Темные Знамения (СИ) - Коробов Андрей

Его рука чуть опустилась к задранной голени. Пальцы заплясали по сапогу, пока не уцепились за навершие. Альдред замер, пока не высвободил из обувки мизерикорд. У него получилось.

Выдыхая, он поставил ногу на место. Мимо проходили язычники. Флэй укрыл стилет в руках – да так, что его было не видать. Солдаты поглядели на него и рассмеялись, будто увидели забавную обезьянку. Альдред стал чернее тучи: никому не нравятся насмешки со стороны. Едва они прошли, персекутор пустил в ход мизерикорд.

Лезвие мало-помалу взрезало волокна верёвки. Инквизитор не торопился, поглядывая по сторонам. Никого поблизости не было, так что он шевелил кистями методично. Выронить ненароком стилет ему не хотелось от слова «совсем».

Наконец последнее переплетение разорвало. Путы опали ему под ноги. Таких позорных столбов, как этот, по лагерю насчитывалось штук эдак пять. Видать, горячая кровь Тримогена особенно требует обуздания. Но тем лучше: вряд ли, кроме нескольких, язычники запомнили, к какому привязали инквизитора.

Персекутор зашипел и заохал, потирая затёкшие запястья.

– Вот так-то лучше, – тихо отметил он и нырнул за ближайшую палатку.

Допустить, чтоб его заметили, нельзя. Новобранец хотел бы вернуть всё своё оружие назад, но понимал, что это невозможно. Чересчур много времени потеряет, просто пытаясь отыскать его. Он знал, что полутораручный клинок у Схинаса, но к нему лучше не заглядывать. Ещё не время.

Флэй пригнулся и засеменил вдоль тентов, отыскивая кратчайший путь на волю. Несмотря на обеденное время, по лагерю всё также сновали язычники. Кто-то попросту пропустил приём пищи, а кто-то – с него возвращался. Жизнь, словом, кипела.

Иной раз Альдреду приходилось прорезать ткань шатров и заходить внутрь. При условии, что ничьей тени внутри не было. Увы, в палатках поживиться было нечем. Только личные вещи, запертые сундуки, спальные мешки. Оружие солдатам выдавали в местном арсенале, но тот находился чуть ли не в центре лагеря, то бишь в гуще событий.

Он обошёл весь восточный край лагеря, но так и не нашёл, где бы слезть без риска для здоровья. На это в том числе и рассчитывал стратилат, когда выбирал место базирования. Хорошо хоть частокол настрогать не успели. Видать, прибыли недавно.

Стало ясно: западная половина лагеря – вот, куда надо было попасть Альдреду. Он притаился за тентом и осторожно выглянул из-за краешка. Кругом сновали, передыхая, солдаты. Что хуже, лагерь только наполнялся.

Назад возвращались потрепанные патрульные. С кем бы из «Гидры» те не вступили в бой, им дали достойный отпор. Трое из Тримогена даже тащили за собой персекутора, избитого до полусмерти. Из-за полученных синяков и гематом в нём едва можно было признать сержанта Скьярпу.

Одномоментный позыв Альдред пресёк на корню. Скьярпа не заслуживал погибнуть в плену, однако Флэй здесь и сейчас должен был позаботиться сам о себе. И плевать на весь остальной мир.

Беглец подумывал проползти под повозкой с вьючным ящером-толстяком, зовущемся вераго. Его инквизитор узнал по серой шкуре, массивному телу и характерному костяному наросту на носу, что напоминал таран. Грозные звери, но по большей части медлительные. Если их не злить или не пугать.

Решение сделать всё тихо и осторожно кануло в небытие. По восточной части лагеря раздавались крики. Судя по всему, вернулись те двое солдат и обнаружили, что пленник удрал. Флэй выругался про себя и подобрался к правому боку вераго.

Всюду он слышал топот язычников. Словно весь гарнизон встал на уши. Не думая, что творит, персекутор дерзнул посеять ещё больший хаос в рядах Тримогена. Стилет зашёл аккурат в бок огромного ящера, будто нос комара. Остроты хватило, чтоб продырявить толстенную шкуру. Вераго взревел от боли, наполняясь раздражением.

Альдред заблаговременно выдернул стилет, как вдруг ящер пустился в беснование. Громадная туша резко набрала скорость и понеслась вперёд вместе с повозкой. Похоже, местный гнус ему был нипочём. Другое дело, инквизиторский сплав.

Солдаты выскочили прямо навстречу вераго. Только и успели, что завопить. Лишь немногим удалось отпрянуть. Остальные встретили свою смерть под огромными, напоминающими стволы дубов лапами.

Это был шанс бежать, и Альдред его не упустит. Он метнулся в сторону левой половины лагеря, особо не понимая, куда бежит, и зачем. Впрочем, всё равно было ему. Только бы не попасться в лапы язычников.

За ним увязались тримогеняне. Многие – без брони, без оружия. Некогда с этим разбираться им. Главное – поймать беглеца. Чуть поодаль вераго устроил настоящую катастрофу, затаптывая насмерть бойцов и расшвыривая их в разные стороны наростом, ломал им кости. А Альдред всё бежал.

Внезапно перед ним показался один из солдат, выпрыгнувший из-за угла. Хоть и с топором, но голый по пояс. Он зарычал, будто разъярённый зверь, и бросился навстречу персекутору. Взмах! Флэй чудом остановился, давая топору пролететь столь близко от лица. Едва язычника чуть развернуло, Альдред подскочил к нему и засадил мизерикорд под ребро. Прокрутил – и резко выдернул.

Куда бы ни попал инквизитор, солдат испытал колоссальный наплыв боли, согнувшись в три погибели. На смуглой коже выступил пот. Беглец оттолкнул его от себя и рысью бросился дальше. Преследователи нагоняли его, но Альдред всё же добрался до самого края лагеря. Едва не упал, но вовремя остановился.

Склон под ним был крутой – даже слишком. Не так ступишь, и можно попросту свалиться, полететь кубарем вниз, ломая шею. Солдаты приближались, и Альдред решил рискнуть, чуть ускорившись.

Поднимайся он в лагерь по этому склону, его бы раз двадцать успели обстрелять язычники. Альдред надеялся, что в спину ему стрелять не будут. Напрасно.

Вдогонку бросилось порядка десяти бойцов. Кто в чём. Флэй обернулся и заприметил пару солдат в полном обмундировании. Это была бы удача, если бы он сумел их заманить и умертвить. Следом подоспели лучники, натянули тетиву и выстрелили.

Безветрие послужило каким-никаким преимуществом. Альдред слышал нарастающий свист стрел, когда те приближались, и отскакивал, передвигаясь чуть ли не зигзагами.

Одного из тяжеловооруженных пехотинцев подвёл собственный шлем. В глухоте металла было не разобрать, летит ли что-то в тебя. Стрела вошла ему точно в шею, перебив позвонки. Воин рухнул, как подкошенный. Другие не останавливались и пробежали мимо, продолжая слепо преследование.

Альдред значительно убавил в весе, лишившись вооружения и куртки. К тому же, утренние пробежки не прошли даром, держа его тело в форме. Беготня зигзагами значительно упростила спуск. Во рту резко пересохло.

Язычникам повезло меньше: парочка покатилась вниз, наживая ссадины. Если только их…

Убравшись прочь со склона, Флэй забежал в высокую траву, росшую неподалёку, и скрылся в ней. Он – не из коренастых парень, а зелень покрывала его по макушку. Лишь из лагеря было видно, как он удирает в джунгли.

Трава плавно перетекла в заросли. Альдред погрузился во мрак, не ведая, какие на самом деле силы бросили на его поимку.

Следующие минут десять он петлял, сам не зная, куда удирает. Первые язычники уже носились между деревьями, рыская по его душу. Альдред осознавал, так просто его не отпустят. Ведь он побывал в их лагере. Следовательно, может указать дорогу другим. И персекуторы придут. В самый неподходящий момент.

Буквально в десятке шагов от себя Флэй мельком заметил нескольких язычников. Беглец прытко занырнул в кусты и затих. Тримогеняне выдохлись и подобрались чуть ли не вплотную к нему. Остановились. Начали переговариваться между собой.

За последние полтора дня Альдред неплохо освоил законы джунглей, резко скакнув от жертвы к хищнику. Он выжидал в листве, будто пантера, затаившаяся перед прыжком. И пускай инквизитор не видел, что вытворяют преследователи, ему было слышно каждое их телодвижение. Они суетились, но до сих пор не собирались уходить.

Персекутор старался не издавать ни звука. Дышал носом, вбирая воздух дозированно. Сжимал в руках мизерикорд, готовый в любой момент пустить его в ход.