Там одни билеты обошлись японцу в кругленькую сумму. Значит, был интерес…

Избавившись от сомнений относительно Сони, Костя вдруг почувствовал прилив сил. Энергетику фотографии друзей Мурата он считал с лету, даже толком не настроившись. По дороге домой Константин решил попробовать посмотреть Акиру, раз обычным путем достать его невозможно.

Дома мужчина принял душ, чтобы смыть энергию города, пациентов и других людей, с которыми довелось общаться днем. Потом расположился в гостиной, зажег свечу, выключил свет. Для еще большего обострения чувствительности выпил настойку из собранных в горах трав.

Костя представлял лицо Акиры, вспоминал его голос в попытках настроиться на вибрации японца. У него почти получилось, но внезапно он почувствовал блок. Сильный, как до недавнего времени стоял на Соне. Константин резко вскочил на ноги. Приплыли.

Акира полностью недосягаем! У Кости практически не осталось сомнений — мужчина замешал в истории с клеймом Сони и приехал целенаправленно за ней. Тревога за девушку сжала сердце. В отчаянии он попытался просканировать ее.

Константин постепенно входил в нужное состояние, тоска при мысли о Соне сменялась легким трансом. Он ощутил легкое волнение, изумление от встречи с чем-то новым. Наверное, Софья уже в чужой стране. Чем больше он к ней подключался, тем хуже ему становилось физически. Похоже, девушке нездоровилось. К горлу Кости подкатила тошнота.

Телефонный звонок разрезал тишину квартиры. Константин дернулся, но все же пошел искать аппарат — вдруг что-то срочное.

— Аля? — он удивился звонку от сестры Сони.

— Да, вы просили сообщить про Соню… Она ответила мне сейчас в приложении. Пишет, все в порядке и больше ничего. Я не знаю, спросить, где она?

— Спроси конечно, — посоветовал Костя, — вдруг расскажет. Спасибо за звонок и держи меня в курсе.

— Хорошо… — девочка отсоединилась.

Костя отложил смартфон, потом снова взял в руки. Открыл нужное окно и написал сообщение. Через какое-то время оно было отмечено как прочитанное. Соня не ответила, но мужчине вдруг стало легче.

Он попытался настроиться на нее вновь и снова испытал приступ