Чистильщики пустошей - Дмитрий Манасыпов

— Понимаем. — Батя, у которого пурпурный цвет на лице неожиданно стал прореживаться белыми пятнами, кашлянул. — Все понимаем, Капитан. А вы понимаете, насколько опасные вещи только что объявили? Ведь это прямое обвинение в измене, не так ли? Надеюсь, вы подумали, прежде чем это сказать, и, полагаю, перед этим подумали еще серьезнее и пока не сообщили эти новости в сам Альянс?

В тишине, наступившей после слов мэра, было слышно практически все в комнате. Сопение Бати, уставившегося на Капитана маленькими, налитыми кровью глазами. Еле слышную дробь ноги со стороны кого-то из советников, которые явно занервничали. Тяжелое дыхание внешне безразличного Краба. Скрип стула майора Грифа. И щелчок зажигалки Кэпа, невозмутимо закурившего свою любимую сигару. Только Мерлин не издавал звуков, неподвижно стоя за своим командиром, убрав руки за спину.

Молчание, повисшее в воздухе, копилось, подобно легким клубам дыма, напряженное и тягучее.

— Я хорошо подумал, господин Батя. Именно поэтому и сказал, так как тянуть не вижу смысла. — Капитан медленно стряхнул пепел в тарелку, подвинув ее к себе поближе. — Что касается вашего второго вопроса… Сообщил, причем сразу по выявлении подземного хода и двери, которую твари сами открыть явно бы не смогли. Как-то вот так, уважаемые…

Мэр выдохнул, сжал кулаки — так, что костяшки побелели. Герц улыбнулся краешком рта и что-то сделал левой рукой. Господин городской советник Правый, обладатель густого баса, запустил руку за лацкан стильного пиджака. Его коллега ни сделал ничего. Майор Гриф выхватил из кобуры пистолет, вернее, попробовал выхватить. Хотя выстрелы прозвучали.

Мэра откинуло назад, лицо вмялось внутрь, а из его затылка брызнуло содержимым головы, заляпав красным и тягучим темную бархатную портьеру. «Терьер», короткоствольный револьвер, который твердо держала рука Левого, коротко рявкнул. Но это было все, что он успел сделать. Капитан выстрелил из-под стола, попав в советника три раза. Громадный Краб ударил молниеносно, тяжелым кулачищем засветив Правому в висок и отбросив того на пол сломанной куклой. Тяжелый ботинок Мерлина ударил Грифа в подбородок. Майор перекатился через спину, но оружия из рук не выпустил. А вот Герц, нажавший на кнопку сигнализации, оказался намного проворнее его.

Он засветил локтем Крабу, волчком ушел от пуль Капитана и метнулся к стене, успев надавить на незаметный выступ, и юркнул в темный проход. Пули командира чистильщиков чиркнули его по голове и плечу, но с темпа не сбили. Кэп ушел с линии выстрелов Грифа, бросился к проему в стене, но не успел. Панель встала на место с резким металлическим звуком.

Мерлин перевернул стол и укрылся за ним вместе с Кэпом.

— Гриф! — Капитан подождал, пока майор не выстрелит еще пару раз, и покосился на Мерлина. Тот показал пять пальцев. — Стоит ли стрелять?

— Стоит, говнюк. — Гриф истерично хохотнул. — Еще как стоит!

— Внизу мои люди, и они не дадут вашим парням что-либо сделать. Не дури, бросай ствол и останешься в живых.

— За идиота держишь? — Майор, судя по звукам, распластался на полу. — Чем за меня возьмутся комитетчики Альянса, уж я лучше буду мертвым.

— А вот и молодец. — Капитан улыбнулся. — Спасибо за данные, даже от души отлегло.

— Скотина… — Гриф сплюнул, сообразив, что подмога, откуда бы она ни шла, не успеет до прихода сил Альянса. — Вот хитрая сволочь!

Мерлин, прислушивающийся к звукам снизу, неожиданно услышал шорох. Оглянулся, пытаясь понять в нарастающем треске очередей с первого этажа, что же это. И увидел, как Краб, скребя пальцами пол, пытается встать. Понял, что сейчас может произойти, но не успел ничего сделать.

— Хоть в чем-то везет, — голос Грифа стал тверже и увереннее. — Эй, господин главшахтер, хватит из себя ракообразное изображать. И не прикидывайся теперь мертвым, а то проверю выстрелом в твою тупую башку. Вставай, ублюдок, только медленно, и иди сюда, ко мне. Капитан, мне стоит что-то объяснять?

Мерлин глазами показал командиру, что он может прыгнуть и прижать медленно встающего Краба к полу, закрыв его собственной броней. Капитан покачал головой. У Грифа был многозарядный «Беркут», крупнокалиберный монстр с заводов бывшей столицы. Серьезный и быстро стреляющий пистолет, пули которого могли продырявить жилет Мерлина, не говоря про попадание в голову.

— Ну, чего тянем-то? — Майор встал в полный рост, держа Краба на прицеле. — Иди сюда, я сказал.

Гриф зашел шахтеру за спину, приставил ствол к голове. И медленно двинулся в сторону двери, не отрывая глаз от перевернутого стола. Спиной ощутил дверь, чуть выдвинул шахтера вперед, свободной рукой пытаясь открыть предварительно заблокированный им самим механизм хитрого замка. Майор уже жалел об этом поступке, потому что двое охранников, стоявших в коридоре, были верными людьми и наверняка покрошили бы чистильщиков из автоматов. Он нисколько не сомневался, что из трех людей Капитана внизу в живых остался кто-то один. Хотя если судить по стрельбе, то, может быть, и двое… Но явно не сосунок Енот. И людей там хватит, чтобы уничтожить оставшихся.

Майор щелкнул нужным переключателем, разблокировав дверь, и толкнул ее в сторону. Не отводя глаз от стола, позвал охранников. И не успел удивиться тому, что с его головой вошел в краткосрочный, но очень серьезный контакт приклад одного из близнецов. Просто в голове неожиданно и бесшумно взорвалась граната, мгновенно превратив день в ночь, украшенную разноцветными сполохами и кругами. Тело Грифа упало на пол, а в кабинет мэра ворвались звуки очередей снизу.

Глава двенадцатая

УЛИЦЫ В ОГНЕ

Лишь только отважный сердцем и храбрый душой пройдет по пути Воина.

А на пути том ждут его и потери, и боль, и кровь, и пот.

Но не будет иначе мира в землях, согреваемым светом солнца,

И благодати Господней не быть, ибо Тьма всегда ищет тех, кто слаб.

Встав же на путь — надо идти до конца, даже если силы покинули тебя, Воин.

Так как к цели движется тот, кто хотя бы ползет…

— Пригнись, дурень! — Ган пихнул в спину одного из патрульных, вжимая его в землю небольшого палисадника. Со стороны дома грохнуло, басовито и раскатисто, и еще раз.

Бочка, из-за которой выглядывал горе-воин, затрещала. В досках появились сквозные пробоины, через которые при желании можно было бы просунуть кулак. Патрульный очумело уставился на дырки там, где совсем недавно находился он сам. Выпученные глаза на перекошенном и измазанном суглинком лице, шевелящиеся густые усы… Енот, несмотря на всю серьезность положения, чуть было не расхохотался. Но вспомнил самого себя во время боя у фермы и передумал.

Из окон, закрытых толстыми дубовыми ставнями и прутьями решеток, грохнуло еще несколько раз. Теперь стреляли со стороны крайнего, где, скорее всего, находилась кухня. Енот аккуратно высунулся из-за поленницы и тут же убрался назад. В него пальнули из двух оставшихся целыми окон и разом с трех стволов.

— Хорошие карабины у ублюдков! — крикнул ему Ган, прицелился и выпустил короткую очередь. — Это с Кара-Кайсацкого эмирата, я знаю. Прав был Кэп, ох и прав. Слышь, брат Енот?

— Слышу. — Парень попробовал проползти за поленницей в сторону пристройки, но не вышло. Фонтанчики земли, мгновенно возникшие по курсу движения, четко показали, что засевшие в доме и стрелять умеют, и боеприпасов у них хватает. — Чего делать-то будем?

— Уж точно не отходить. — Ган прижался спиной к одному из больших металлических бидонов. Их здесь имелось много: немудрено, хозяин дома был молочником. — Там четыре человека или три как минимум. Один может постоянно позицию менять. Не дадут они мне подползти ближе, а то гранатами бы закидал… Возможно. У меня три штуки есть.

Ган посмотрел на собственное войско: Енота и трех патрульных с громоздкими магазинными винтовками, кожаными нагрудниками с плотным подбоем и в тонких, но все-таки металлических касках. Осмотр бодрости не внушал. Если молодчина Енот, имеющий совсем скромный опыт, держался как нужно, то двое патрульных явно оказались в подобной переделке впервые и трусили. Третий, высокий, худой и жилистый мужик с рыжими волосами, был хорош. Ну, по отношению к собственным коллегам. Сейчас рыжий залег за одной из яблонь, заботливо обхаживаемых хозяином палисадника, и время от времени вколачивал пули в окна.

На данный момент в городе наступил баланс сил. По какой-то причине противники группы Гана не спешили убраться, и те никак не могли выкурить их из дома. Ган чертыхнулся себе под нос, понимая, что идти на штурм под огнем эмиратских винтовок есть не что иное, как самоубийство. В кармане пискнуло и затрещало.

— Ган на проводе… — Оружейник прижал рацию к уху.