Богатые тоже скачут, или Где спит совесть - Юлия Славачевская

– И вот когда мое несчастное бедро…

Нам ответили:

– Большое вам спасибо! Всего вам самого доброго. Если будете нам нужны, то мы вас обязательно вызовем, а сейчас забедрайте вашу стукнутую на бедро девушку и бедрайте отбедрать!

– Отбедрательно! – сказали мы и отбыли.

Глава 32

Гнев – плохой советчик?! Покажите тогда хорошего!

Мы вышли из дома, захваченного полицией. На улице было тихо и безлюдно.

Светало. Яркие солнечные лучи царапали отвыкшие глаза оранжевыми отблесками зари. Возле здания, откуда нас изгнали с позором, словно Адама и Еву из райских кущей, по-прежнему стояли многочисленные полицейские машины. Одна из них – черный бусик – загораживала проход в переулок. Это почему-то весьма обрадовало моего мужа.

Никос, сверкая глазами, как голодный лев, обрадованно поволок свою антилопу в кусты, то есть за угол.

– Я люблю тебя! – Его руки стискивают мои плечи, вид у мужа – будто всю ночь беспробудно пил. Глаза красные, лицо запоздало испуганное.

Это похоже на дурман, безумие, сладкую пытку.

Наверное, при взгляде со стороны хороши мы оба – пыльные, взъерошенные, чуточку хмельные от внезапно возвращенной свободы.

– Прости меня, но… – И шмяк! – моей спиной о холодную и шероховатую кирпичную стену.

Предполагается, я от его действий в экстазе? Нет, все понимаю… частично. Адреналин, тестостерон и все такое. Но можно же себя получше контролировать?.. Хоть как-то?

– А-а… – Я пыталась робко и осторожно донести свою мысль до Никоса. Ключевое слово – «пыталась».

Не получилось. Донесли меня до ближайшей мусорной урны в подворотне, воняющей экскрементами и мочой.

– Мне нужно… – И хрясь! – на холодную крышку задницей. Лопатки прижаты к стене.

Я попала в медвежьи объятия, сопровождающиеся тоскливым хрустом моих ребер. Ник пробегает губами, языком, лаская меня у виска. Спускается за ухо, нежно прикусывая шею, с низким стоном впивается мне в губы.

Романтика, блин, так и поперла!

Под пятой точкой елозящая и воняющая отнюдь не духами железяка, спереди – распаленный мужик, упорно закрывающий мне рот страстным поцелуем. Сзади – стена с облупившейся краской, отрезающая отступление. Сверху рассвет… ну хоть что-то в этом осталось хорошего…

– А… – опять воспользовалась я передышкой. Я уже рвалась активно высказать свою точку зрения! Во всяком случае, попробовала достучаться до помраченного тестостероном сознания.

Куда там! Не услышали.

Горячий шепот:

– Ты такая, такая… Я с ума от тебя схожу, любимая… – И опять – хлобысь! – со всей дури мной, «такой любимой», по крышке, чтобы поспешно, на ходу стянуть джинсы.

Мой муж в агрессии пахнет, как раскаленный на солнце металл. И еще немножко бергамотом и привычно горьким послевкусием кофе.

Р-р-р!!! Можно, я буду не «такой»? Все замечательно, восхитительно, эмоционально, грязно, вонюче и антисанитарно!

– Нико…

Снова жестоко заткнули рот и продолжили стаскивать штаны. И почему-то только с меня! Я поняла: бурный секс на природе – моя погибель.

Честное слово, хуже мусорного бака – только иголки в лесу, в куче с муравьями! Увидела крысу. Истошный визг умер внутри Никоса во время новой серии поцелуев. Поняла: иголки с муравьями – не хуже!

Страстное, ни к чему не обязывающее:

– Люблю… – И меня зверски плющат дальше. Скоро стану похожей на камбалу с вытаращенными глазами.

Мир окончательно свихнулся, а муж озверел на почве стресса и сексуального голода. Грубость непростительна, но беспросветное отчаяние временно отступает, страх перестает выедать мою душу.

– Ты… – Я ужасно хотела спросить: «Руки мыл?» Порыв пропал втуне.

Из воздуха соткался амурчик и нацелил на нас свою плевательную трубку. Можно подумать, мало мне было помойки!

Протянула руку и повернула трубку вверх, уводя себя из-под прицела. Амурчик обиделся, сообщил о недостатке финансирования и пропал.

– М… у… – Надежда умирает последней, сначала я все же убью кого-то еще!

– Да-а-а, я твой муж…

И опять кляп из поцелуев и руки как у осьминога. Ага! Словно резиновые жгуты: захватит, присосется – хрен вырвешься!

– Да… н… – Последнее слово – за собой. Не ему же отдавать!

Но мне уже начинало нравиться и даже интриговало: попадем мы обратно в полицию или нас все же домой отвезут, чтобы мы впредь в городе показательных порновыступлений бесплатно не устраивали?

– Хорошо, что ты это понимаешь, котенок!

– Бу-бу-бу… – А вот гланды у мужа глухие! Я недавно об этом узнала!

– Мя-а-ау! – подтвердила приблудная черно-белая кошка, которая подкралась посмотреть на бесплатный немартовский аттракцион на ее законной охотничьей территории.

Хвостатая уселась и, деликатно вылизывая лапку, стала таращиться пронзительными желто-зелеными светящимися глазищами на разворачивающееся действо.

Из воздуха соткался амурчик и наставил на нас двустволку. Я сделала большие глаза и, протянув руку, загнула стволы вверх. Получился перископ. Модерново.

Амур обиделся, потряс кулаками, швырнул изувеченное орудие производства нам под ноги, пожаловался на недостаток финансирования и исчез.

– Мря-а-ау! – Появилась «вторая половина» первой кошки, на этот раз кот пепельно-серой масти, с опущенными ушами чистокровного британца, и уселась проходить курсы повышения квалификации.

– Пошли вот отсюда! – Крик откуда-то сверху и оттуда же ведро холодной воды!

Не попали! Жалко. Кому-то срочно нужен холодный душ и промывание мозгов.

– Ни… кхх… ко… кос! – Последний призыв к разумности гуманоида.

Бес-по-лез-но. Разум не обнаружен. Он умер, умер и давно похоронен. Можно сказать – поспешно кремирован! Все затмило либидо. Сегодня у нас обычный день, либидное затмение. Наблюдайте все! Билеты оплачиваются согласно неустановленному прейскуранту!

– И в медовый месяц мы поедем! Обязательно! – успокоил меня супруг не в тему, продолжая сражаться с моими ковбойскими штанами.

Но не зря ковбои их на лошадях просиживали! Без моей помощи эти джинсы можно было снять только со мной внутри!

– Зачем? – Вау! У меня получилось сказать целое слово!

И почему я так бездарно использовала эту возможность?! Судя по выражению того, что можно условно считать мужским лицом, мне такого шанса еще долго не представится!

Из воздуха соткался амурчик и с победным видом наставил на нас гранатомет. Точно – недостаток финансирования мозга!

Я заткнула ладонью дуло, или как называется та хреновина, из которой стреляют. Амурчик нажал на спуск.

Паф!!!

Фаустпатрон выстрелил с другой стороны и задел скопом: амурчика, кошек, крысу, трех птичек… Еще что-то из остатков заряда попало в открытые форточки.

Амур обиделся и пошел жаловаться кошкам на недостаток финансирования и разбазаривание государственных фондов. Кошки слушали внимательно и делали котят всем, кто разрешал; кто не разрешал – они метили когтями и обещали зайти позднее. Птицы от них не отставали. В смысле, тоже метили.

Из окна второго этажа высунулся взъерошенный мужик в майке и с галстуком набекрень:

– Слышь, друг, презерватива нету?

– Нету! – отозвался муж, начиная постепенно приходить в себя и с ужасом оглядываться по сторонам.

– Жаль. Очень жаль, – чистосердечно посетовал мужик. – Придется в аптеку бежать. На тебя брать?..

Мой свитер поспешно вернулся на место. Обидно только, что Никос забыл на то же место вернуть ажурный бюстгальтер, в данное время болтавшийся где-то в районе шеи.

– У меня есть! – Сверху спланировала упаковка средств индивидуальной защиты и долбанула Ника по пустой – нет, стерильной! – от мыслей голове. – Возьми сколько надо, остальное передай дальше!

– Спасибо! – выдавил из себя герой-любовник и перебросил коробочку мужику в галстуке, на котором (имеется в виду галстук!) уже висела полуголая блондинка и трое детей мал мала меньше.

Теперь понятно, почему отец семейства так озаботился наличием средств индивидуальной защиты. Я его вполне понимаю…

Я ржала как лошадь и помогала закидывать нужное по назначению.

– И что смешного?.. – рявкнул муж, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Да уж! Нью-Йорк – это ему не Греция! Тут и помогут, и подержат, и поддержат… И не факт, что только морально.

– Ничего! – заверила его я. – Просто подумала – нужно Йоргосу парочку упаковок в больницу передать…

– Почему это тебя так заботит? – окрысился Никос, ревниво оглядываясь.

– Меня – нисколько! – заверила его я, засовывая руки под свитер и пытаясь ускоренным темпом натянуть на себя нижнее белье. – Это тебя должно заботить. А я просто из благотворительности подсказываю!

– Поехали домой! – Он решительно стащил меня с бака и поставил рядом с собой.

– Вы ку-уда? – высунулась с четвертого этажа эксцентричная мулатка в бигуди и наряде, оскорбляющем нравственность. Томно: – А поучаствовать?