Академия драконов. Золотая пыль (СИ) - Иванова Инесса

И Фло, сидящая по правую руку от рыжеволосой, энергично закивала в знак того, что думает так же.

— Вероятно, это подойдёт в качестве самооправдания, — рот гранда де Вилос превратился в жёсткую линию, а лицо потемнело. Преподаватель вмиг сделался серьёзным, а его движения потеряли вальяжность ленивого откормленного кота. — Новые артефакты, к счастью, появляются не слишком часто, но есть целые лаборатории, день и ночь совершенствующие уже известные. Относитесь к каждому как к крайне вредоносному объекту. Итак, вернёмся к данной вещи. Приступайте, гранда Гревес.

Мидара нерешительно посмотрела на преподавателя, а потом скользнула взглядом по классу, будто мы могли чем-то помочь. И всё-таки решилась.

Девушка протянула руку, но ничего плохого не произошло. Класс замер в напряжённом ожидании. Мидара посомневалась, сконфуженно бросила взгляд на преподавателя, потом на свои пальцы и уже хотела было отдёрнуть ладонь, как нитка, что была вдета в иглу, потянулась к руке. А уже через мгновение катушка оказалась в ладони Мидары, будто та сама её взяла.

Мы затаили дыхание.

— Ну, и что скажите? — гранд де Вилос зашёл с другой стороны и заглянул в бледное лицо девушки. — Что чувствуете?

— Это… Не знаю. Он старается запутать меня, какие-то странные мысли, а собраться не могу, — выдавила Мидара и рассеянно улыбнулась.

Гранд де Вилос снисходительно улыбнулся и, надев бархатные перчатки, лежавшие тут же на столе, взял катушку с иголкой, поблёскивающей в сиянии летучих огней, положил её на прежнее место и накрыл стеклянным колпаком.

— К какому виду относится сей предмет, кто-нибудь может ответить?

Фло и Дарина переглянулись, последняя фыркнула и пожала плечами. Она стала гораздо заносчивее, чем в Фло в первое время пребывания в Академии. Зелёные драконы считали себя умнее прочих, впрочем, у каждого подвида были свои недостатки.

Возможно, на Дарину оказало влияние то, что декан приблизила её к себе, фактически сделав правой рукой. А ещё всезнающая Фло сообщила мне по большому секрету, что Дарину, первую из нас, приняли в Орден. Вот она и возгордилась.

Я подняла руку:

— Это артефакт так и называется: оморочка. Он путает мысли человека, делая его глупым и несобранным. Надзорники часто подкидывают его жертве накануне того, как она должна произнести речь или выступить с заявлением. У слушателей складывается впечатление, что жертва просто забыла слова или желает привлечь к себе внимание.

— Браво, госпожа Астрос, — захлопал в ладоши гранд преподаватель. — Откуда такие познания в артефакторике?

Я смутилась, но ответила:

— У моего отца дома большая библиотека, я изучила почти все книги, что в ней есть.

— Отлично, присаживайтесь. А теперь, дамы, задание на дом: найдите в своих комнатах все артефакты, что сможете, и принесите, если это возможно, их на следующее занятие. Не забудьте выяснить их свойства.

— Откуда ты столько знаешь про артефакты? — прошептала Фло, когда я собралась уходить. Девушка подождала, пока остальные покинут класс и последовала за мной. — Твой отец — надзорник?

И Фло поморщила носик, будто рядом неприятно запахло. Драконьи семьи не любили стражей тайного порядка.

— Нет, — ответила я. — Но он маг, весьма влиятельный в Саклене.

Этого оказалось достаточно, чтобы девушка потеряла интерес к теме. В конце концов, она произнесла:

— Меня тоже сегодня вечером пригласили в Главный корпус, в зал для заседаний. Давай встретимся заранее и пойдём вместе. Мне немного не по себе.

Это был тот самый, где прошла сцена нашего представления. Я понимала, что всё это неспроста. Нас представят в Орден, и уже к ночи мы станем его членами. Сказали бы мне раньше, заволновалась бы, а теперь… Столько всего прошло, что я перестала страшиться будущего. Как-нибудь всё устроится.

Волновало меня скорее другое: решится ли Эванс на откровенный разговор со мной или будет делать вид, что всё осталось как прежде.

Распрощавшись в коридоре Малой башни с Фло, я с надеждой вошла в комнату. И предчувствия меня не обманули. Велизия молча подала мне незапечатанное письмо.

***

Я не торопилась раскрывать письмо. Велизия занялась вечерним чаем, и только когда девушка отправилась на кухню за молоком, я села в кресло и задумалась, вслушиваясь в окружающую тишину.

С одной стороны, очень хотелось узнать содержимое бумажного листа, свёрнутого вчетверо. А с другой — я боялась. Вдруг, Эванс напишет, что всё, что случилось между нами, было ошибкой?

Впрочем, даже в этом случае я ни о чём не жалела. Пусть моим первым мужчиной будет тот, к кому я питаю столь сильные чувства, что готова не думать о последствиях, не надеяться на совместное будущее, не говоря уже о браке.

Я посмотрела на часы и перевела взгляд на бумагу, которую держала в руках. Сейчас вернётся Велизия, и мне придётся либо откладывать чтение до завтра, либо делать это при ней. Ни то, ни другое меня не устраивало.

Вздохнув, я решилась и дрожащими пальцами развернула листок. Буквы расплывались перед глазами, скакали, убегая вместе со смыслом, пришлось даже закрыть глаза, чтобы успокоить отчаянно бьющееся сердце.

В конце концов, так стало ещё хуже, пытки ожиданием не было видно конца, поэтому я разомкнула веки и сосредоточилась на написанном.

«Моя маленькая прекрасная госпожа!

Надеюсь ты пользуешься тем скромным подарком, что я преподнёс вчера. Полагаю, что ты убедилась в моих чувствах, как и я, но ты, конечно, знаешь, что этого недостаточно, чтобы вытянуть счастливый билет. Нам надо будет объясниться, но придётся повременить с этим до того, как произойдёт вечернее событие.

Оно означает совсем не то, что тебе кажется, но поспеши со всем согласиться. Потом мы оба решим, что делать и как избежать ловушки.

Сообщай мне обо всех письмах, что придут к тебе в скором времени. Надежды на счастливый исход для нас обоих очень мало, но я могу обещать, что приложу все усилия для того, чтобы увеличить шансы».

Внизу была приписка:

«Ты очень дорога мне».

Я любовно разгладила бумагу на коленях и перечитала ещё раз, а потом ещё, пока не явилась Велизия с кофейником и кувшинчиком для сливок на маленьком подносе.

Торопливо сложив листок и спрятав его в конверт, я положила письмо в первый ящик стола и заперла его на маленький ключик, который тут же спрятала в кармане платья-униформы

— Я не стану читать, госпожа, — обиженно произнесла горничная, и я принялась убеждать её, что эти меры предосторожности от постороннего взгляда, но Велизия лишь покачала головой и начала готовить чай.

А я присела на прежнее место и задумалась, глядя в окно. Понятно, почему Эванс избегал в письме упоминаний имён или того, что могло помочь надзорникам, попади это письмо в их руки, установить адресата. Мур всегда мог сослаться на некую горожанку из Гриама, ведь о драконице упоминаний не было.

И главное, если бы письмо попало в руке членов Ордена, он сделал бы то же самое. Но мне хватило и этих обтекаемых фраз, чтобы почувствовать себя счастливой.

Эванс прав. Сначала пусть меня примут в Орден, дадут первое поручение, а там, уже будем думать. Всегда есть Потайная комната, где можно обменяться новостями, не беспокоясь о прослушке. И путь в сокровищницу Эванса я запомнила хорошо.

Конечно, адептам нельзя улетать без сопровождения старших, и куратор не сможет доставать такие разрешения часто, это будет подозрительно, но всё же такой путь пока открыт для нас обоих. Я бы хотела проводить там с ним каждую ночь…

— Госпожа, у вас бледный вид, — Велизия тронула меня за рукав и вывела из задумчивости. — Ложитесь, поспите.

Я хотела было возразить, но почувствовала усталость и согласилась. Едва голова коснулась подушки, я провалилась в сон без сновидений.

Велизия разбудила меня, когда за окном было темно, а порывы сильного ветра бросали в стёкла потемневшие листья тополей.

— Приближается буря — последняя вестница зимы, — с опаской глядя в сторону окна, прошептала Велизия. — Может, заседание перенесут?