Тайна заброшенного хутора - Анфиса Кохинор

Даниэль задрожал. Ему вдруг почудилось, что невидимая рука сжимает Кирика и из него, как сок из перезрелой груши, сочатся тяжёлые энергетические сгустки. Дан не замечал за собой, что так уж трясётся за жизнь Кирика… "А ведь трясусь, - сам себе удивился Даниэль и ворчливо подумал: - Ну, куда он без меня? Ведь пропадёт бедняга".

- Кир, - снова позвал он и положил руку не плечо юноши.

Кирик качнулся и, как деревянная кукла, завалился на бок. Кожа его побелела, на сухих губах выступила соляная наледь. Даниэль икнул от страха, ему захотелось выбежать из шатра и мчаться, куда глаза глядят, лишь бы подальше от ужасающего зрелища. Он попробовал встать и испугался ещё сильнее: пальцы ног похолодели, словно их опустили в ледяную воду. Холод растёкся по стопе и стал подниматься выше. Икры онемели, колени налились каменной тяжестью, бёдра неприятно закололо. Даниэль вытаращился на Кирика, который на всех парусах летел на встречу с Панар и тащил его за собой.

- Что ты творишь? - воскликнул Даниэль, но обращаться к Кирику было всё равно, что к гранитной плите. - Кир! Очнись! Ты убиваешь нас! - Холод продолжал наступление, он уже достиг желудка, и Дан запаниковал. Он стиснул плечо Кирика и зашептал магические слова. Позабыв о том, что в шатре не действует магия, Дан, с упорством голодного дятла долбил заклинаниями ледяную корку, не понимая, почему ничего не получается. Он хотел позвать на помощь, но не смог. Губы застыли. На глаза навернулись слёзы, но ни слезинки не скатилось по обледенелой щеке. "Глупо. Как глупо. Кир, за что ты так?" - погружаясь в ледяное безмолвие, подумал Даниэль.

И тут в глазах Кирика полыхнула искорка сознания. Сердце Даниэля, бившееся как сонная муха о покрытое изморозью стекло, выбило дробь и замерло в робкой надежде на спасение. Припорошенные снегом губы Кирика дрогнули:

- Нет.

Из уголка заледенелого глаза Даниэля выползла тёплая прозрачная слеза. Она стекла по щеке, оживив тонкую полоску кожи, и упала на земляной пол. Дан перестал погружаться в ледяное безмолвие. Он не мог ни приободрить друга, ни прошептать слов утешения и страшно боялся, что пессимист Кирик сдастся и не захочет оживать. И юноша, словно подтверждая его опасения, прикрыл глаза и застыл. Если б не сковывавший тело холод, Даниэль отвесил бы ему подзатыльник. Внезапно плечо Кира, которое он сжимал онемевшими пальцами, шевельнулось, и рука Дана начала согреваться. Даниэль расслабился - холод медленно отступал, и его тело, как губка, впитывало странный призрачный огонь, источаемый Кириком. Кир распахнул веки и вперил взгляд в лицо Даниэля:

- Я знаю правду!

- Хорошо, - выдавил Дан. - Только не останавливайся. - Кир вопросительно посмотрел на него. - Просто не останавливайся, - умоляюще произнёс Даниэль и замолчал.

Огонь, исходящий от Кирика становился всё жарче, его лицо приобрело ярко-розовый оттенок, будто юноша обгорел на солнце. Даниэль жадно вбирал огонь друга, отдавая взамен собственную магию, чтобы живительный огонь не угас. В венах магов кипела кровь, от кожи шёл пар. Дан и Кир блаженствовали, окутанные общим магическим огнём. И, если на берегу Великого озера, единение вызвало у них удивление и растерянность, то сейчас они испытывали восторг и упоение. Они колдовали так, словно у них был один дар на двоих. Бедный Жайлет! Загляни он сию минуту в шатёр, его ужаснуло бы могущество пленников, особенно если учесть, что колдовали Кирик и Даниэль в шатре-тюрьме, где магия не действовала в принципе.

Шкуры под магами задымились, стены покраснели, как расплавленное железо, и по ним побежали языки пламени. Добравшись до купола, они вырвались на свободу, и шатёр рухнул на землю рыжим квадратом пепла. Матары-охранники заорали. В стойбище началась паника.

Даниэль разжал пальцы и повалился на истлевшую шкуру рядом с Кириком. Он чувствовал необычайную лёгкость во всём теле. Голова приятно кружилась, будто маг выпил кружку молодого вина. Даниэль улыбнулся ласковому голубому небу, зная, что Кирик тоже улыбается, ибо так же, как он, испытывает ощущение душевного покоя и радости бытия.

Матары плотным кольцом сгрудились вокруг молодых магов, испуганно взирая на них. "Жайлет знает, что с ними делать", - успокаивали они себя и молчали.

Глава 12.

Император Александр нервничал. Он кругами ходил по маленькой комнате в дозорной башне Верховного храма Экры. Каждые пять минут, словно сверяясь с хронометром, он останавливался возле узкого зарешеченного окна и всматривался в даль. Однако с самого утра на единственной дороге к храму не было ни души. Император потёр глаза, присел на каменный подоконник и сжал пальцами виски. Тихий стук в дверь заставил его вздрогнуть. Император соскользнул с подоконника, величественно скрестил руки на груди и повелительным голосом произнёс:

- Входи, Йозеф. - На его, секунду назад грустном и растерянном лице, покоилась маска гордости и уверенности в собственной правоте.

Стройный черноволосый мужчина вошел в комнату, коротко поклонился и доложил:

- Разведчик прибыл, Ваше величество…

- Так зови его скорее! - нетерпеливо воскликнул император и торопливо заговорил, будто убеждая кого-то. - Время не ждёт! Мы должны решить проблему к вечеру… - Он облизнул сухие губы. - Ты же понимаешь, я не могу поступить иначе… Отец всю жизнь работал над созданием Облака Счастья, и я, несмотря ни на что, должен завершить его дело! Я не могу отступить в последний час! Завтра в Тинарисе должен наступить первый день эры всеобщего благоденствия! Я так надеялся успеть выпустить Облако до прихода брата! - Император с тоской посмотрел на Йозефа: - Но я не успеваю, не так ли?

- Светлейший князь будет у стен храма через четыре с половиной часа.

- Твой человек не ошибается? - с надеждой спросил император. - Вдруг… - Йозеф отрицательно покачал головой, и Александр махнул рукой: - Ладно, зови разведчика!

Йозеф подошёл к двери, приоткрыл её, и в комнату вошёл высокий, сухопарый человек с чёрной повязкой на левом глазу. Едва переступив порог, он пал ниц перед императором.

- Встань, Рем! Ты давным-давно искупил вину перед народом Тинариса! - торжественно произнёс Александр. Он бросил быстрый взгляд на Йозефа, тот моргнул в ответ, и император продолжил: - Я знаю о тебе всё, Рем, и целиком и полностью уверен в твоём раскаянье. Докладывай!

- Светлейший князь находится в часе пути от Ущелья Вагра, - хриплым от волнения голосом начал Рем. - Он движется очень быстро, думаю, он будет у стен храма через четыре часа.

- Какова, по твоим оценкам, численность его… - император запнулся, - армии.

- Двести пятьдесят тысяч магов.