Осколки любви (ЛП) - Харви Л.

— Как ты узнал?

Обхватив его шею руками, я потерлась носом о его нос.

— Твоя душа — точная копия моей собственной, Ангел.

Я прильнула к нему, чтобы поцеловать, но вместо этого он лишь игриво провел языком по моим губам.

— Я знаю тебя лучше, чем ты сама знаешь себя.

Гуляя по конвенции рука об руку с Романом, и колотящимся сердцем, я мысленно составила список всех развлечений и лавок, которые хотела посетить. Здесь было все. От средневековой Британии до исторического Запада.

Роман был прав — он знал меня лучше, чем я когда-либо могла узнать сама себя.

Я присела на скамейку, чтобы быстро отправить сообщение Харли — мне нужно было извиниться за то, что вчера я появилась поздно и не отправилась сегодня с ними в спа-салон. Роман встал в очередь у киоска с едой и позже вернулся с жареной картошкой для меня и бургером для себя. Я не должна была удивляться, наблюдая за его неформальным поведением, но эта его обыденная сторона завораживала не меньше, чем все остальное, если не больше.

— О, так мистер Большой Успех питается, как и все мы, так что ли? — поддразнила я его, когда он стащил картошку из моего контейнера с едой на вынос.

— Твой умный ротик приведет тебя к неприятностям. Так чем ты хочешь заняться сначала?

Обхватив меня за плечи, Роман изо всех сил старался прижаться ко мне как можно ближе. Как будто, как и мне, независимо от того, насколько мы были близки, этого никогда не было достаточно, чтобы исцелиться. Я ломала голову над тем, что сделать в первую очередь, когда краем глаза заметила рекламный щит, привлекший мое внимание.

Пятнадцать минут. Мне потребовалось целых пятнадцать минут, чтобы убедить его, но я знала, как добиться своего. Терпеливо ожидая на улице возле фотографа, я напряженно ждала, поддастся ли Роман на мои уговоры.

— Теперь ты довольна?

О да. Роман вышел из примерочной кабинки, одетый как моя ожившая влажная фантазия. От пальцев ног до улыбки — каждая его черта воспроизводила ковбоя. Я была одета как девушка из салуна и умоляла Романа принарядиться вместе со мной, чтобы мы могли сфотографироваться на фоне декораций вестерна.

В коричневых сапогах на ногах он шел ко мне. Черные кожаные штаны делали его выпуклость еще более заметной, разжигая тот огонь похоти, который, казалось, никогда не утихал внутри меня. На крепкой шее Романа была повязана черная бандана, и я наблюдала, как она шевелится, когда его адамово яблоко вздрагивало под ней при каждом его слове, произнесенном с недовольством. Я знала, что он видит желание, горящее в моих глазах, потому что начал играть на своей сексуальной притягательности. Он наклонил свою ковбойскую шляпу, и ее широкий ободок то скрывал, то обнажал блеск в его глазах, и мое сердце пустилось в пляс.

Твою мать.

Не раздумывая, я схватила его за руку и потащила обратно в раздевалку. В одно мгновение мое платье было задрано до талии. Роман застонал и выпустил свой член. Он был твердым и упругим и, как всегда, желал меня. Его возбуждение всегда отвечало на мой собственный зов. Нам не нужны были слова, потому что я знала его, а он знал меня. Инстинктивно я начала ласкать его огромный член, в то время как Роман круговыми движениями пальцев кружил по моему клитору.

Нас прикрывала лишь хлипкая ткань, и, если бы мы были еще ближе к фотографу, он бы услышал каждый всхлип, вырывавшийся из наших дерзких ртов.

— Этого недостаточно, — прошептала я, умоляя о большем.

Роман обхватил меня за задницу и рывком насадил на себя. Я вскрикнула от ощущения наполненности и поняла, что была услышана.

— Мадам, у вас там все в порядке? — позвал фотограф.

Роман продолжал погружаться в меня, и я могла с уверенностью сказать, что ожидание фотографом ответа от меня показалось ему очень забавным.

Его член терся о точку наслаждения глубоко внутри меня, и я подошла к пику удовольствия раньше него.

— Я кончаю, — простонала я так тихо, как только смогла.

Я не отдавала себе отчет, кому я это говорю, но шаги снаружи подтвердили, что фотограф понял намек, а я принялась извиваться в объятиях моего Романа.

Вау.

Это было быстро, грязно, безумно и захватывающе. Секс был очень откровенным, как и мы сами.

Прижавшись своими губами к моим, он прошептал: — Ты не перестаешь удивлять меня, красавица.

Теперь мы с Романом были готовы к съемкам. Вначале мы игриво позировали, не воспринимая все всерьез, но после, чем больше мы смеялись, тем ближе становились, и эйфорическая энергия нашей любви говорила сама за себя. Как только я вернусь домой, куплю рамки для каждой фотографии.

Остаток дня пролетел в забытьи от смеха и учащенного сердцебиения. Если бы мое сердце заколотилось или сжалось еще сильнее, я была уверена, что оно взорвется. Роман не пожалел никаких средств и пошел на крайние меры, чтобы подарить мне такой же великолепный день, как и он сам.

Даже пребывая в исторических декорациях, мы были под угрозой того, что прошлое пытается сломить нас. Но наши объятия не разжались.

В тот момент, когда мы стояли в очереди за билетами на шоу, две бывшие подстилки Романа решили поприветствовать нас. Я знала, кто они, еще до того, как он их заметил. Я прочитала все подробности их отношений на фан-страничке «Ненавижу Романа Корта».

— О Боже, Роман, ну каковы были шансы встретить тебя тут?

Фальшивая рыжая остановилась перед нами. Она провела своей рукой по руке Романа, но он отдернул ее.

— Хлоя, смотри, это же Роман, — обратилась она к своей такой же искусственной подруге, игнорируя его жест.

Моя хватка на руке Романа усилилась, а зубы сжались от злости.

— О, простите, я вас не заметил, — спокойно произнес Роман.

— Ты так и не позвонил, плохой мальчишка, где ты прятался?

Шалавы хихикали и терлись друг о друга в соблазнительной манере, пытаясь завлечь парня, который был здесь с другой девушкой. Они продолжали выставлять напоказ свои искусственные достоинства, как будто я была невидимкой.

— Я был слишком увлечен своей девушкой. Кстати, это Лили. Она занимает большую часть моего времени, если вы понимаете, о чем я. Дорогая, помнишь, я говорил тебе, что терпеть не могу накачанных во всех местах шлюх?

Я разразилась смехом, когда Роман стер самодовольные ухмылки с их потрясенных лиц. Взяв меня за руку, он повел меня прочь от двух девиц, которые отчаянно пытались проникнуть в наше личное пространство. Оказавшись за пределами слышимости, Роман посмотрел на меня, в то время как мой взгляд был прикован к земле.

— Даже не думай об этом, Лили, ты же знаешь, что всегда будешь только ты, — заверил он меня.

Следующим в нашем списке было предсказание будущего. На этот раз опасения были у меня — что я буду делать, если мне скажут, что в будущем мне предстоит жить без него? Проглотив свои сомнения, я опустилась на подушку и села перед странствующей цыганкой, ожидая, пока она начнет плести какую-нибудь чепуху, которую можно применить к любому человеку.

— Не нужно быть такой нерешительной, моя дорогая, — попыталась она ободрить меня.

Ее эбеново-черные волосы были убраны назад в тугой пучок. Леди не выглядела как из сказки, но в ее глазах был отблеск запретной магии, и я почти начала поддаваться иллюзии.

— Все, что я вижу в тебе — это страницы книг. Они пылают таким интенсивным светом, что я могу с уверенностью утверждать, что это твоя страсть.

Я улыбнулась такой точности, но опять же, я была молодой наивной девушкой и чтение было удачной догадкой.

— В последнее время ты находишься в душевных метаниях, но это не тот случай, когда ты хочешь или не хочешь попробовать, не так ли? Два разума — это не два варианта развития ситуации. Другой разум — тот, который управляет твоим. Я знаю таких девушек, как ты. Ты хочешь изменить его, но единственная вещь, которая может это сделать, может оказаться не тем, с чем он сможет справиться.

Я выдернула свои руки из ее, испытывая отвращение к этому откровению. Как смеет она говорить со мной в таком тоне? Роман был усладой для глаз, а у меня на лице были написаны все мои проблемы, и любой в пределах досягаемости мог почувствовать химию нашего извращенного союза. Мне не нужен был кто-то настолько же фальшивый, как и ее волосы, чтобы самоутверждаться за мой счет.