Студент: Назад в 90ые - LikanTrop

заблестели, – вернулся таки! – он громко выдохнул. Отодвинул меня от себя, держа руками за плечи. Оглядел притихшую толпу и охрипло выдавил из себя, – Мужики. У меня брат вернулся!

- Ура! Ура! Ура! - трижды пророкотало из десятка глоток так, что аж затряслись стены, а соседи этажем выше наверняка подпрыгнули от испуга. С одной стороны у Григория никогда не было брата, но то ли из-за того, что сознание Славы осталось при теле. То ли еще почему. Но именно в это мгновение Гриша отчетливо осознал, теперь брат у него есть. И он не брат Славы, он его собственный брат. Тем более, что Гриша и Слава это уже давно одно лицо и одна личность.

- Ну шо замерли все? Давай-ка Славке штрафную, как полагается! Рядовой Гринев, исполнять! – окрикнул черноволосого парня лучший друг брата и его извечный помощник младший сержант Ткаченко. Широкоплечий и немного в теле мужчина под 30. Он был из украинской семьи, отчего любил нарочито пошокать, хотя вполне мог говорить не «шокая», ведь родился и вырос в Долгопе. Но все равно любил таким образом добавить своей речи культурного колорита. Был он мужиком кампанейским и хлебосольным, но при необходимости умел из добряка превращаться в стальную машину для убийства. Сам ни раз на даче видел, как Ткач в стельку пьяный умудрялся из калаша попадать в пролетающую мимо птицу. Любую на спор. Превзойти его в точности мог разве что Рэмбо. Но тот столько и не пил никогlа.

- Товарищ младший сержант! Приказание выполнено! – протянул мне полный граненый стакан Гриня, он же Станислав Гринев. Водила от бога, который, по рассказам ребят, на БМП мог выиграть любое ралли, а не копейке вообще взять Формулу 1. Врали, конечно. Но если и приукрашивали, то не сильно. Обычно в пустой похвальбе этот коллектив вояк замечен не был. А вот немного прикрасить для форсу – всегда пожалуйста.

- Да вы чо? Сморит же пацана, – попытался урезонить ребят старший братец. Но на меня в этот момент накатило такое безудержное веселье, что я и так был будто пьяный. А потом громко выдохнул, и на вдохе в четыре глотка опрокинул стакан. Перевернул емкость донышком вниз, показав что не оставил ни капли и лихо подмигнул окружающим под одобрительный гул голосов.

- Давайте музыку что ли поставим? – предложил стоящий сбоку Дорофей, он же Антон Дорофеев, который привозил мне от брата деньги и вещи. Но в ответ на него лишь покосились и махнули руками.

- Ну, рассказывай, брат. Что да как? Не обижал кто? – посмотрел мне в глаза Вовка, когда мы расселись по диванам и стульям. Он как раз оказался напротив меня через стол, а потом тихо добавил, резко посерьезнев так, что с губ сошла привычная полуулыбка, будто солнышко за тучами спряталось, – и прости меня. Не со зла я. По глупости.

- Не надо, брат. За что тебе извинятся? За то что менты мудаками оказались? И решили тебя не поймав на молодом пацане отыграться и жизнь ему поломать? – махнул я рукой, чувствуя как огонь из желудка распространяется с кровью по венам и уже подбирается к голове, стремительно вгоняя меня во хмель, - а вот хрен им! Ничего у них не выйдет. Не сломали они мне жизнь, лишь сильнее сделали. Заживу так, что сами мусора эти будут смотреть и завидовать.

- Вот это дело! За это не грех и выпить. Шо? Я правильно говорю мужики? Рядовой Гринев! Поставленная задача ясна? – с напускной суровостью посмотрел на Стаса Ткаченко, а потом расхохотался.

- Выпьем мужики! Ты все правильно, брат, сказал. Все у тебя и у нас будет. Ну, а мы тебе в том поможем, – под одобрительный гул голосов мы звонко чокнулись стаканами и начали выпивать. А Дорофеев не громко, но включил таки музыку на проигрывателе. Неймется человек, раздражает аж.

Дальше пир шел горой, мы ели, закусывали, общались. Я вкратце рассказал о задержании, быту в Бутырке, а потом о «химии». Брат предлагал деньги, но я брать не стал. И так на кармане было чуть больше штуки. Да и должным быть никому не хотелось. Одно дело принимать грев в условиях тюрьмы и совершенно другое, когда ты уже на воле. Тем более что на выходные наметилась интересная подработка, а на стройке на складе еще много есть чего интересного.

По ходу пьянки из фраз услышанных здесь и там стало понятно, чем занимается бригада Вовы Сержанта. Именно так в Долгопе недавно начали называть лидера группировки афганцев. Чему мой брат был откровенно не рад. Во-первых, потому что не считал себя и своих ребят группировкой. В конце концов он брал свое, то чего ему не додало государство, которое от ветеранов чуть ли не открещивалось. Люди, которые защищали интересы своей страны в Афганистане, не имели ни уважения, ни денег, ни лекарств, ни жилья. В 90ых они вообще станут чуть ли не отбросами общества, так что раздражение брата я прекрасно понимал. Ну и во-вторых, Вовка привык к кличке по фамилии – «Гриша». «Сержантом» его звал только рядовой Ребко, которого однажды брат прозвал Рембо. Но если от него кличка «Сержант» звучала как подкол, ответка за свою кликуху, то когда тебя начинают так называть все вокруг… В общем, брата это бесило. Но, думаю, со временем привыкнет и махнет рукой. Какая в конце концов разница? Не «Дунькой» же кличут.

Так вот, о том чем занимались афганцы. Размах их деятельности не был особо широким. Но на хлеб с икрой хватало. Два видеозала, всего. Зато в козырных местах. Один в ДК «Водники», а второй в центральном парке между улицами Летная и Лаврентьева. Козырное место с тремя прудами и популярной у молодежи дискотекой, куда мы, жители Заводской, очень часто ходили выпить, целоваться с девчонками, да и подраться, чего уж греха таить. Были у бригады и пару ларьков с продуктами и соками-водами, где из-под полы торговали в том числе и водкой. Плюс по мелочи, рэкет, несколько вынесенных хат и еще кое-чего.

Ребята были с амбициям, но не знали куда двигаться дальше и как расти. Город был под Сашей Хромым и рыпаться против него было сложно. И дело даже было не в его бойцах. Тех как раз не так чтобы и много. А в связях