Золотая книга старорусской магии, ворожбы, заклятий и гаданий - В. Южин

Не последнюю роль сыграли последствия татаро-монгольского нашествия. «Татаро-монгольске иго почти на три века выключило большинство русских земель из сферы развития европейской цивилизации, – отмечает «История астрономии» (Еремеева А.И., Цицин Ф.А. М.: Изд. МГУ, 1989). – Лишь с конца XV века вновь оживает интерес к естественным наукам – теперь уже в объединенном Москвой Русском государстве. Это выражалось в появлении книг по естествознанию, именно, по астрономии».

Впрочем, воззрения на устройство мира вплоть до XVII века было необычайно упрощенное, даже у самых передовых мыслителей России. Например, такой известнейший «книгочей», как Максим Грек придерживался популярно «Христианской топографии» александрийского купца-путешественника Козьмы Индикоплова («плававшего в Индию»). Земля, согласно Козьме, плоский прямоугольник, окруженный океаном. Небо «подобно скинии», которая «есть шатер».

Не менее красочные и искаженные воззрения приводили «Космография» и «Шестокрыл»: «Земля бо у самой середины неба, а не выходит неколе же из местьца своего». Или: «Усие же небеса один в одном, как цибуля». Мировое устройство рассматривали как своеобразную колесную механику, где есть девять небес, причем девятое небо, свободное от звезд «…ходит на пятках своих от востока до запада» и тянет за собой иных неб около земли».

Естественнонаучные знания не представляли большого интереса. Преобладал чисто схоластический подход, тяготение к канонам, к незыблемости и неизменности «слова божия». Печальной известностью пользовались тексты, типа такого отрывка из рукописи 1643 года:

«Братие, не высокоумствуйте, но во смирении пребывайте. Аще кто ти речет (А если же кто тебе скажет – А.А.): Веси ли всю философию? И ты ему рцы: Эллинских борзостей не текох (греческим новинкам не следую – А.А.), ни риторских астронм не читал, ни с мудрыми философами не бывах – (зато) учуся книгами благодатного закона, аще бы мощно (было) моя грешная душа очистити от грех (а)».

Смирение и впрямь пытались соблюдать. Примерно в 1524 году старец (старший монах) ПсковоПечерского монастыря Филофей взялся вдруг критиковать астрологов. oн написал довольно известное впоследствии «Послание на звездочетцев» в письме дьяку Мисюрю Мунехину (где, в частности, упоминалось о Москве, как о «Третьем Риме»).

«Послание» было направлено против служившего при дворе Василия III, немецкого врача и астролога, католика («латинянина») Николу Булева. Булев распространял по России немецкий альманах с астрологическими предсказаниями будущего.

Против астрологии и Николы Немчина (Булева, Люева) в частности, и против ненавистного католичества вообще выступал и знаменитый книжник Максим Грек.

«Лже глоголет астроложье неистовство!» – восклицал он. – «Безумнии звездословцы мняти уга– дывати добродетельствование и злодействование житие человеком, в счастии и бесчестии; не мыслят же омрачены, яко не звездным движением, но промыслом божиим строится житие человеческое…» – писал он в другом месте на ту же тему.

«Не от звезд и планет, но свыше, от самого oтца Святогоисхо дит всякое деяние благое и всяк дар совершен на род человеческий!» – утверждал Максим.

В другом же месте, намекая на то, что астрология часто дерзает давать советы и указания правителям, Грек добавляет: «Одна нужнейшая астрономия для благочестивейших царей православная вера во святую и живоначальную троицу и созидание на сем твердом основании богоугодного жительства…»

И далее все тот же Максим Грек яро выступал против «соблазна бесовских звезд угадания» и писал, что «звездозрительное художество» ложно, поскольку оно «божественные законыразвращает и звездную силу и влияние выставляет против божественного законоположения…»

Меж тем астрологи не могли предсказать даже собственную судьбу. Об этом ярко говорит например, такой эпизод. Известно, что при дворе у Грозного был свой астролог. Под 1570 годом Псковская летопись скорбно сообщала: «Прислаше немцы к Иоанну немчина, лютого волхва (волшебника – А.А.), нарицаемого Елисея, и бысть ему любим; а приближении – положи (л) на царя страхование… отвел царя от веры. На русских людей возложил царь свирепство, а к немцам – на любовь преложи: понеже без– божнии (ки) узнали своим гаданием, что было им до конца разогнанными быти. Того ради такового злого еретика и прислаша к нему: понеже русские люди прелестены (поскольку крайне доверчивы – А.А.) и падки на волхование…»

И, действительно, умело и вовремя подосланный астролог Елисей Бомелий пользовался большим влиянием и уважением даже у крайне подозрительного Грозного, учил его астрологии и тайным наукам, составлял гороскопы и втихомолку приготовлял яды, которые царь испытывал на своих верноподданных.

Тем не менее, в конце концов, Бомелий запутался в интригах и попытался бежать в Польшу. Однако, хитростью и коварными посулами был зазван обратно, схвачен и заживо поджарен на огромном вертеле. Допросы его вел лично Грозный. Подобную незавидную свою судьбу астролог даже и не предвидел.

Между тем дела просвещения в естествознании развивались крайне медленно. Лишь в 1657 году украинский ученый Епифаний Славинецкий, работавший в Москве, издал переводной труд «Зерцало всей Вселенной», где впервые излагались основы гелиоцентрической системы Коперника.

Разумеется, нападки на «Звездозрение» и «Остронумею» не утихали. Они шли, при этом, минимум, с двух сторон. Люди передовые (например, те же составители «Зерцала») обличали и высмеивали потуги астрологических «предсказаний». Люди же строго религиозные, не без основания усматривали тут – подрыв веры, «первый шаг к нечестию».

Поэтому даже далекие от науки поэты были в своих «виршах» осторожны, высказываясь по этой теме крайне осмотрительно, придерживаясь «золотой середины». Симеон Полоцкий, «придворный» поэт царя Алексея Михайловича, писал, например, так:

«Звезды в человецех воли не повреждают,Токмо страстьми плоти нечто преклоняют.Тем же на звезды вины нельзя возлагати,Егда кто зло некое привык деяти…»

И, все же, находясь под защитой царя, тот же Полоцкий, мало-помалу «протаскивал» в жизнь не только малоодобряемые веяния, но и достаточно «материальные» символики астрологии.

Так, в художественной красочной композиции «Орел российский», написанной по случаю объявления царевича Алексея наследником престола (01.09.1667 г), он представил великолепнуюживописную панораму звездного неба с солнцем посередине.

Солнце испускает 48 лучей, в каждый из которых вписана одна из добродетелй молодого царя Алексея: «правдолюбие», «правосудчество», «щедродаяние» и пр.

На фоне солнца – затемняющий его венценосный двуглавый орел со скипетром и державой в когтях. Солнце же двигалось по зодиаку, яркому «животному кругу», по тому самому зодиаку, за который еще несколько десятков лет назад могли попросту сжечь в бревенчатом срубе. Как колдуна.

Запрещение астрономии

«Богомерзостен перед Богом всякий, кто любит геометрию, – поучал один из святых отцов, – А се душеные грехи – учиться астрономиии и эллинским (греческим – А.А.) книгам. По своему разуму верующий легко впадает в различные заблуждения. Люби простоту больше мудрости, не изыскуй того, что выше тебя, а какое дано тебе от Бога учение, то и держи…»

Грамотеев на Руси, общающихся с непонятной и потому опасной цифирью настолько усердно ис– стребляли, почитаю «цифирь» за колдовские «черные» знаки, что, в 1492 году для относительно несложных рассчетов «пасхалий» потребовалась даже специальная «экспедиция» в Италию, в Рим, за «грамотностью», организованная архиепископом из Новгорода Геннадием Гонзовым. Своих математиков, увы, отечественная инквизиция в живых – не оставила…

В старинном «Азбуковнике» (энциклопедии), наример, под словом «Планеты» можно было прочесть: «Планиты – суть седьмь звезд, иже на аерных (т. е. на воздушных – А.А.) седьми полих, кояж– до на особом поясе: Арис, Ермис, Зевс, Солнце, Афродите, Крон, Квате, еже есть Луна. Сими звездами окаянные звездословцы (астрологи – А.А.) мнят ся (бя способными) угадывати человечие нравы и счастие…»

В народе, не слишком нужные «мудрости» искоренялись. Скажем, в знаменитом «Стоглаве» (имеются в виду «сто глав» отчета церковного собора) составленном в 1551 году, отмечалось с негодованием:

«В Аристотелевы Врата и в Рафли смотрят (гадальные «разгРАФЛенные» таблицы – А.А.), и по звездам, и по планетам гадают, и смотрят дней и часов, и теми дьявольскими действами мир прельщают и от бога отлучают».

Читать ничего побочного не следовало. Список был внушительный:

«Остронумия, Звездотечья, Сонник, Волховник, Птиченьграй, Чарове, Землемерье, Чаромерье, Степем знамение лунные и сол– нечные», – перечислял, запретные книги, автор «Слова от Святого Евангелия», и подытоживал – «Все Мартолои проклятые…»