Чандрагупта - Хари Апте

Шакалаян обещал ничего не говорить министру. Когда они вошли в дом, сразу Ракшаса увидеть не удалось. Было строго-настрого приказано никого не пускать без тщательного допроса. Министру сообщили, что к нему пришли два массажиста по важному делу, и он после некоторого колебания велел своему слуге привести их. Посол и Саммардак вошли. Ракшас бросил на них внимательный взгляд и кивнул, словно догадался о чем-то.

— Если бы вы были массажистами, — сказал он, — я бы не стал приглашать вас. Но вы ведь не те, за кого себя выдаете. Я сразу понял это. Вы пришли ко мне неспроста. Садитесь и рассказывайте. В сущности, я теперь никто. У меня нет власти. Но раз уж вы пришли ко мне, я вас выслушаю.

Шакалаян был удивлен проницательностью Ракшаса, но не подал виду.

— Нет ничего странного, что вы обо всем догадались, — проговорил он. — Замечать обман и разоблачать его вы умеете. Я не буду лгать. Идти сюда довольно опасно, и я переоделся в чужое платье. Мой массажист помог мне, он сопровождает меня.

— Ну хорошо, — ответил Ракшас, — рассказывайте, откуда вы прибыли и зачем. Вы не простолюдин, а знатный и влиятельный человек. Это сразу видно.

— Да, министр, это так, и пришел я по поручению моего повелителя.

— Что это за поручение? И кто ваш повелитель?

— Я расскажу. Я прибыл сюда по поручению Малаякету, сына Парватешвара, и… да, по приказу Малаякету.

Ракшас понял, что этот человек чего-то недоговаривает.

— Значит, прибыли от Малаякету? — произнес он. — Мне действительно сообщили, что от него приехал какой-то министр по имени Шакалаян. Малаякету разгневался, конечно, когда узнал, что я заманил сюда его отца и из-за меня Парватешвара бросили в тюрьму. Он послал вас, чтобы привезти меня к нему?

— Не говорите так, министр. Малаякету на вас зол. Это верно. Оно и понятно. Но здесь я узнал, что вы совсем не виновны в том, что Парватешвар попал в плен. Поэтому я и пришел сюда.

— Как вы об этом узнали? В Паталипутре все считают, что я хотел отдать Парватешвару престол Магадхи и погубил раджу, но благодаря Чанакье и Чандрагупте страна не погибла. А кто вам сказал другое?

— Да поговаривают, министр. Сейчас в Паталипутре есть люди, которые думают, что вы никогда не смогли бы сделать этого. Они по-прежнему продолжают вам верить.

— Вот как! Значит, в Магадхе еще не разучились думать. Так, так… Ну, а дальше?

— Я пришел с уверенностью, что вы заинтересованы снять с себя ложное обвинение и готовы действовать.

— Думать об этом и сделать это — вещи разные.

— Вы говорите сейчас как заурядный человек. Разве есть что-нибудь невозможное для вас?

— Я человек самый обыкновенный. То, что недавно произошло, доказывает это. Однако я до сих пор не понял, зачем вы пришли сюда. А мне хотелось бы это знать.

— Я прибыл с посланием Чандрагупте от Малаякету. В нем содержится требование немедленно освободить его отца и выплатить десять миллионов золотых монет. В противном случае начнется война.

— Малаякету это написал Чандрагупте?!

— Да, и отправил меня послом, чтобы вручить письмо. Чему вы удивляетесь?

— Мотылек бросается в огонь!

— Вы сравниваете Малаякету с мотыльком, но он не таков.

— Если бы он был не такой, то не написал бы этого Чандрагупте, не шел бы на такой риск Но, может быть, он не один и ему помогут, — тогда другое дело.

— Я и пришел к вам потому, что нужна помощь. Если вы поддержите нас, успех будет обеспечен.

— Ну хорошо. Вам нужна помощь. Но могу ли я помочь?

— Несмотря на то, что народ настроен против вас, никто другой не сможет сделать того, что можете вы.

— Ну ладно. Допустим. Но кто стоит за Малаякету?

— Как кто? — с деланным удивлением спросил Шакалаян.

— Послушайте, если вы пришли, как говорите, чтобы все рассказать мне без утайки, то так и поступайте. Малаякету не отважится один напасть на Магадху. Помощь же ему может оказать только наместник Селевк. Скажите, это он поддерживает Малаякету?

Шакалаян понял, что больше не имеет смысла уклоняться от прямого ответа.

— Да, — сказал он, — вы совершенно справедливо заметили. Селевк оказывает Малаякету полную поддержку. Я же прошу вас помочь здесь так же, как Селевк помогает там. Многие сейчас не на вашей стороне, но, судя по всему, скоро к вам присоединятся. Если вы поможете нам, то и своего сумеете добиться. Вы отомстите Чанакье и Чандрагупте. И Малаякету тоже будет удовлетворен.

— А что получит этот варвар Селевк Никатор? — спросил Ракшас, внимательно глядя на Шакалаяна.

Посол сразу же понял, что от ответа на этот вопрос может зависеть многое, и некоторое время молчал в нерешительности.

— В чем дело? — сказал министр. — Почему вы не отвечаете? Отчего Селевк решил помочь Малаякету? Какие у него намерения?

— Вы хотите знать, что он получит? — медленно проговорил Шакалаян. — Ничего. Он будет помогать только из дружеских чувств.

Ракшас рассмеялся:

— Как вы можете рассчитывать на бескорыстие Селевка? Нет, я не верю, что вы так думаете! Тогда к чему весь наш разговор? Селевк — человек, который желает многого. Он хочет захватить Магадху. И неудивительно, что он согласился помочь вам.

— Ну и что же, даже если это так? — сказал Шакалаян.

— Как что же?! Хотите узнать, что из этого получится? — резко ответил Ракшас. — Вы и в самом деле забыли, — продолжал он, — что греки хотят подчинить всю Индию? Неужели вы не знаете, почему они оставили у власти Парватешвара? А зачем они дали ему солдат, вам тоже неизвестно? Во всяком случае, какие бы цели ни были у этого человека, они враждебны нам.

— Почему же? Однако, если невозможно самому…

— Замолчите, преступник! — вскричал министр. — Что это вы говорите? Если сам не в силах действовать — проси помощи у соотечественников. А вы хотите позвать чужих.

— Я не вижу другого пути, — тихо сказал Шакалаян.

— Ждать — вот путь. Другого выхода пока нет.

— Так, значит, нельзя рассчитывать на вашу помощь?

— Нет! Я хочу мстить за смерть раджи и свой позор, но никогда не попрошу помощи у этого Селевка. И не приму ее, если он ее предложит. Это было бы несчастьем для Магадхи.

— Но у наместника нет дурных намерений. Он только хочет помочь Малаякету отомстить за позор его отца. Сам же Селевк ничего для себя не ищет.

— Было бы дерзостью сказать, что вы не разбираетесь в государственных делах. Я так не говорю и даже не думаю. Вы все понимаете, но вы служите грекам. Даже если эти варвары покорят Индию, вы решите, что так и должно быть. А я не хочу, чтобы в Магадхе правили греки или их слуга. Мне известно, что Парватешвар и Селевк давно стремятся захватить страну. Трон Магадхи — вот их мечта.

— Значит, пусть Магадха остается в руках этих убийц?

— Да. Хуже будет, если она попадет в руки греков или их прислужников.

— Я не ожидал, министр, что вы скажете эти слова. Мне казалось, вы сразу придете к нам на помощь. Но, судя по всему, у вас другие цели.

— Вы, должно быть, думаете то же самое. Но вы служите грекам, и у вас нет выбора. Однако даже вам не следует желать, чтобы Магадха оказалась под властью варваров.

— Да, но как преданный слуга Нандов может хотеть, чтобы страна оказалась в руках убийц всего царского рода?

— Я слуга Магадхи. И не думаю, что она должна погибнуть потому, что погиб царский род.

— А почему Магадха погибнет, если ее завоюет Малаякету? Ведь он арья, не так ли?

— Да, арья, но такой арья, который считает за честь служить завоевателям.

— И поэтому страна попадет под власть греков?

— Ну конечно же! Тот, кто помогает на охоте, всегда берет свою долю. А то и всю добычу. И Селевк своего не упустит. Он поможет Малаякету захватить страну, а потом разделается с ним. Александр не хотел жить в нашей стране, он ушел, оставив своих наместников. А Селевк будет здесь. Он сам хочет стать императором. Не будь раджа Дханананд так легкомыслен, Селевка давно бы оттеснили за Пенджаб и Кашмир. Магадха господствовала бы повсюду.

— Почему же это невозможно сейчас? — спросил Шакалаян. — Малаякету возьмет власть, а потом прогонит Селевка.

— Всё испытываете меня, — проговорил Ракшас с улыбкой. — Неужели вы думаете, что Селевк станет терпеть какого-то Малаякету? Он тут же отстранит его от власти.

— Мне кажется, в ваших словах нет ни капли здравого смысла, — ответил Шакалаян. — Закончим этот разговор. Скажите мне только, если Малаякету и Селевк прибудут сюда, вы поможете тому, чтобы народ Паталипутры восстал против Чанакьи и Чандрагупты?

— Нет! Как бы я ни ненавидел этих людей, я никогда не помогу варварам захватить Магадху. Народу я могу помочь, если начнется восстание, но буду бороться против греческих сатрапов. Я не изменник и не думайте, что я предам свою страну. Уезжайте к себе. А с этими греками нужно держаться поосторожнее. Положишь им палец в рот — отхватят руку.