Истребивший магию - Юрий Никитин

– Не отставай, – посоветовал он. – Надо выбраться из города до того, как стражам станет известно о такой драке.

– Да-да, – согласилась она послушно. – Как скажешь!

И хотя это послушание далось с трудом, но приходится твердить себе, что согласился взять ее с собой, хотя может и отказать… хотя согласился подозрительно легко. Она ожидала сопротивления посерьезнее, но ворох заготовленных доводов оказался ненужным, а она так старалась подобрать самые убедительные! Значит ли это, что нравится этому загадочному человеку больше, чем он выказывает?

Глава 9

Город остался позади, приплюснутые своей тяжестью зеленые холмы расступились, за ними распахнулась прекраснейшая долина. Она, как спокойное озеро, лежит в чаше с бортами из невысоких гор, сейчас золотых в прямых солнечных лучах.

Волхв едет молчаливый, Барвинок поглядывала на его хмурое лицо и старалась понять, о чем думает этот странный человек. К примеру, долина просто чудо, почему нет сел с их садами и огородами? Либо людей на земле все еще мало, либо здесь такие чудовища, что пожирают все живое…

Она зябко передернула плечами. Вот так часто бывает, что понапугивает себя, а потом страшится ноги опустить с кровати на пол.

– Это жаворонок поет? – спросила она. – К счастью!

Он переспросил хмуро:

– Что, новая примета?

– Нет, старая. А ты что, в приметы не веришь?

Он отмахнулся.

– Все приметы к счастью. Только одни к твоему, а другие к чужому.

Она сказала обвиняюще:

– Ты ни во что не веришь! И людей, похоже, не любишь вовсе.

– Их хорошо любить, – сказал он, – где-нибудь в пустыне. Уйти хотя бы на сорок дней… а лучше – лет, вот тогда любишь и людей, и человечество. А когда вернешься в город… повбывав бы!

– Ты злой, – сказала она в очередной раз и сама поймала себя на повторе, надо бы уже лягать другими словами, хотя все равно лягать и бодать, мужчин нужно держать в тонусе, да и чтоб привыкали, что это вообще-то норма общения с женщиной. – Как ты таким стал?

– Когда нет выбора, – пробормотал он, – именно тогда и приходит самое правильное решение…

Кони идут мелкой рысью, мимо проплыла роща, показался густой и очень высокий кустарник. Волхв прислушался, его рука медленно поднялась к плечу, неспешно достал лук.

Такими же замедленными движениями набросил на рог петлю тетивы, уперев в луку седла, взял стрелу.

Не успела она глазом моргнуть, как он вскинул лук, моментально натянул тетиву. Сухой щелчок показался чересчур громким, стрела исчезла, волхв тут же выхватил вторую, послал ее в кусты, затем третью, четвертую, пятую…

В зелени раздался дикий рев, у Барвинок от ужаса задрожали колени, что-то упало, ломая ветки, затем еще, а спустя мгновение оттуда поднялся во весь громадный рост великан, широкий и с дубиной из корня цельного дерева.

Он тяжело шагнул в их сторону.

Олег проворчал:

– Ну и ладно…

Две стрелы сорвались одна за другой с тетивы, как темные молнии. Великан вздрогнул, одна стрела пробила горло, вторая вонзилась в глаз. Кони дрожали и пятились, Барвинок едва удерживала свою лошадку, Олег вообще управляет только ногами, лук наготове, дышит учащенно, ноздри раздуваются, как у зверя.

– Все, – сказал он коротко и, сняв тетиву, сунул лук обратно в тулу. – Это был последний.

Барвинок пролепетала:

– Были… еще?

Он кивнул.

– В кустах еще двое. Нехорошо.

Она вскрикнула:

– Откуда ты знаешь?

– Запах, – буркнул он. – Ветер в нашу сторону. Такой смрад несло, что уже и не знаю, как ты не почуяла. Или ты вообще запахи… не ловишь?

Она прокричала оскорбленно:

– Я все ловлю!.. Но я не слышала никакого запаха! Я с тобой разговаривала, это отобьет любые запахи! А как ты их… через зелень?

Она заставила упирающуюся лошадку приблизиться к кустам, та храпела, дико вращала глазами и упрямилась, наконец Барвинок приподнялась на стременах и рассмотрела среди обломанных веток два грузных мускулистых тела. Эти истыканы стрелами чаще, три в одном, четыре в другом. Барвинок снова поразилась, с какой мощью они вонзались в тела. По самое оперение, словно великаны не из тугого мяса и костей, а из снега, что ли.

Олег не стал дожидаться, пустил коня мимо и дальше, угрюмый и молчаливый. Она догнала, некоторое время ехала рядом, поглядывала искоса. Сейчас должен не выдержать и, раз уж ни о чем не расспрашивает и не восторгается, сам начинать скромно бахвалиться, как он их всех, однако волхв помалкивал, она наконец ощутила, что он в самом деле уже не думает о них, странный человек, другому бы на всю жизнь хватило хвастать и ходить в героях.

– О чем думаешь? – спросил она.

Он буркнул:

– Плохо это.

– Великаны?

Он покачал головой.

– Не сами великаны.

– А что?

– В кустах, – ответил он. Она продолжала смотреть с вопросом в глазах, он поморщился: – Кто видел великанов в кустах? Они никогда не прячутся.

Она подумала, кивнула.

– Я тоже о таком не слышала. И что? А эти спрятались.

– Им велели, – пояснил он.

Она посмотрела широко распахнутыми глазами.

– Зачем?

Он досадливо поморщился.

– Потому что в открытом бою, – сказал он раздраженно, – у них не было бы против меня шансов! Не понятно?

Она сказала саркастически:

– Ах-ах, какой ты… Прости, это из меня все еще дрожь выходит. Мы на конях, могли бы ускакать! Подумать только, проехали бы совсем рядом… Им было бы достаточно руку протянуть. Или дубиной… У тебя нос, как у собаки!

Он пробормотал:

– По форме?

Она спросила радостно и недоверчиво:

– Это что было? Ты пошутил?

Он посмотрел с удивлением:

– А что, получилось?

Она покачала головой:

– А ты сам еще не понял?

– Нет.

– Тогда, наверное, это не юмор. Хотя вообще-то шуточки чаще именно так получаются. Нечаянно. Может быть, и юмор. Хотя какой-то не такой…

– Почему? – удивился он. – Я понимаю, могло получиться или не получиться. А что еще?

Она пожала плечами.

– Ну, многое еще… Ты мне лучше про великанов расскажи. Сами великаны тебя не пугают, вижу. А что в засаде спрятались, значит, им велел кто-то, кого даже великаны слушаются.

Он кивнул.

– Женщина, а что-то понимаешь. Даже бить не пришлось. Думаю, та сволочь уже знает о моем приближении. И догадывается, что я у него спрошу.

Она зябко передернула плечами.

– Знаешь, что он о тебе знает… и все-таки едешь?

– А как иначе?

Она снова передернула плечами.

– Сумасшедший. Все мужчины немножко сумасшедшие. А ты… множко!

Кони на удивление идут так хорошо, что Барвинок начала присматриваться к волхву, не подгоняет ли магией, но тот ни разу не коснулся амулетов, смотрит только вперед, лицо высечено из камня, даже не морщится от встречного ветра, а вот ей сразу влетела в раскрытый рот крупная мошка, хорошо, хоть не жук, и то чуть не задохнулась, кашляла долго и отплевывалась, а потом дважды ударили в лоб не то стрекозы, не то бабочки, точно синяки останутся, ужас, нужно чем-то замазать, чтобы этот каменномордый гад не скалил зубы…