Мужчина из научной фантастики - Наталья Косухина

И только приняв решение, я наконец заметил женщину, которая выжидательно на меня смотрела.

– Вы можете идти. Ваши услуги сегодня не понадобятся.

Посмотрев на нее, я по ее лицу увидел, что она, естественно, узнала, кто стоит перед ней, и, что хуже всего, она узнала и девушку, которая здесь только что была. Могу поспорить, в ее сознании стояла наша с Мельник прошлогодняя фотография.

Но женщина была профессионалкой высокого класса, за что я платил хорошие деньги агентству, и поэтому, взяв свои вещи, она молча направилась из комнаты к выходу. Наверняка в полной уверенности, что я сплю со своей студенткой.

Тьфу!

Феоктиста Мельник

Я выбежала из квартиры как ошпаренная, а в моей голове продолжало крутиться увиденное. Поймав такси, я полетела домой, боясь подумать, что со мной теперь будет.

Не попадая пальцем по замку, я нажала на звонок. Дверь мне открыл Джим и, увидев меня, переменился в лице. Втащив меня внутрь, он взволнованно спросил:

– Фиса, что случилось?!

– Он меня убьет! Или выгонит из Академии, но лучше бы убил!

В прихожую вбежали Кира и Женька.

– Что случилось? Ты была у Ремарка? – спросила первая.

– Еще бы я у него не была! Все, плакала моя Академия!

– Что ты лепечешь? Надо успокоиться и поговорить нормально, – взяла ситуацию в свои руки побратима, после чего она обхватила меня за плечи и повела гостиную.

Усадив в кресло и налив мне коньяку, она присела рядом и пристально на меня посмотрела. Ребята стояли напротив и ничего не понимали. Но еще больше проявилось их замешательство, когда в дверь позвонили, а я побелела как полотно.

Через некоторое время в гостиную на негнущихся ногах вошел Джим, а за ним и глава безопасности нашего сектора, увидев которого, все в комнате впали в ступор. Только я – от ужаса.

– Я хотел бы поговорить с Мельник. Выйдите.

Кира тут же, развернувшись, выбежала из помещения, а друг, обхватив руками побратиму, сидящую с открытым ртом и глядящую на адмирала, буквально силой вытащил ее из комнаты и закрыл дверь. А Ремарк, посмотрев на меня, спросил:

– Хороший коньяк?

Взяв себя в руки, я ответила:

– Да, сэр.

– Тогда вы не будете против, если я и себе налью?

– Нет, сэр.

Пройдя к подносу на столе, он наполнил свой бокал и расположился в кресле напротив.

– Давайте, Мельник, придите в себя! Неужели случившаяся ситуация травмировала вашу психику?

– Нет.

– Тогда забудьте обо всем, и пора уже начать разговор, ради которого мы сегодня должны были увидеться. Думаю, вам не надо говорить, что нужно держать язык за зубами.

– Нет, сэр.

– Вот и славно, что мы понимаем друг друга. Тогда приступим. Третий и четвертый год обучения посвящен практике, поэтому вы должны знать и донести до остальных, что…

Ремарк ушел только через три часа. После этого друзья пытались вытрясти из меня, что случилось, но у них ничего не вышло. Единственное, что этой банде удалось добиться от меня, так это признание, что надо мной никто не глумился и ко мне никто не приставал. Уже уходя спать, Женька обняла меня и шепнула на ушко:

– Такой мужчина! Не упусти его!

Тьфу!

А утром мы вылетели к военному корпусу.

Глава 27

После того как мы вернулись из увольнительной, на следующий день нас собрал адмирал.

– Доброе утро. Вашу группу можно поздравить с успешным окончанием двух лет обучения. Сегодня я собираюсь объяснить, что вас ждет дальше. А именно – практика на два года с адмиралом Гордеевым. Я буду лишь периодически прилетать и проверять, не склеил ли кто-нибудь из вас ласты.

Я посмотрела по сторонам и увидела, как у ребят вытянулись лица. Чувствую, и я в этот момент выглядела не лучше.

– Звучит настораживающе, правда? Но теперь вам стоит знать, что именно в первые четыре года происходит самый интенсивный отсев. Сначала по общим предметам. А теперь – на практике, которая является своеобразным тестом на выживание. Частично ежедневные физические нагрузки здесь подготовили вас к предстоящему испытанию.

Немного помолчав, наш куратор завершил свою речь:

– Студенты Звездной Академии должны быть готовы вести боевые действия в любых условиях. Поэтому собирайтесь с духом, завтра в шесть утра вас заберут отсюда и переправят на планету Альфа Моро, где вы и будете в течение года проходить первую половину практики. Никаких вещей не брать. Все что нужно, вам выдадут по прибытии на место. На этом все. Свободны!

И, когда народ начал выходить, он добавил:

– Мельник, останьтесь.

Одногруппники за эти два года настолько часто слышали эту фразу, что даже не проявили никакого любопытства. Знают, что потом им все, что нужно, сообщат.

Подойдя к адмиралу, я остановилась около стола.

– Присаживайтесь. – Мне показали на стул.

Вот тут я забеспокоилась, но села. Ко мне редко проявляли подобную вежливость, и обычно это не предвещало ничего хорошего. Может, он решил провести беседу насчет того, что случилось в увольнительной?

Некоторое время Ремарк пристально смотрел на меня и наконец начал:

– Скажите, Мельник, вы не хотели бы перевестись на гражданское отделение?

Внутри у меня все оборвалось.

– Я… Нет, не хочу.

А потом внутри поднялась горячая волна, и я поняла, что скорее загрызу его, чем переведусь. Пойду к генерал-адмиралу!

– Не стоит так волноваться! У вас прекрасная успеваемость, и вы вполне справляетесь с физическими нагрузками. Но то, что вас ждет в ближайшие два года… В Академии среди студентов этот отрезок времени получил название «Адская практика». Поэтому я спрошу еще раз: вы точно не хотите изменить свое решение?

– Нет, сэр.

– Что ж, как знаете.

– Это все, сэр?

– Да, можете идти.

Выходя из аудитории, я чувствовала, как меня трясло. Что я такого сделала, что он пытается меня сплавить? Но, обернувшись на преподавателя, я так и не поняла, то ли он доволен моим ответом, то ли нет.

А утром нас забрал корабль, и начался двухдневный перелет на планету, которая в ближайший год станет нашим домом. Все, конечно, жутко нервничали, но и любопытство в каждом из нас било через край. Поэтому, несмотря на то что перелет был вполне комфортным, из корабля мы высыпали, как стадо неразумных бизонов, ошалело оглядываясь по сторонам.

Вокруг вода, посадочная площадка, чуть дальше – небольшие скалы, на которых возведено несколько цилиндрических строений Звездной Академии. Местность поблизости пустынная, хотя на горизонте и виднелась зелень.

Нас после посадки корабля чинно встретил нугар в звании командора и проводил в казармы. Группе дали время разобрать вещи и обжиться. После чего вечером мы поужинали, и прозвучал отбой. Ребята, лежа на кроватях, еще болтали, а я уснула.

И, как показало время, правильно сделала.

Подняли нас в шесть утра и построили на центральной площадке. Не прошло и трех минут, как дверь одного из зданий приоткрылась, и появился… Гордеев.

Подойдя ближе, он некоторое время рассматривал нас, а потом сказал:

– Добро пожаловать на Альфа Моро. С сегодняшнего дня у вас начинается первый год практики. За это время вы проклянете все на свете, будете меня ненавидеть, а со многими товарищами в группе вам придется распрощаться. Здесь слабость – грех. Это первый закон. Делать вашу жизнь невыносимой мне будут помогать еще три инструктора. А теперь – взяли ноги в руки и побежали!

Вот так и начался наш персональный ад, который, наверное, я не забуду всю жизнь.

В первые три месяца практики мы шесть с половиной дней в неделю при любой погоде, днем и ночью занимались главным образом физической, строевой и стрелковой подготовкой, в ходе которой нас вновь проверяли на физическую пригодность, силу, ловкость и выносливость. Под руководством опытных инструкторов мы выполняли различные физические упражнения, обучались способам выживания на море и пересеченной местности.

Вся программа заключалась в проверке силы, выносливости и смелости кандидатов. В ней присутствовали такие элементы, как отжимание от пола, скольжение по канату на установленное расстояние, выполнение более тридцати пяти гимнастических скоростных упражнений, спуск по канату с платформы и последующим падением в воду с семиметровой высоты, плавание в снаряжении и обмундировании, преодоление балки, расположенной на высоте двадцати метров, спуск по канату со скалы.

Кроме того, мы преодолели дистанцию в три километра менее чем за двенадцать минут. На протяжении четырех дней совершали такое же количество марш-бросков длиной десять километров по пересеченной местности с грузом пятнадцать килограммов – для женщин и двадцать килограммов – для мужчин. При этом норматив для каждого марш-броска составлял всего полтора часа.

Было очень сложно – ведь физическая нагрузка не чередовалась с лекциями, и мне едва удавалось выдерживать темп. Теперь как никогда я понимаю, почему землянам приписывалась выносливость. Мы лучше других рас приспосабливаемся не только физически, но и адаптируемся психологически, что на этой практике, как я поняла, было важнее.