Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта - Диана Ольховицкая

- Окончила музыкальную школу. Четыре года ходила на хор, - весело призналась Женька. – С роялем и стихами не сложилось. Точнее, стихи люблю, но только слушать.

- Тот момент, когда жалеешь, что ты не поэт! – вздохнул Александр.

«Можешь не жалеть! – всплыло в голове ехидное. – Для поэта знакомство со мной закончилось кровавой юшкой из носа. Но про это я тоже тебе никогда не скажу. Странно, а с Ромкой запросто могу поделиться чем угодно. Это оттого, что он балбес, наверное? Чего балбесов стесняться?»

Неожиданно Женька заметила в соседнем ряду Алену. Как заметила – не выдержав, ответила на пристальный изучающий взгляд. Алена сидела рядом с полненькой темноволосой девушкой и о чем-то с ней тихонько переговаривалась.

Увидев Женьку с Александром, она удивленно подняла брови, и потом все представление время от времени поглядывала на них.

Во время антракта Женька отлучилась в туалет.

С Александром они договорились встретиться в фойе возле столиков, где торговали всякой всячиной: начиная от сладостей и сувениров с видами Сочи, на которых, правда, с обратной стороны стыдливо мелкими буквами было выбито «made in China», и заканчивая всевозможной детской радостью – светящимися шариками, пищалками и мыльными пузырями.

Женька поправляла перед зеркалом макияж, когда вдруг снова встретилась взглядом с Аленой.

- Видела твоего Романа с какой-то прошмандовкой, - засовывая руки под сушилку, злорадно усмехнулась она. – Знаешь такая – стопроцентная потаскуха, даже пробу ставить негде.

- Это Дашка, наверное, - невозмутимо согласилась Женька, обмахивая лицо пушистой кисточкой. – Хотя, может, и Сашка.

Когтистый зверь, конечно, попытался высунуть нос из норы, но Женька послала ему презрительный взгляд, и тот испуганно спрятался.

Королевы не ревнуют к шлюхам. Убить – да, могут. Но принимать недоразумение вроде Дашки всерьез – ниже королевского достоинства.

- Поняла, - фыркнула Алена и достала из косметички помаду. – Ты ищешь мужчину выше по статусу. А Рома так… для здоровья.

Женька вдруг почувствовала острую обиду за Ромку. Жгучую, давящую, заставляющую ладони сжаться в кулаки. Будто это про нее саму только что сказали, что годится она исключительно для постельных утех. Хотя нет – про себя не так обидно.

- Каждый думает в меру своей распущенности! – гордо заявила Женька, нанося на запястье капельку любимых духов. – А мы с Ромой действительно просто друзья. Он очень интересный человек, столько всего знает – можно часами слушать, раскрыв рот. В аспирантуру поступать собирается – всерьез двигать российскую науку. Да, молодой еще, не нагулялся – но он этого и не скрывает! И при этом достаточно воспитан и деликатен, чтобы морочить голову порядочным девушкам. Понятно?

- Хочешь сказать, он поэтому со мной не… - растерянно пробормотала Алена и посмотрела на Женьку чуть ли не с обожанием. – Да, тогда понятно.

Женька лишь царственно усмехнулась. Она, конечно, имела в виду себя, но кусочка положительных эмоций для Алены было не жалко. Тем более, когда это ничего не стоило.

- А мы с Эрикой на танцы собираемся! – вдруг совершенно по-свойски призналась Алена. – В соседний санаторий. Завтра или послезавтра – не решили еще. Туда мужчин не пускают – это военный санаторий, своих полно. Точнее, там почти одни мужики и есть. Пойдешь с нами?

- Подумаю… - осторожно проговорила Женька. – Я еще не решила толком, что буду делать завтра и послезавтра. Но танцевать люблю. Очень.

- Я тоже, просто обожаю! – широко улыбнулась Алена и послала ей воздушный поцелуй. – В детстве бальными танцами занималась, потом еще современными немного. Созвонимся!

Женька при полном параде вырулила из уборной и направилась в фойе, где ее уже заждался Александр. На душе было на редкость хорошо. Превращение Алены – врага в Алену – подругу принесло искреннюю, незамутненную и ни с чем несравнимую радость.

«Вот я дура-то! – удивлялась про себя Женька. – Чего сразу Алене так про Ромку не сказать? Девочка страдала, мучилась от ревности и обиды. А сейчас цветет! И мне сразу легко стало, будто камень с души свалился! Блаженны миротворцы?»

Александр разулыбался, завидев Женьку, и протянул ей кофе из автомата в пластиковом стаканчике. Горячо извинялся, что не заварной, но до кафе бежать далеко, и он точно бы опоздал к началу второй части представления. А вообще любит по-восточному, с острыми пряностями, сваренный в песке, и завтра непременно…

Женька заверила, что это сущие пустяки, и из вежливости пригубила напиток. Кофе был отвратительный и пах старой шваброй из каптерки уборщицы бабы Тамары.

Александр в ответ взял свободную Женькину руку и поднес к губам.

Она осторожно искала глазами, куда вылить мерзкое пойло – не бросать же полный стаканчик в урну? - когда из-за колонны появились Ромка с Дашкой.

Увидев Ромкину спутницу, Женька невольно скривилась. Той, что намедни сама щеголяла в нескромном ультрамариновом наряде, негоже осуждать других, но…

«Да, я вчера выглядела вызывающе, откровенно и сексуально-раскованно, - язвительно думала она, разглядывая Дашку. – Но между эпатажем и вульгарной дешевкой – пропасть, глубиной в Марианскую впадину. И тебе, девочка, это еще только предстоит осознать. Или так и останешься той, кто ты есть сейчас».

На Дашке была ультракороткая джинсовая юбочка с рваной бахромой и белая майка-алкоголичка с длинными бретельками, из которой наполовину виднелась грудь.

«На трассу – дальнобоев обслуживать! – вынесла вердикт ее наряду Женька. – А не по культурным мероприятиям ходить».

Александр почему-то замер, так и не выпустив Женькиной руки из своей, но той было не до него.

Ромка, в отличие от спутницы, был одет вполне прилично: в легкие джинсы и кремовую тенниску, подчеркивающую его уже совершенно шоколадный загар.

Дашка висла на нем, без умолку щебетала и преданно заглядывала в глаза. Ромка вел себя невозмутимо, отвечал односложно, но в глазах его плясали такие откровенные чертики, что было понятно, что про себя он ржет над несчастной Дашкой во весь внутренний голос.

Женьку он заметил сразу. Скользнул по ней восторженным взглядом и, делая вид, что внимательно слушает спутницу, незаметно показал поднятый вверх большой палец.

И Женька вдруг поняла, что ей это чрезвычайно нужно!.. важно!.. просто необходимо! Что она весь вечер ждала именно этого – Ромкиного молчаливого восхищения. Нет, можно, конечно, и вслух, но хотя бы…

Она открыто улыбнулась в ответ. Ромка остановился и встретился с ней взглядом.

Женька стояла и смотрела – смотрела – смотрела. В Ромкины невероятные медовые глазищи.

Время замедлилось,