Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная

раскроить рубахи, юбки, штаны и другие предметы одежды и сшить их руками, а затем еще и украсить вышивкой-оберегом. Поэтому когда в семье рождалась девочка, то пуповину ей перерезали на прялке или веретене, чтобы предопределить ее развитие в нужном направлении. Умение «тонко прясть и ловко шить» включалось в пожелания всем девушкам, мечтающим выйти замуж. Но начинать учиться сему мастерству следовало уже в детстве, наблюдая, как матери и старшие сестры прядут и поют песни под жужжание веретена, как они проводят снование, ткут полотно и только после этого кроят одежду и шьют ее. Вытянув свою первую нитку, девочки бросали ее в огонь, приговаривая: «Печь, перепечь, научи меня прясть по-тоненькому, по-ловенькому»[183]. Девочки часто учились прясть на так называемых «супрядках», то есть совместных прядениях группы женщин и девушек, широко распространенных у всех славянских народов. Здесь девочка не только училась прясть, но и узнавала народные сказки, былички, песни. В Пермском крае супрядки устраивали как обряд приема молодоженов в сообщество женатых; для этого женщины целый день пряли и шили в доме молодоженов, а уходя вечером, хлестали веником хозяйку.

Прядение — это самое распространенное занятие женской половины древнерусского общества. Летописец Нестор писал о «добрых женах»: «…руце свои простирает на полезная, локти своя устремляет на вретено…»[184] Изготовление пряжи часто сравнивали с созданием полотна жизни, нитей судьбы, доли человека, а проталкивание челнока в зев при тканье наводило на эротические ассоциации. Покровительницей прядения (наряду со всем женским хозяйством) считалась Мокошь, которую, согласно записям этнографов XIX столетия, особо почитали в Новгородской и Вологодской губерниях, а также на Пинеге. Увеличение пряжи, так же как и спутывание нитей, приписывали домовому или домовой бабе, «запечельнице» (в Онежском крае), «суседке» (в Томской области), «маре» или «марухе» (в Олонецком крае), кикиморам, русалкам, шутихам и другим подобным женским мифологическим персонажам. Их прядение совершалось в ночное неурочное время и могло привести к весьма печальным последствиям вплоть до смерти кого-то из домочадцев. Поэтому пряжу нельзя было бросать где попало, оставлять на ночь в бане и т. п. На Святках в Костромской губернии существовала традиция изображать, как старуха-кикимора в рваной одежде прядет, сидя на полатях, девушки хватают ее за ноги, а она бьет их палкой. Сюжет этот возник из языческого в своей основе представления о том, что прядение, связанное с кручением и верчением, может плохо повлиять на все живое, а посему имеет ряд запретов.

Прежде всего, веретено, так же как и прялку, нельзя было брать в руки в определенные дни недели и года: по пятницам и воскресеньям, в сочельник, на Святки в дни зимнего солнцестояния, на Масленицу, после похорон и в поминальные дни, то есть в пограничное время, когда нечистая сила и покойники могут вмешаться в процесс прядения нитей судьбы. Оставленные на праздники в доме веретена воспринимались как будущие весенние змеи, с ними якобы играют кикиморы, которые спутывают, мусолят, рвут, жгут и пачкают нитки, заодно предвещая злую судьбу обитателей жилища. Русалки любят красть уже готовую пряжу у нерадивых хозяек, а шуликуны (нечистая сила в Северной Руси) крадут только недопряденную пряжу. Ведьмы же любят превращаться в клубки пряжи и кататься в таком виде по дворам и домам.

Если женщины нарушали запрет прясть на праздники и в поминальные дни, то их семьи ждали печальные последствия: рождение калек с кривыми ногами, больных «вертячкой», волки будут нападать на хозяйский скот, в посевах будет множество сорняков, рожь будет спутана, мыши сгрызут нитки, холсты получатся гнилыми и т. д. и т. п.

В то же время люди верили, что если намеренно изготавливать пряжу в запретное время и на границах «этого» и «того» света, то она приобретает магическую силу. Для этого в запретное время прясть надо не слева направо, а справа налево; не правой рукой, а левой; стоя или сидя на пороге дома или бани; ночью, тайком, распустив волосы и сняв одежду, в полном молчании, без веретена, из каких-нибудь необычных материалов (пакли, крапивы). В результате получались особые магические нитки, которые можно было использовать в лечебных целях, в качестве оберегов, в гаданиях. Например, нитью из крапивы лечили паралич. Нить специально не стирали, чтобы она была «суровой», наполненной слюной прядильщицы, а потому более сильной как оберег. В Саратовской губернии в руки невесте давали моток суровых ниток, чтобы колдуны не могли ее сглазить. На Ярославщине домохозяин, купив корову, обматывал ее суровыми нитками и оставлял на ночь во дворе, а наутро снимал нитки и закапывал их в навоз, веря, что таким образом защитил свое приобретение от дурного воздействия нечистой силы. Чтобы выявить ведьму в селе, перетягивали дорогу магическими нитями, которые не могла преодолеть только одна корова — принадлежащая ведьме! Многие славянские народы подпоясывали покойников суровой ниткой… Нити-обереги использовались практически во всех видах обрядовых действий: при свадьбе, при рождении ребенка, при похоронах, в календарных обрядах, при море и эпидемии, при изгнании болезней окуриванием, при обвязывании (как защитном средстве от болезней).

В редких случаях с особой целью пряли не только женщины, но и мужчины, в особенности шерстяные нитки. Это делалось для улучшения ловли рыбы, охраны пасек, защиты стад овец от волков и других подобных мужских занятий и дел.

Все предметы, связанные с процессом прядения, считались магическими. Веретено, которое вращали рукой и на которое наматывали нить, использовали и как целительное средство, и в семейных обрядах. Его считали магическим женским символом. По праздникам, когда нельзя было прясть, веретено прятали, чтобы его никто не видел и не напоролся на его острие, но при этом веретено обязательно должно было быть не пустым, а с целиком намотанными на него нитками. В дни зимнего солнцестояния спрятанное наполненное веретено должно было обеспечить хороший урожай в наступающем году. Зная особую «привязанность» к веретену и прядению нечистой силы, крестьяне Онежского края в XIX–XX веках использовали веретено в качестве оберега при детской бессоннице. Они изготавливали из лучины маленькое веретенце и прялочку, клали их в кроватку ребенка и произносили заговор: «Полуношница, щекотаренка! Не играй моим дитяткой, играй прялочкой, веретеночком да помельной лопаточкой»[185].

Еще один атрибут ткачества — прялка (прялица, гребень) — имел столь же насыщенное мистическое, магическое, мифологическое значение, как и веретено. Прялки делали из ели или березы, украшали символической росписью, бережно хранили и передавали по наследству от матери к дочери. Росписи на прялках традиционно включали изображения солярных знаков,