Мечтая о Венеции - Тревор А. Уильямс

каменоломни, мягче и податливее камня, который несколько веков пролежал на поверхности земли. Прежде она никогда не задумывалась об этом, считая весь камень одинаковым по своим свойствам. Посидев какое-то время, Пенни решила придумать себе подругу-художницу. Это позволило ей куда свободнее говорить о собственном творчестве. Она узнала о различных выставках, проходящих сейчас в Венеции. Рико дал ей флаерс, рекламирующий новую галерею с впечатляющей коллекцией картин эпохи Возрождения, которая должна была открыться через несколько дней. Пенни пообещала, что посетит максимально возможное число выставок.

Ветчина оказалась превосходной. Ее подали со свежим хлебом и оливками. Закуску запивали местным красным вином. Паста оправдала все ожидания, и Пенни без труда съела все, что было на тарелке, хотя повар игнорировал ее просьбу о маленькой порции. Но десерт в нее уже не влезал. Она заказала эспрессо. То же сделали и остальные. Кофе подали с бутылкой граппы и стопками. Пенни покачала головой. Ей хотелось оставаться достаточно трезвой, чтобы в мельчайших подробностях запомнить этот удивительный вечер. И конечно же, она наслаждалась обществом Рико. Он был превосходным собеседником, хорошо осведомленным о событиях в художественном мире и прекрасно умеющим слушать. О себе (в роли Оливии) она рассказывала мало. Она заметила, что и Рико почти не говорил о себе. Чем дальше, тем эта анонимность становилась все более волнующей. Два корабля, плывущие в ночь, обменивающиеся минимумом сигналов. Это очень приятно будоражило.

Из ресторана Пенни ушла за полночь, довольная проведенным вечером и под руку с Рико. По темным улицам и улочкам они шли в сторону площади Святого Марка. Очень скоро она уже обеими руками держалась за руку Рико, буквально повиснув на нем. Она наслаждалась теплом и ощущением силы, исходящий от его руки. Вскоре они подошли к мостику, похожему на тот, где она вчера потеряла Рико из виду. Дойдя до середины, они остановились. Пенни повернулась к Рико и с ожиданием посмотрела на него. Из ее ноздрей вылетали облачка пара, слабо подсвеченные старинным фонарем. Рико наклонился к ней, обнял и поцеловал.

Хорошо, что он держал Пенни в своих руках, поскольку от его прикосновения она потеряла равновесие и могла бы упасть в канал. Она потянулась к его лицу, провела по щекам и вокруг шеи, дотронувшись до бороды. Их поцелуй затянулся, и все равно ей не хотелось, чтобы их губы разомкнулись. Пенни крепко прижалась к Рико, наслаждаясь каждым мгновением. Наконец оба ощутили нехватку воздуха. Рико оторвал губы от ее губ и посмотрел на нее. Его глаза сверкали в тусклом оранжевом свете фонаря. Он улыбался. Пенни чувствовала, что и она улыбается. Она точно знала, какого продолжения ей хочется. А хотелось ей отправиться с Рико к нему домой, провести там ночь и поддаться зову страсти, сознавая, что их анонимность не будет раскрыта. Это позволяло ей говорить и делать все, что пожелает, не опасаясь утреннего раскаяния.

– Ну и удивили же вы меня, Оливия.

Пенни вопросительно посмотрела на него. Когда Рико пояснил свои слова, ей показалось, будто в живот запихнули твердый холодный камень.

– Я очень хорошо знал вашего отца. Впервые мы познакомились пару лет назад. Он покупал на здешнем аукционе довольно редкую картину. Ваш отец был очень располагающим к себе человеком. Мы быстро сдружились. Когда весной этого года его не стало, я был просто в шоке. Я вам очень сочувствую, Оливия. Представляю, каким чудовищным ударом для вас оказалась его смерть.

Их анонимность вдруг стала односторонней. Она по-прежнему ничего не знала о нем, тогда как он знал о ней все. Вернее, думал, что знает.

– Скажу вам честно: я кое-что слышал о вашей матери и о вас. Отзывы были нелестными. «Высокомерные», «надменные», «отталкивающие» – так звучали некоторые эпитеты. – Желая смягчить удар, Рико крепче обнял ее. – Простите, но это то, что до меня доходило. А сейчас… вы не только красивая… настолько красивая, что, когда сегодня я увидел вас перед картиной Джорджоне, у меня перехватило дыхание. Вы еще и приветливая, остроумная, очень образованная девушка без малейшего признака надменности. И потому, Оливия, простите меня за превратное представление о вас. Все, в чем меня пытались уверить, безмерно далеко от вас.

– И давно вы знаете, кто я на самом деле? – спросила Пенни, в голове которой лихорадочно неслись мысли.

– Возможно, полчаса.

– Полчаса? – переспросила она, взглянув на него с явным непониманием.

Рико кивнул, слегка улыбнувшись:

– Это все Джанни – рослый детина с бородой и серьгами в ушах. Я вас с ним знакомил. Запоминающийся типаж.

Пенни кивнула, вспомнив великана на другом конце стола, похожего на итальянскую версию Обеликса вплоть до светлых волос, стянутых в конский хвост.

– Он вас узнал. Когда мы с ним пошли на кассу рассчитываться, он показал на телефоне фото вас с отцом, сделанное год назад. Жаль, что я еще тогда не познакомился с вами.

Это уже было слишком много для кораблей, плывущих в ночи. Внутри Пенни нарастала тревога. Она сознавала: дальнейшее развитие отношений между ними невозможно. Своими руками, по собственному недомыслию, она все погубила. Теперь Рико убежден, что несколько минут назад он обнимал Оливию. Завтра, а точнее, уже сегодня настоящая Оливия прилетит в Венецию ради встречи совсем с другим мужчиной. Если она вдруг столкнется с Рико, начнется ад кромешный. Как бы Пенни ни хотелось, ее сближение с Рико невозможно. Нужно погасить огонь их отношений, пока тот не разгорелся, иначе Оливия столкнется с массой неприятных ситуаций. Пенни с тяжелым сердцем отодвинулась от Рико, заставив его разжать руки. Вцепившись в перила на другой стороне моста, она собралась с духом и сказала то, что было необходимо сказать:

– Рико, мне пора в отель. – (Рико удивленно посмотрел на нее.) – У меня сильно разболелась голова. Лучшим лекарством является сон. Спасибо вам за прекрасный вечер.

Удивление Рико сменилось тревогой.

– Оливия, ради бога, простите меня! – Чувствовалось, он не на шутку встревожен. – Но говорю вам, все это я слышал от людей. Вы совсем не такая. Думаю, и ваша мать не такая. Неужели я вас обидел?

– Не волнуйтесь, Рико. Вы меня совсем не обидели. – Пенни подошла к нему и слегка поцеловала в губы, но тут же отошла, едва он протянул к ней руки. – Мне действительно пора возвращаться. Вот только я не представляю, где мы сейчас находимся. Покажите, в каком направлении находится площадь Святого Марка, и я пойду.

Пенни изо всех сил старалась не обращать внимания на его лицо, где отражалось не только ошеломление, но и боль. Он был похож на маленького