Вокалистка - Сергей Павлович Бакшеев

не часто глава Конторы искренне хвалит подчиненных. Однако реакция начальника отдела Андропову не понравилась. Он свел брови, качнул рукой, разрешая полковнику сесть, и перешел на сухой деловой тон:

— Раздавить Десятку было не трудно, теперь он на моей стороне. Валет впечатлен моими возможностями, взял время на раздумья, чтобы сохранить лицо, но в итоге согласится, я уверен. А вот Короля нахрапом не возьмешь. Этот жук уж если ввязался в игру, то будет повышать ставки до предела. Ну да черт с ним! Король — аппаратная глыба, но не ключевое звено. Без силовой поддержки он превратится в скалу из песка.

Андропов на время задумался, словно убеждал себя в правоте своих слов или подыскивал другие варианты. Затем болезненно сморщился, мотнул головой и процедил сквозь зубы:

— Нет, со Щелоковым договориться невозможно. Его надо полностью дискредитировать.

— Мы продолжим наблюдение, — отозвался Трифонов, чтобы заполнить новую паузу.

Председатель КГБ поправил очки и косо взглянул на полковника:

— Про нашего исчезнувшего Шеймина он так и не проболтался?

— Мы не слышали, — ответил Трифонов.

Сергей Васильевич хорошо помнил, как Андропов настаивал на версии, что исчезновение начальника шифровального отдела майора Шеймина вместе с супругой дело рук сотрудников милиции. Они убили их и спрятали труппы по прямому приказу Щелокова. Нужно лишь добыть доказательства, а для этого все средства хороши. Чтобы раздавить соперника Андропов был готов на любые действия, в том числе на фабрикацию прямой улики — голоса министра внутренних дел.

Председатель КГБ подался вперед и холодным немигающим взглядом впился в Трифонова. Он говорил тихо, но жестко:

— Я уверен, что вы слышали, как Чурбанов докладывал Щелокову об убийстве милиционерами нашего офицера. Только кассету забыли принести.

Трифонов застыл, опасаясь возразить. Как опытный сотрудник, умеющий читать недосказанное, он прекрасно понимал к чему клонит начальник.

— Через три дня кассета должна лежать у меня на столе, — приказал Андропов.

47

Получив недвусмысленный приказ сфабриковать компромат против Щелокова, Трифонов отошел от оперативной работы. Полковнику требовалось время, чтобы обмозговать щекотливую ситуацию. Если от приказа нельзя увильнуть, то надо составить текст компрометирующего разговора министра МВД и его зама с использованием характерных фраз.

Теперь Вокалистку во время заданий сопровождала Евгения Корман. Так было лучше для конспирации: две подружки меньше привлекают внимание, чем примелькавшаяся физиономия полковника КГБ.

— Останови здесь, — попросила Вокалистка Евгению, когда они проезжали мимо смотровой площадки на Ленинских горах.

Корман припарковалась и вопросительно посмотрела на напарницу.

— Дальше ехать необязательно, — объяснила Сана. — Он свернул в ворота неподалеку отсюда.

— Там правительственные дачи. Какой особняк по счету?

— Второй.

— Щелоков приехал к Королю, — констатировала Корман.

Женщины вышли из машины. Корман выбрала место на краю смотровой площадки и встала так, чтобы отгородить Вокалистку от шумных туристов, щелкающих фотоаппаратами. К корсажу платья Саны был прикреплен микрофон, замаскированный под крупную брошь. Тонкий провод под одеждой соединял спец-брошь с портативным магнитофоном в дамской сумочке.

Пару минут Сана созерцала панораму Москвы, а затем нажала кнопку записи. Хозяин правительственной дачи увлек министра в парк для тайной беседы. Вдали от всех за высоким забором они чувствовали себя неуязвимыми. Их голоса звучали слева от Вокалистки, она привычно диктовала подслушанный разговор в микрофон, абстрагируясь от шума справа. Там гомон туристов дополнялся веселыми выкриками свадебных компаний, приезжавших на смотровую площадку для фотосессий. Немного завидуя нарядным невестам Сана подсознательно отвлекала внимание на их радостные возгласы и то и дело бросала взгляд на счастливые пары, чем вызывала недовольство Корман.

Слух Вокалистки раздвоился. Она монотонно повторяла разговор Короля с министром и в то же время представляла себя в свадебном платье. В какой-то момент Сана уловила детский гвалт: много радостных детских голосов собралось в одном месте. Она пробежала взглядом по смотровой площадке. Нет, дети не здесь. Они дальше во Дворце пионеров на совместном концерте детской самодеятельности с артистами цирка. Выступление клоунов вызвало гром смеха.

— Не отвлекайся! — шикнула Корман, заметившая рассеянность агента.

Вокалистка настроилась отгородиться от детского веселья, но что-то ее насторожило. Шипящий неприятный звук никак не соответствовал детскому концерту. Так плавится горящий линолеум. Ползущий огонь шипит, набирает силу — и все это происходит там же во дворце пионеров!

Она встряхнула звуковую память и восстановила события последних минут. Мальчишки в кружке радиотехники что-то паяют, они слышат смех в актовом зале, бросают поделки и бегут на концерт. Включенный паяльник падет на пол, и вот уже от расплавленного линолеума загорается стол и вспыхивает штора. Горящая ткань падает на пластмассовые заготовки, они полыхают, источая едкий запах. Огонь уже полностью охватил комнату с радиоприборами и готов перекинуться на соседнюю с химикатами. Густой дым стелется по коридору ядовитым облаком, а рядом в концертном зале полно беззаботных детей. Еще немного и отравленный дым отрежет им путь к главному выходу.

Лицо Саны прорезал испуг. Она вцепилась в Евгению и потянула ее за собой:

— Там, там… Поехали во Дворец пионеров.

— Ты что творишь? Работай! — зашипела Корман.

— Там огонь и дети.

— Ты не пожарная, а агент Конторы, — одернула старшая группы напарницу. — У нас приказ — писать министра!

— Позвони Трифонову, — попросила Сана.

В машине имелся радиотелефон, но Корман была непреклонна:

— Нам запрещено выходить на связь. Здесь серьезная охрана, нас запеленгуют. Почему с тобой я, а не полковник? Его знают в лицо, а я сойду за подругу. И вообще, соблюдай конспирацию, на нас уже пялятся.

— А мне плевать!

Сана сорвала брошь-микрофон и швырнула украшение вниз по склону. Она хотела идти в машину, но Корман схватила ее за руку.

— Стоять! Мы никуда не пойдем, ты будешь их слушать и писать текст в блокнот.

Но Сана слушала совсем другое. Ее организм настроился на происходящее во Дворце пионеров. Она осязаемо видела, как распространяется огонь, а беззаботные дети увлеклись веселым представлением. Едкий дым неумолимо заполняет пути отхода. Если возникнет паника, дети побегут к основному выходу и попаду в ловушку. Она должна быть там, чтобы помочь им выбраться.

Объясняться с непреклонной Корман некогда, надо избавиться от нее. Однако силой этого не сделать, Евгения обученный агент и владеет специальными приемами. Эх, жаль, что у нее нет способностей брата, тот бы нейтрализовал женщину своим убийственным голосом. Но у нее тоже есть голос, способный на многое.

И Сана закричала. Она издавала высокий и мощный звук, нацелив его на живую преграду. Ее крик, помноженный на гнев, буквально