Свингующие пары - Владимир Лорченков

А по-моему, сказала она, тебе просто охота трахаться.

И это тоже, сказал я.

Остановишь в центре, на углу у «Макдональдса», попросила она, я кивнул. Место свиданий студентов. Мы были молоды. И почувствовали себя совсем юными.

Снова молчание. Я не мог понять, чего она добивается. И понял вдруг, что это можно считать нашей первой размолвкой. Если, конечно, это можно вообще считать размолвкой. Наверняка, ей хочется чего-то большего, подумал я. Когда женщина начинает рефлексировать, она влюбилась. Лида влюбилась в меня. Я почувствовал гордость.

Ты могла бы развестись с Диего и мы… сказал я.

Ты сам в это веришь, сказала она. Не упрекая, и не провоцируя. Она просто интересовалась.

Ты никогда не решишься, сказала она.

Если что и случится, так это мне придется все сделать, сказала она.

Я прикинул.

Беда в том, что я слишком привык к Алисе, и по-настоящему комфортно чувствую себя лишь с ней, сказал я. Мы так долго прожили вместе, что только она не раздражает меня: ни неудачными шутками, ни случайными нелепыми фразами, ни привычками, ни… сказал я. Как раздражаю я, сказала Лида. Да нет, я вовсе не это имел в виду, сказал я. Ну, а трахаться тебе с ней нравится, сказала она. Да, но я чувствую, что Алиса стала чуть холодна, сказал я. В то время, как мои аппетиты возрастают, сказал я. Я почувствовала, сказала она.

Что за день, одни комплименты, пробормотал я, пытаясь перестроиться в оживленный первый ряд.

Я не залечу, сказала она.

Почему ты так уверена, сказал я, чувствуя и облегчение и обиду.

Я вполне могу зад… сказал я. Я просто пью таблетки, сказала она. А Диего знает, сказал я. Думаю, нет, хотя догадывается, сказал она. По крайней мере, намекает, что догадывается, сказала она. Но, может, это просто пробные удары, сказала она. У вас не бой в ринге, а брак, сказал я.

У нас свинг, сказала она.

Я резко вырулил, и, – несмотря на сигналы и ругань, – сумел примоститься у тротуара. Включил аварийные огни. Обычный фокус в городе в час пик. Лида не двигалась с места. Теперь она смотрела в глаза – не мне, но моему отражению в зеркале, – как и я смотрел в отражение ее глаз.

Что ты хочешь мне сказать, сказал я.

И почувствовал себя полным кретином. Каким – как бы я не обижался за это на Алису, – всегда и был, по словам моей чуткой жены. Лида попросту пыталась что-то сказать мне, а я понял это, когда ей уже нужно было выйти из машины. Она потянулась к дверце. Я нажал блокировку. Резко сказал.

Ты что-то хочешь мне сказать, сказал я.

Только лишь, что тебе не стоит верить всему, что болтает Диего, сказала она. Он очень обаятельный человек, он умеет развлечь, и у него масса свободного времени, сказала она. Но он в состоянии выжечь тебя, как пожар – степь, сказала она, поразив меня. Ведь Лида никогда не прибегала к художественным сравнениям. Богачи играют писателями, помню, сказал я. Богачи играют людьми, поправила меня Лида. Но он вовсе не так богат, как все думают, сказала она. У вас финансовые трудности, спросил я. Лида, не обращая на мою последнюю фразу внимания, настойчиво сказала.

Он и правда похож на пожар, сказала она. Сначала греет и даже забавляет, а когда ты понимаешь, что окружен огнем, бежать поздно, сказала она.

Лида, это ведь я трахаю его жену, сказал я. И это его жена влюблена в меня, сказал я. А даже если моя жена спит с ним, то лишь развлечься, сказал я. Откуда у тебя уверенность, что у меня другие цели, сказала она. А у тебя другие цели, сказал я. Ну, скажи, сказал я. Она, помолчав ответила.

Нет, я сплю с тобой не для того, чтобы развлечься, сказала она.

А почему ты спишь со мной Лида, сказал я, чувствуя себя слегка гадко, но и чуть приподнято… словно вынуждал женщину сказать в постели что-нибудь по-настоящему тайное и по-настоящему грязное.

Потому что я влюблена в тебя, сказала она.

И когда вся эта идиллия, которая уже год длится, рассыпется… сказала она. Тогда каждый будет за себя. И мне придется за тебя сражаться, сказала она. Разрушить твое счастье, чтобы заполучить свое.

О чем ты, сказал я.

А ты, сказала она, что ты чувствуешь ко мне.

Думаю, я тебя люблю, сказал я.

И как это сочетается с Алисой, сказала она.

Она невыносима, но я не потяну развод, сказал я. Ни материально, ни, что еще важнее, морально, сказал я. Лида кивнула. Она понимала, что сейчас я говорю правду.

А со мной бы ты смог жить, сказала она.

Думаю, да, сказал я. Думаю, это дело привычки, сказал я.

Щелкнула блокировка, и Лида, открыв дверь, вышла, потрепав меня перед тем по плечу. Я посмотрел несколько минут на зад на полных ногах, – словно живущий отдельно, – открытый из-за смявшейся и приподнявшейся куртки. Потом Лида одернула одежду, и скрылась в толпе. Напоследок я увидел лишь яркое пятно.

…Сейчас оно кружилось вокруг моей жены, в то время как я, – пыхтя и обливаясь потом, – поднимал на санках в горку упитанного Диего. Он рассказывал обычные свои неприличные анекдоты, я хохотал. Мы бежим в дом, крикнула Алиса, я кивнул, как лошадь на мельнице, и они с Лидой, – вечные нимфы, – ускользая, снова отодвинулись от нас на то же расстояние.

Амиго, сказал торжественно Диего из-за моей спины.

Си синьор, сказал я, задыхаясь, и чувствуя, как санки, – во время моих рывков, – бьют сзади по икрам.

Амиго, у нас самые красивые жены в мире, сказал он.

***

Она задела меня краем халата – белоснежный, он поскрипывал, как снег под сапогами, – и это внезапно оживило воспоминания о минувшей прогулке с Алисой по заснеженному Ботаническому саду. Мы почему-то никак не решались войти в дом, – тысячу раз нами познанный, изученный так хорошо, как лицо женщины, сотни раз кончившей под тобой, – но мы все наматывали да наматывали круги, и постепенно протоптали дорожку вокруг…

Она пошла вперед, не глядя.

Разуваясь, я опустил взгляд, а когда поднял, то увидел, что она снимает халат на ходу.