Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка - Майкл Мойнихэн

Ты согласен с ЛаВеем, что "Сатанистами не становятся, Сатанистами рождаются"?

Я становился Сатанистом постепенно, но, мне кажется, что я не смог бы стать кем-то другим. Даже если бы я воспитывался в другой обстановке, я всё равно бы стал Сатанистом. Я не смог бы быть никем иным. Для меня Сатанизм очень важен; он изменил весь образ моих мыслей, всю мою жизнь.

Иногда, правда, из-за него мне приходится нелегко: будучи Сатанистом можно нажить уйму неприятностей. Но я никогда не променяю его ни на что другое. Иногда мне кажется, что неплохо быть менее известным — я живу в маленьком городке, где все про меня всё знают. Ко мне постоянно прикованы взгляды, даже когда я одеваюсь не очень вызывающе — просто меня все знают. Даже на моей работе ко мне относятся крайне скептически, и подчас думаешь, что было бы легче, если бы тебя никто не знал. Но Сатанизм, повторюсь, для меня очень важен, и я не могу отречься от него из-за того, только лишь из-за того, что у меня возникают постоянные проблемы.

Другая группа, выделяющаяся своими взглядами среди "братьев по саунду", это Ulver. Музыку Ulver довольно-таки трудно охарактеризовать — даже несмотря на то, что она, безусловно, имеет сильные блэк-металлические корни. Один из их альбомов, например, — Kveldssanger ("Вечерние песни") — полностью акустический. Как результат — коллекция очаровывающих песен в этаком барочном стиле, нечто среднее между традиционным северным фольклором и классической музыкой. В то же время Ulver выпускает агрессивные, ослепительные «блэковые» альбомы. И ещё Ulver принято считать ярко выраженной Сатанинской группой.

Ulver

Вы относите себя по музыкальным и идеологическим критериям к метал?

Эрик: Ulver есть порождение блэк-метал сцены, и все наши альбомы, за исключением Kveldssanger, безусловно можно классифицировать как блэк-метал. Все наши высказывания, тематика наших песен, также, безусловно, несут на себе отпечаток ауры блэк-метал. Но, принимая во внимание, что за все эти годы Ulver очень вырос, в музыкальном, текстовом, и идеологическом плане, то можно сказать, что униформа блэк-метал становится нам очень тесной.

А, с другой стороны, что лежит за идеологией блэк-метал? Первоисточник блэк-метал — это Venom: иконы идиотизма хэви-метал — напившаяся пива, "ниже среднего" уровня толпа. Сущность блэк-метал есть культура хэви-метал, а отнюдь не Сатанинская философия.

Просто взгляните на нашу аудиторию: средний поклонник блэк-метал, покупающий наши пластинки, есть самый настоящий стереотип неудачника, ничтожество, взлелеянное в детстве, вечный двоечник в школе, живущий за счет общества, ищущий компенсацию своему "комплексу Митрофанушки" участием в банде изгоев, обративших свою ненависть против общества, которое низвергло их на самые низшие ступени своей иерархии. И эти общественные альтруисты, отправной точкой которых является хэви-метал, как культурологическая и умозрительная концепция, претендуют на то, Чтобы называться «элитой» общества! Ха! Как это трогательно!

Гарм: В некотором смысле я до сих пор питаю тёплые чувства к блэк-метал, как к жанру, определившим мои музыкальные пристрастия и отношение к Чёрным Ремёслам. Но с тех пор я сильно повзрослел и сегодня не вижу себе места в этом движении, потому что адепты блэк-метал проповедуют ошибочную и ограниченную жизненную концепцию. Я же ищу в жизни совершенства, а его можно достичь только будучи непредубеждённым к различным мировоззрениям. А это подразумевает что мои интересы простираются далеко за рамки вышеупомянутого жанра.

С того времени, как я попал в блэк-метал круги, в них наблюдается отвратительная тенденция к деградации, и я должен с прискорбием отметить, что большинство тех, кто сейчас определяет лицо этого течения, есть просто горстка алкоголиков-неудачников, в сущности обывателей, не имеющих чёткого представления о том, куда движется жанр. Для них блэк-метал — просто самый лёгкий и простой способ быть посвящёнными в "неформальное молодёжное объединение", необычное и эксцентричное. На сегодняшний день блэк-метал служит всего-навсего опорой в индивидуалистической слабости невежественным и неуверенным в себе молодым людям: в нём они чувствуют себя уютно и комфортно. Неужели это не занимательно?!

Нужно ли бороться с христианством в Норвегии?

Эрик: Христианство есть ничто иное, как проявление инстинктов стада, и, поэтому, сражаться с ним — всё равно, что сражаться с природой самого общества. Ибо пока на свете существуют организованные сообщества людей, будет существовать и водораздел между безмозглыми массами и одухотворёнными личностями.

Христианская религия может увять и отмереть, но ей на смену тут же придет другая философия, пестующая стадные симптомы. Природа толпы заключается в том, чтобы быть шестерёнками в машине общества, а не в том, чтобы следовать идеалам элиты, и тот факт, что стадо следует философии, заигрывающей с его слабостями, с одной стороны вызывает отвращение у эстетов, но с другой, позволяет функционировать общественному организму.

Сатанист наблюдает за обществом со стороны. Для него мир — это сцена, на которой он волен по своему усмотрению быть либо зрителем, либо актёром. Он может смотреть со стороны, смеяться, плакать, вздыхать и аплодировать — в зависимости от эффекта, который на него произвела сцена, или же сам броситься в гущу событии чтобы поразвлечься, но его природа — это природа зрителя, художника. Он не сильно заинтересован в изменении общественных укладов, ибо его связь с обществом минимальна.

Мой ответ таков: нет, битва с драконом христианства не прельщает меня. Каким образом христианство вторгается в мою жизнь? Оно наполняет меня отвращением. Но я не испытываю позывов сыграть роль мессии, учащего слепцов жизни.

Гарм: Активно преследовать христианство во имя торжества Сатанизма просто нелогично, потому что это не несёт последнему никакой выгоды. Христосики устанавливают законы для слабых и ничтожных; и главными параграфами в них являются смирение, покорность, чувство вины, сострадание и расплата за чужие грехи. Извлечь преимущества из всей этой лохани глупости для того, кто играет в команде Дьявола, крайне необременительно. То, что они проповедуют такую дегенеративную мораль, офаждает их, за несколькими несущественными исключениями, от возможности разжечь пламя свободного духовного огня в сердцах их адептов. Вместо этого они дурацкими приемами пытаются уговаривать их: "Ребята, задумайтесь на тем и над этим!" Ха-ха!

Холодный расчёт и скрупулёзность, присущие уму еретика, несут в себе бесконечные возможности в таком обществе, и он может в своём жестоком эгоистичном экстазе упиваться наслаждением. Если обозреть картину в подобном ракурсе, то христосики предстают мазохистами, а он — садистом с хлыстом в руках. А если бы он отправился обращать людей в свою веру, то его мир выглядел бы уже совсем иначе, и он бы уже не мог касаться звёзд, не тревожа их. Так что, на мой взгляд, сражение не имеет смысла.

Самый подходящий пример тщетности подобных устремлений мы имеем в случае с Варгом Викернесом, этим мучеником и нео-викингом. Пророк своего собственного «эго», который, как ни парадоксально, очень похож на Иисуса в своих идеалах, ныне вынужденный нести свой крест за стенами озлобленности. Я очень уважаю этого человека за его убеждения и смелость, но никак не за чувство реальности. Картина сотни воинствующих «Сатанистов», свято верящих в то, что они могут начать крестовый поход на христианство под духовными хоругвями хэви-метала, видится мне достойной сожаления. Я предпочитаю оппонировать христианству, укрепляясь в своём знании, а не тратя понапрасну мою жизнь в иллюзорных мечтах о мире, живущим по законам прави в согласии с природой. В наш век человеческий разум так сильно усложнился по сравнению с минувшими эпохами, что я осознаю невозможность вернуть нашу судьбу к тем формациям. Человек приобрёл контроль, причем контроль временный, над силами природы посредством современных технических средств, но очень скоро это ввергнет нас в забвение — и стоящая за этой эволюцией не знающая покоя сила несёт на себе печать триумфа Сатаны.

Подводя итог сказанному, я не вижу смысла «сражаться» с христианством, но я верю, что оно само уничтожит себя, причем быстрее, чем мог бы мечтать любой поджигатель церквей. В конце концов, мы живём в конце второго тысячелетия, и большинство людей достаточно образовано, чтобы учуять запах дохлой рыбы.

Норвежский блэк-метал в некотором роде уникален: из всех жанров музыки, когда-либо открыто называвших себя «Сатанинскими» он оказался наиболее действенным, а точнее, побуждающим к действию. Пытаясь понять Философские и спиритуалистические черты, присущие этому сугубо скандинавскому музыкальному течению, мы побеседовали с двумя сторонними наблюдателями, чьи комментарии касательно блэк-метал представляются нам Довольно вдумчивыми и далеко выходят за рамки шаблонных крикливых заголовков жёлтой прессы. Оба интервьюируемых нами респондента постоянно сотрудничают с норвежской искусствоведческой газетой Morgenbladet.