Ментальная кухня – 3 - Максим Злобин

Понятное дело, это имя тоже было ненастоящим. Производное от Ибрагима, который сократился до Рагима, а потом и вовсе преобразовался в «Рейдж». Ярость, дескать. Ну да не суть.

— Окстись! Мы не умеем грабить суда!

— Мы УМЕЕМ грабить суда! — ударил парень кулаком по столу. — Ты не забыл, кто мы⁈ Мы сомалийцы! Пусть даже мы слишком долго были отрезаны от Родины, ЭТО у нас в крови! В кризисный момент память поколений просто обязана проснуться! Иначе и быть не должно!

— Ты говоришь, как…

— Заткнись, малодушный чёрт! Мои предки сейчас улыбаются, глядя на меня с небес! А твои⁈ Скажи мне, твои улыбаются⁈

Как оказалось, Ибрагим совершенно случайно связался в Сети с таинственным благодетелем, который посулил щедрые барыши за «лёгкую» работёнку. Всего-то делов! Пустить на дно частный теплоход без охраны, забрать с борта какой-то ножик и удостовериться, что выживших не осталось.

— Я не предлагаю становиться пиратами на постоянку! Одно дело и всё! И нам больше не придётся бегать курьерами по Питеру! Не придётся работать в барах! Не придётся одевать юбку из пальмовых листьев и… Эй! Эйч, дружище! А ты что скажешь?

А что мог сказать Эйч? Главной задачей его жизни было перетащить семью из Сомали в Российскую Империю и начать содержать стариков. Во время последнего созвона, отец жаловался на бешеную инфляцию, — дескать, мешок риса теперь стоит не один, а сразу два калаша. И технически, отучившись на горняка и удачно устроившись по своему профилю, Эйч потянул бы все свои задумки без проблем.

Но вот какая заковыка… время. Ещё как минимум два курса, а значит два года. Плюс поправка на то, что удачно устроиться с первого раза наверняка не получится. Плюс стажировка, когда всё-таки получится. Плюс какой-то срок, чтобы самому встать на ноги и накопить на задуманное.

И вот вопрос: не будет ли слишком поздно, когда он наконец-то сможет? Ответа нет. Ответа никто не знает, и знать не может. А потому:

— Я в деле, — сказал парень, крепко поразмыслив.

А раз он в деле, и Рейдж в деле, то и все остальные тоже. У группы было два негласных лидера, и они редко соглашались друг с другом, — даже в мелочах, — но раз сейчас они пришли к общему знаменателю, то остальным просто невозможно было отказаться.

Итак…

Получив от своего сетевого ментора инструкции, двадцать крепких чернокожих парней выехали из Санкт-Петербурга в посёлок Рыбрека, что на западном берегу Онежского озера. Там, согласно плану, уже был подготовлен схрон со всем необходимым. Чёрного цвета лодки, оружие, взрывчатка и даже одежда. Чёрное термобельё, чёрные спортивные костюмы, чёрная обувь и балаклавы. Ну и люди. Какие? Ну конечно же чёрные.

«Действуйте ночью», — предлагал таинственный мистер Сид из сети: «Так вас будет тяжелей обнаружить». Вот только он даже не представлял насколько…

* * *

Негры! Ядрёна кочерыжка, негры! Откуда⁈

В самый последний момент, чисто на каких-то рефлексах, я взял под контроль ублюдка с горящей динамитной шашкой. Не нашёл ничего умнее, чем расслабить его руку так, чтобы он кинул взрывчатку в половину слабее чем хотел.

Динамит упал в аккурат посредине между лодкой пиратов и «Ржевским». Раздался глухой взрыв, нас с Погонялом окатило брызгами, а уже в следующую секунду темноту прорезали яркие вспышки. Автоматная очередь!

— Ложись! — мы с Антохой очень вовремя упали на палубу, потому как пули засвистели прямо над головой.

И тут же из темноты прилетел абордажный крюк. Прилетел, зацепился за бортик и судя по подрагиванию натянутого каната, по нему уже кто-то карабкался.

— Ползи! — крикнул я. — Предупреди команду!

— А ты⁈

— А я тут!

Дважды повторять не пришлось. Погоняло ползком добрался до входа в коридор, вскочил на ноги и погнал куда-то в недра теплохода. Я же в свою очередь… великий, мать его, чародей! Спасибо Фурфурии, аж двадцатого уровня! Отрадно думать — девяносто девять процентов всех одарённых мира не добираются до этой отметки за всю свою жизнь.

Ита-а-а-а-ак!

Да будет каст! Выплёскивая ману вёдрами, я запустил свои щупальца в темноту. Раз, два, три… да сколько же их тут⁈ И все как один вооружены! Расклад явно против нас!

Итого я обнаружил аж двадцать человек. Группами по пятеро, то есть на четырёх лодках. Две из которых сейчас находились по правому борту «Ржевского» и две, соответственно, по левому. Будем разбираться. Так… первоначальная сложность заключалась в том, что от непривычки у меня голова пошла кругом. Что там контролить? Тут просто уследить за таким количеством людей в динамике оказалось нереально сложно. На секунду я почувствовал себя охранником, который сидит перед стеной мониторов, в каждом из которых происходит что-то интересное, и за каждым из которых необходимо следить.

Тошнота, конечно, не подступила, но к этому было близко.

Кое-как перебарывая эти неприятные ощущения, я бросил толпу. Выхватил одного из пиратов, а всех остальных временно отпустил. Момент истины! Мой первый контроль в соло! Хорошо ещё, что меня Агафоныч учил на дальнобойщиках, иначе бы совсем растерялся.

Итак… мыслестрочки пирата я загнал под гнёт собственной воли, отправил разум парня спать и завладел им. Не вселился, нет, не стал им, но теперь будто бы играл в шутер от первого лица.

Вот только что теперь делать-то? Взять автомат и дать очередь по своим? Меня аж ужас кольнул. Аж мураши пробежали от одной мысли об этом и пацифистская, человеколюбивая часть меня потянула в воспоминания подконтрольного мне парня…

Вжух!

Пу-пу-пу…

Вжух!

Студенты, мать их ети. А негры или не негры значения никакого не имеет. Шпана, млять. Первый раз в жизни оружие в руки взяли. Тупые малолетки, решившие сунуть свой нос куда не следует и по собственной глупости ввязавшиеся в очень опасную авантюру. Тупые, тупые, тупые, — я даже другого термина подобрать не могу. Наивные? Не, слишком мягко. Тупорылые, сука, тупорезы! Причём перепуганные до усрачки; даже сильнее чем мы с Антохой, когда засвистело над головой.

И что делать-то теперь?

Да, они подняли руку на меня и моих людей, тупость не оправдание и жалеть я их не собираюсь, но… чёрт! Обстоятельства сложились так, как сложились. В моих силах сделать так, чтобы этой ночью никто не умер, и я это сделаю. Есть та черта, за которую я не согласен переходить без крайней необходимости; черта жирная, понятная и видная ещё издалека.

Вцепившись обратно в контроль одного из сомалийцев,