Иерусалимские дневники (сборник) - Игорь Губерман

В копилку наших упований и надежд всё время что-то упадает. Так, совсем недавно в Якутии, на берегу реки Алдан, из вечной мерзлоты достали вдруг бактерий, сохранявшихся живыми более двух миллионов лет. Науке не известных, разумеется. Их отогрели, подпитали мясным бульоном и принялись исследовать. Как их устройство, так и действие на прочие живые организмы. Начали, естественно с мышей. И мыши престарелых лет явили явное омоложение: не только их активность возросла, но они снова стали упоённо заниматься сексом, самки снова начали рожать, и явно растянулся срок их жизни. Тут и вспомнили учёные, что Якутия непостижимым образом является одним из немногих на планете центров долгожительства. (Тут я не премину упомянуть, что в абсолютном большинстве своём долгожители малограмотны или неграмотны совсем, из чего тоже можно сделать некие выводы.) В этих краях нередок и столетний возраст стариков. Что подлинное чудо, потому что те условия, в которых они существуют, в жутком сне не могут привидеться людям, живущим в цивилизованном тепле. Но воду они пьют из Лены и Алдана, куда запросто из разрушающихся временем земных пород могут попадать эти загадочные (пока) бактерии. Перспектива такой несомненной сенсации тоже пока в тумане.

А что же делать нам, которые наверняка не доживут до лучезарных (и весьма проблематичных) успехов научной мысли? А ничего. Жить как жили и надеяться, что внукам повезёт. Оглядываться, кто желает, на советы современников и предков. Пруд пруди таких советов. Но если присмотреться, в самом главном они полностью совпадают с убеждённостью древних греков: умение радоваться каждому дню жизни – это особый вид мудрости, продлевающий наше земное существование. Ещё я помню и ценю два ответа Черчилля на вопрос о секрете его долгой жизни. Вот что он сказал: «Я никогда не стоял, если можно было сидеть, и никогда не сидел, если можно было лечь». И ещё: «Пять-шесть сигар в день, три-четыре стакана виски и никакой физкультуры». Я, правда, курю сигареты, но никакой другой поправки не могу внести в эти заветы.

А ещё нельзя не привести слова мудрейшего Эпикура: «Умение жить и умение умирать – одна и та же наука».

Но было бы недобросовестно и глупо в этой краткой популярной (и однако же – вполне научной) главе не упомянуть о ещё одной светлой перспективе человечества: идее о переселении души. Будучи сотни лет достоянием разных религий (по преимуществу восточных), она принимается сегодня и многими учёными. Сторонники этой прекрасной мечты (сильно утешительной, заметим) издавна водились среди очень выдающихся мыслителей: Сократ, Платон и Пифагор, поздней – Декарт, Спиноза, Лейбниц. И Льва Толстого грех тут не назвать. И замечательно спокойно как-то заявил Вольтер: «Родиться дважды – не более удивительно, чем родиться единожды». Только названы тут люди умозрительных суждений – а что сегодня думают и делают учёные?

Врач-психиатр Ян Стивенсон объездил весь мир, занимаясь историко-детективными поисками. Дети, которые говорят, что помнят свою прошлую жизнь (в возрасте семи-восьми лет всё начисто стирается), порой конкретно называют имя, которое тогда носили, место проживания, подробности окружавшей их реальности, имена родственников. Стивенсон разыскивал и посещал эти места, рылся в местных архивах. И находил, часто находил следы подлинного существования названных людей! Ну вот, вздохнул уже скептически настроенный читатель, сейчас этот подвинутый автор примется рассказывать байки о больных, что после травмы вдруг начинали говорить на иностранных языках, которых сроду не учили, – множество таких историй издавна известны психиатрам. Да, непременно я упомяну и этот несомненно достоверный феномен. И привлеку в поддержку имя знаменитого психолога Юнга, который полагал, что мы в себе храним, не ощущая, духовное наследие многих предыдущих поколений. Под гипнозом (Стивенсон использовал и этот способ доступа в подсознание) такие пациенты что-то вспоминают из былого своего существования, и порой такие факты удаётся удостоверить. За несколько десятков лет этот врач (представляю себе, каким свихнутым считали его коллеги) собрал две тысячи случаев вполне убедительных, документальных подтверждений имён и житейских подробностей, совпадающих с услышанными им осколками воспоминаний о прошлой жизни. Таков сегодня уровень исследований этой поразительной загадки. Дальше – только тьма несметная различных спекуляций о перевоплощении (переселении) души. Но сколько радостных надежд в такой игре воображения!

Ведь, может быть, вечерняя тоска, так свойственная многим людям, – это боль души, попавшей в личность, ей не симпатичную. А может быть, реально и такое, что душевные болезни (их разнообразие огромно) связаны как раз с недомоганием души, когда-то совершенно иначе пожившей неизвестно в ком. Как интересно верить, например, что чем ты недостойней жил на свете, тем мерзее будет существо, в которое поселится потом твоя душа. И всё-таки всегда в таких соображениях есть большая доля светлой радости: нет, весь я не умру.

Во дворе моего дома в тихом иерусалимском районе (да и всюду в городе такое) живёт немыслимое количество кошек. Вертятся они вокруг помойки, где всегда найдётся пропитание. Драчливые, грязные, злобно смотрящие на прохожих (друг на друга – нечего и говорить) – они явно были кем-то в прошлой жизни. Лично я уверен, что политиками. Но возможно и коммерческое, и уголовное прошлое. А в поведении собак разных пород и характеров сплошь и рядом наблюдаются черты их прежнего житейского опыта. А вспомните о крокодилах и гиенах – не случайны их характер и замашки. «У животных нет души», – возразит какой-нибудь самодовольный эрудит. Но Божьи твари потому ведь так и именуются, что их создал тот же Творец, который оплошал (слегка) на человеке. Верую, ибо осмысленно, как говорил какой-то древнеримский грек из Палестины. Поэтому вполне возможно, что нам лучше думать не о рае с его явно скучноватым обустройством, и не ада ужасаться, а стремиться, чтоб душа твоя впоследствии попала в столь же приличное создание, каким при жизни был ты сам. Очень, по-моему, достойная и светлая задача. Утешительная – в высшей степени. А те, кому все мои рассуждения покажутся пустой и праздной болтовнёй, могут ещё жестоко пожалеть о явленном неверии в разумное и справедливое устройство мироздания.

Маркиз Ипполит Ревайль (жил он в девятнадцатом веке) просто пожал бы снисходительно плечами, дивясь подобной слепоте в наше продвинутое время. Сам он беседовал с сотнями душ, лишённых бренной оболочки. Они являлись к нему на спиритических сеансах и либо разговаривали с ним, либо его рукой писали ответы на заданные им вопросы. Возникала ясная и убедительная картина загробного существования. Освободившись из телесной клетки, душа попадала в некий духовный мир, где не только встречала души былых знакомых и близких, но даже вспоминала свои прошлые пребывания в разных личностях. А духовное пространство это, где кишат освободившиеся души, – рядом с нами и вокруг, мы просто-напросто его не ощущаем, хотя души близких иногда подсказывают нам какие-то решения, поступки, даже мысли. А потом душа опять вселяется в кого-то (только люди ей годятся, никаких животных тот духовный мир не признаёт). И часто, искупая грехи предыдущего обладателя, ввергает нынешнего в чистую и праведную жизнь. Согласитесь – привлекательный сюжет. Года наши идут, если точнее – катятся, если ещё точней – летят, и скоро мы проверим наговоренное выше на своём личном опыте.

А пока что писатель Умберто Эко в эссе «Как подготовиться к безмятежной кончине» предложил идею небанальную:

«…В момент, когда ты покидаешь эту юдоль слёз, попробуй обрести неколебимую уверенность в том, что весь мир (насчитывающий пять миллиардов человеческих особей) состоит из одних мудаков: мудаки пляшут на дискотеках; мудаки думают, будто постигли какие-то тайны космоса; мудаки предлагают панацею от всех наших бед; мудаки заполняют страницу за страницей пресными провинциальными сплетнями; мудаки-промышленники разрушают планету. Разве не будешь ты счастлив, рад, доволен, что покидаешь эту юдоль мудаков?»

Умберто Эко пишет далее, что убедить себя в этом – вдохновенный труд, и надо этому учиться не спеша, так рассчитав время, чтобы перед самой смертью радостно прийти к полной уверенности, встретив кончину беспечально и достойно.

И лучшего совета я покуда не читал.

Соло на ослабшей струне

* * *

Про наше высшее избраниемы не отпетые врали,хотя нас Бог избрал не ранее,чем мы Его изобрели.

* * *

Немного выпил. Дым течёт кудряво.С экрана врут о свежих новостях.Сознание моё уже дыряво,и вроде бы я дома, но в гостях.

* * *

Я в мире прожил много лет,исчезну вскоре навсегда,а до сих пор ответа нет,зачем являлся я сюда.

* * *

Забавно мне смотреть на небо,в те обольстительные дали,где я ещё ни разу не были попаду куда едва ли.

* * *

Живя во лжи, предательстве и хамстве,не мысля бытия себе иного,приятно тихо думать о пространстве,где нету даже времени земного.

* * *

Я всех готов благословлять,я наслаждаюсь обольщением,и на отъявленную блядьсмотрю с высоким восхищением.

* * *

Большой ценитель и знаток,но хвор уже и хил,не бабник ты и не ходок,а дряхлый ебофил.

* * *

Мы курим возле печек и каминов,про скорое толкуя новоселье,в отчаянии много витаминов,которыми питается веселье.

* * *

Как ни бодрись и как ни пукай,а жизнь весьма обильна скукой.

* * *

Чтобы евреям не пропастьи свой народ увековечить,дана им пламенная страстьсамим себе противоречить.

* * *

Я благодарен очень Богу:Он так заплёл судьбы канву,что я сумел отрыть берлогу,в которой много лет живу.

* * *

Сбежала Муза, блядь гулящая,душа молчаньем туго скована,и дальше жизнь моя пропащаяуже не будет зарифмована.

* * *

В каких-то скрытых высших целях,чтоб их достичь без промедлений,Бог затмевает ум у целыхнародов, стран и поколений.

* * *

Пришла волшебная пора:козёл на дереве заквакал,святых повсюду – до хера,а просто честных – кот наплакал.

* * *

Увы, сколь часто мне казалось,что мной уже раскрыт секрет,и до познания осталосьполдня и пачка сигарет.

* * *

Склероз, как сумрак, нарастает,плодя беспамятные пятна,и всё, что знал и думал, – таети утекает невозвратно.

* * *

Истлевших свитков жухлый саднам повествует из-под пыли,что много тысяч лет назадевреев тоже не любили.

* * *

Ценю в себе обыкновениедостичь душевного спокойствия,смотря на каждое мгновениекак на источник удовольствия.

* * *

Я потому грешил, как мог,живя не постно и не пресно,что если сверху смотрит Бог —Ему должно быть интересно.

* * *

Вполне сохранны мы наружно,тая о старости печаль,но веселимся так натужно,что можем пукнуть невзначай.

* * *

Я жаждал, вожделел, хотел, алкал,ища себе крутого ощущения,и сам себя азартно вовлекалв опасные для жизни обольщения.

* * *

Всё состоялось, улеглось,и счастлив быть могу я вроде бы,но мучат жалость, боль и злость,что так неладны обе родины.

* * *

Притворяться, кивая значительно,я не в силах часами подряд,а выслушивать очень мучительно,сколько люди хуйни говорят.

* * *

Я радуюсь покою и затишью,для живости года уже не те,и только пробегает серой мышьюрастерянность в наставшей пустоте.

* * *

Когда на Страшный суд поступит акт,где список наших добрых дел прочтётся,зачтутся не они, а мелкий факт,что я не думал, что кому зачтётся.

* * *

Поступки еврейские странны,тревожат житейскую трезвость,и хмурятся дряхлые странына юную древнюю резвость.

* * *

Напьюсь когда – не море по колено,а чувство куража совсем иное:как будто я горящее полено,и льётся от костра тепло земное.

* * *

Только что разошлись наши дети,на столе – недоед и посуда,наше счастье – зародыши эти,что общаются с нами покуда.

* * *

Томит еврея русский бес:мерцает церкви позолота,шумит в душе осенний леси вкусно чавкает болото.

* * *

По части блядства мой народс библейских славится времёни сто очков даёт вперёдсынам любых иных племён.

* * *

Попал по возрасту я в нишупустых ненужных стариков,хотя и вижу я, и слышуострее многих сопляков.

* * *

Игра умеренных способностеймоим сопутствует мыслишкам,но бог деталей и подробностейменя побаловал не слишком.

* * *

Есть сутки лёгкие и скорые —летят, как будто гонит кто-то,и вяло дни текут, в которыежить ни к чему и неохота.

* * *

Блаженство распустилось как цветок,я виски непоспешно пью с приятелем,и мир, хотя немыслимо жесток,однако ровно столь же обаятелен.

* * *

Всегда еврей изрядно мнителен,а разъезжая – остро бдителен:еврею предки завещалиследить в дороге за вещами.

* * *

Наш мир устроен очень круто,судьба размечена любая,и Цезарь сам находит Брута,чтоб удивиться, погибая.

* * *

Естественно, что жизненный напорослаб уже во мне с недавних пор.Но мыслей, хоть и редких, шевелениеродит ещё во мне одушевление.

* * *

То, чем обязан я судьбе,варившей мне меню,и чем обязан я себе, —уже не я сравню.

* * *

Столько я на своих на двоихисходил и дорог, и квартир,что теперь я забочусь о них,но идут они только в сортир.

* * *

Вовсе не артист и не поэт,даже и не чтец, признаться честно,с наглостью на сцене много летя работал соло без оркестра.

* * *

Заметно и поверхностному взгляду,что ценность человека измеримаего сопротивлением распаду,который происходит в нас незримо.

* * *

Не зря среди чужих едим и пьём,немедля мы занятие находим:с которым населением живём,того и на еврейский переводим.

* * *

Конечно, юные шалавымилы артисту, но сильнейартиста манит жопа славы,зовя его стремиться к ней.

* * *

Когда немного выпил и курю,отдавшись погубительной привычке,то всё, что в это время говорю, —чириканье позавтракавшей птички.

* * *

Я жил, за всё сполна платя,меня две матери носили:я был еврейское дитяи был я выродок России.

* * *

На крохотном запущенном пространствеевреям повезло собраться вместе,и речь не о гордыне или чванстве,а только о достоинстве и чести.

* * *

Рассудок мы в советчики не брали;пылая вожделением неистово,мы сразу в обольщения ныряли,а дно повсюду – очень каменистое.

* * *

Давно уже я полностью свободени волен в биографии моей,поэтому из двух возможных родиня ту предпочитаю, что родней.

* * *

Когда забуду всё на свете,всех перестану узнавать,пускай заботливые детиприносят рюмку мне в кровать.

* * *

Порою мы в суждениях жестоки,но это возрастное, не со зла:в телах у молодых играют соки,а в душах стариков шуршит зола.

* * *

На сцене я весьма нелеп,но не считаю унижением,что зарабатываю хлеблица необщим выражением.

* * *

Текут века и тают годы,евреи ткут живую нить,а коренные все народымечтают их искоренить.

* * *

Из тех, кто осушал со мной бутыли,одни успели тихо помереть,а многие живые так остыли,что выпивкой уже их не согреть.

* * *

Оставив надоевшую иронию,замечу благодарственно и честно,что рюмка возвращает нам гармониюс реальностью, паскудной повсеместно.

* * *

Очень явственно с некой порыугасает последний мираж,испаряется чувство игрыи предательски чахнет кураж.

* * *

Меня Творец не просто потчевалразнообразною судьбой,но и склонял весьма настойчивок упрямству быть самим собой.

* * *

Хотя мне явно до конца ещёпожить немного суждено,я часто вижу свет, мерцающийу входа в новое кино.

* * *

Есть очень грустная подробностьв писаньях нынешних мыслителей:меня печалит низкопробностьвысоколобых сочинителей.

* * *

Чтоб мы мельтешились по жизниспокойней,таится до срока зловещий рубеж,и всюду всегдаперед завтрашней бойнейнаш воздух особенно светел и свеж.

* * *

Беда державе, где главнейкто хитрожопей и гавней.

* * *

Уже в лихой загул я не ударюсь,не кинусь в полыхание игры.Я часто говорил, что я состарюсь,но сам себе не верил до поры.

* * *

Всё, что мы знаем, – приблизительно,вразброд, обрывочно и смутно,и зря мы смотрим снисходительнона тех, кто тёмен абсолютно.

* * *

Я в этой мысли прав наверняка,со мной согласны лучшие умы,что жирный дым любого пикникаТворцу милей, чем постные псалмы.

* * *

Слежу пристрастно я и пристально —с годами зрение острее, —как после бурь в уютной пристанистареют сверстники быстрее.

* * *

Есть у меня давно уверенность,что содержанье тела в строгостии аскетичная умеренность —приметы лёгкой, но убогости.

* * *

Цветущею весной, поближе к маюу памяти сижу я в кинозале,но живо почему-то вспоминаюлишь дур, что мне когда-то отказали.

* * *

Есть Божье снисхождение в явлении,знакомом только старым и седым:я думаю о светопреставленииспокойнее, чем думал молодым.

* * *

Склеротик я, но не дебил,я деловит и озабочен,я помню больше, чем забыл,но то, что помню, – смутно очень.

* * *

Печальное чувствую я восхищение,любуясь фигурой уродской:от жизни духовной у нас истощениебывает сильней, чем от плотской.

* * *

Доволен ли Господь картиной этой?Затем ли сотворял Он шар земной,чтоб мы готовы стали всей планетойотправиться к Нему взрывной волной?

* * *

Назвать мне трудно это чувство,в нём есть болезненное что-то:мне стыдно, пакостно и грустно,когда читаю идиота.

* * *

Мотив уныло погребальныйзвучит над нами тем поздней,чем дольше в нас мотив ебальныйсвистит на дудочке своей.

* * *

От лозунгов, собраний и знамёнудачно весь мой век я уклоняюсь,я менее, чем хочется, умён,но менее мудак, чем притворяюсь.

* * *

Вся жизнь моя уселась на диету,стремясь в тоску воздержанности влезть,уже в судьбе крутых событий нету,а страсти – есть!

* * *

Вместе с нами он ест угощение,вместе с нами поёт про камыш,только есть у меня ощущение,что внутри него – дохлая мышь.

* * *

Мне всегда с утра темно и худо,и тому не выпивка виной,это совесть, ветхая зануда,рано утром завтракает мной.

* * *

Кошмарно время старости летит,таща с собой и нас неумолимо,но к жизни так ослаб наш аппетит,что кажется – оно несётся мимо.

* * *

Когда б меня Господь спросил,что я хочу на именины,я у Него бы попросилот жизни третьей половины.

* * *

Забавные мысли по части моралико мне приходили не раз:мы с чистой душой беззастенчиво крали,а грех – если крали у нас.

* * *

Мне думать лень и неохотапро скудость завтрашнего дня:как будто выпотрошил кто-томеня былого из меня.

* * *

Я убеждался многократно,что стоит жизнью дорожить,но тихо жить и аккуратно —совсем не лучший способ жить.

* * *

Мне хорошо, когда лежу,не потому, что мышцы скисли,я лёжа легче нахожусвои растерянные мысли.

* * *

Печальны утекающие дни:мне стал уход ровесников привычен,а с кем хотел бы видеться – ониуходят раньше тех, кто безразличен.

* * *

Питомцы столетия шумного,калечены общей бедой,мы дети романа безумногоРоссии с еврейской ордой.

* * *

Мошенники, прохвосты, прохиндеи,охотно собираясь тесным кругом,едины в одобрении идеи,что следует быть честными друг с другом.

* * *

Чем более растёт житейский стаж,чем дольше мы живём на белом свете,тем жиже в нас кипит ажиотажпо поводу событий на планете.

* * *

Нас годы гнули и коверкали,но строй души у нас таков,что мы и нынче видим в зеркалена диво прежних мудаков.

* * *

Следя, как неуклонно дни и ночисмываются невидимой рекой,упрямо жить без веры – тяжко очень,поскольку нет надежды никакой.

* * *

Теперь я смирный старый мерини только сам себе опасен:я даже если в чём уверен,то с этим тоже не согласен.

* * *

Судьба сигналы шлёт нам,но толкуеммы так разнообразно эти знаки,что часто чемоданы вдруг пакуем,хотя настало время сеять злаки.

* * *

Уроны, утраты, убыткименя огорчают слегка,но шепчут под вечер напиткио фарте, что жив я пока.

* * *

Потребность наших душ в идее,мечте и мифе благородномотменно чуют прохиндеи,вертя сознанием народным.

* * *

Карай мою дурную плоть,лишай огня мой нищий дух,но упаси меня, Господь,от говоренья правды вслух.

* * *

Что будут к худу изменения,повсюду видно изнутри:везде на запахи гниенияиз нор вылазят упыри.

* * *

Хотя в литературе нет советов,как жить, чтобы душа была в нирване,Обломов был умнее, чем Рахметов:лежал не на гвоздях, а на диване.

* * *

Я счастлив, отвечает мерин сивый,и кажется, нельзя сказать иначе,сегодня быть несчастным – некрасиво:как будто что-то просишь без отдачи.

* * *

Мы курим, пьём, и музыка играет;букет сирени в вазе умирает.

* * *

Гордимся мы, что тайны мирозданиясверлом буравит разум наш кипучий;иллюзия возможностей познания —наркотик замечательно живучий.

* * *

Я был упрямым как осёл,душа всегда была уверена:если потеряно не всё,то ничего и не потеряно.

* * *

Люблю крутые поговорки,из них подмигивают намсознанья нашего задворки,где гнусь и совесть – пополам.

* * *

Рвётся жизни течение плавное,в кошелёк если не за чем лезть,а что деньги – не самое главное,понимаешь, когда они есть.

* * *

Уже пора идти к врачу,пора сдаваться, делать нечего:с утра я сразу спать хочу,а днём дремлю, и сонный вечером.

* * *

А где-то нынче льют дождии во дворцах сидят вожди:постригли шерсть у населенияи пьют вино от утомления.

* * *

Лежит вокруг ночная мгла,темно в любом окне,а совесть подлая леглаи пристаёт ко мне.

* * *

Души трагический надломи тягость жизни подневольнойлегко врачуются тепломхолодной влаги алкогольной.

* * *

В лице людей, почти обыкновенных,которым я безмерно благодарен,послал мне Бог читателей отменных —на деньги их мой суп сегодня сварен.

* * *

Трус убегал, и вслед емукривился лунный диск:Бог помогает лишь тому,кто сам готов на риск.

* * *

Ещё за то люблю я пьянство,что вижу в ходе выпиванияигру духовного пространствас убогой клеткой проживания.

* * *

Что случилось – пустяк, ерунда:тут наплюй, там исправить возможно,а реальная в жизни беда —если ты одинок безнадёжно.

* * *

Народных суждений слепая волна,включая и мысли ублюдка,содержит солидную долю гавна,продукта души и желудка.

* * *

Ни за что покуда не в ответе,прописи усвоивши простые,пылко повторяют наши детинаших жизней хлопоты пустые.

* * *

Трепаться – любезная сердцу традиция,но тут я сидел и разглядывал стены:есть люди – такая у них эрудиция,что с ними скучаешь на разные темы.

* * *

Всегда в убогом настоящемтак золотится день грядущий,что в самом хилом и ледащемжеланье жить играет гуще.

* * *

Когда мы прочно в космос выйдемна чём-то дьявольски летучем,то много тварей там обидими хвори новые получим.

* * *

Сегодня мне работать лень,затею праздничный обед:отмечу рюмкой первый деньоставшихся от жизни лет.

* * *

Уверен я, что Бог, даря скрижали,сочувствием и жалостью томим,хотел, чтоб мы сперва соображали,а после уже следовали им.

* * *

Мне ясно видится картина,как исказятся гневом лица,и рухнет разума плотина,и волны злобы станут биться.

* * *

Тяжёлый дух благополучиятак ослабляет наши души,что нам паскудно страшно случая,который наш покой нарушит.

* * *

Бич истории – тип низкопробныйи его прозябанье убогое:человек, ни к чему не способный,безоглядно способен на многое.

* * *

Наш век погибельных волненийс его утратами и болямидля вслед идущих поколенийзабавен будет, но не более.

* * *

Слушаю слова и обороты —странная в душе клубится смута:так Россию хвалят патриоты,словно продают её кому-то.

* * *

Не пожелаю и врагусвоё печальное терпение:хочу я только что могу,и потому хочу всё менее.

* * *

Увы, причина многих бедствийи роста злобной сволоты —в непонимании последствийпрекраснодушной доброты.

* * *

Я не похож ни на кого,я только сам себе подобен,я и пишу-то для того,чтобы узнать, на что способен.

* * *

Года текут, по счастью, неплохие,опутан я житейской паутиной,и плещутся кошмарные стихиинад будничной и мелочной рутиной.

* * *

Если когда, неважно где,нас голод мучает сиротский,то плач желудка о еде —позыв духовный, а не плотский.

* * *

Сегодня вышел день удачный:как будто что нашёл и поднял,и возле сердца лист наждачныйпочти не трёт его сегодня.

* * *

Мне мила безбожная стезя:вовсе не хожу я в синагогу,ем, чего евреям есть нельзя,и грешу доныне, слава Богу.

* * *

Густую чушь мои устанесли нечаянно и вдруг,но у меня душа чиста,поскольку мне язык не друг.

* * *

Везде каноны и традиции,уставы, стили и обычаи,за их незримыми границамиблаженно тонешь в неприличии.

* * *

Уверен я, что Бог – не дилетант,насквозь Ему прозрачны обстоятельства,и где-то есть жестокий прейскурантрасплаты за убийства и предательства.

* * *

Когда утёкший день отмеченмыслишкой в новом оперении,то я и пить сажусь под вечерв гораздо лучшем настроении.

* * *

Я медленно кропаю книжку новую,себя я день за днём над ней гублю,а после я её – уже готовую —спокойно и привычно разлюблю.

* * *

Не знаю, как на свете том,но твёрдо знаю, как на этом:всё, что оставил на потом,уносят с дружеским приветом.

* * *

Невозможна житейская драма,где гуляют роскошные хахали,чтобы там не втемяшилась дамаи чтоб даму по ходу не трахали.

* * *

Я думаю, что истинный философживёт и прозябает незаметно,подкапливая тихо тьму вопросови к Богу адресуясь безответно.

* * *

Любовь – таинственная смута,она чревата чудесами:день улетает, как минута,секунды тянутся часами.

* * *

Когда уже покой заслужени годы нам легли на лица,мы начинаем видеть хуже,чтобы на зеркало не злиться.

* * *

Я жил весьма, совсем, отнюдь не строго,но строго за своей следил судьбой,боялся потому что я не Бога,а тягостной вражды с самим собой.

* * *

Слова ко мне текут исподтишкаи прыгают из памяти, как белки,сливаясь в облик нового стишка,готового для чистки и отделки.

* * *

Народ желает сильного царя —чтоб доблестный он был и удалой,и вскоре долгожданная зарязакатом обращается и мглой.

* * *

Да, мир наш сочинён довольно скверно,однако в отношении тюрьмыкивать на Божий замысел неверно —её уже придумывали мы.

* * *

Разглядывал на улице прохожих,неспешно поджидая домочадца,и много среди них нашёл похожихна тех, с кем я стараюсь не встречаться.

* * *

Подлянки от любых я жду властей,с еврейским генетическим недугомродился я, и сводку новостейсмотрю с уже заведомым испугом.

* * *

Стоят на горизонте временадушевных и физических контузий,и будущая дикая войназатопчет поле нынешних иллюзий.

* * *

К нам годы приходят с подарками,и я – словно порча прилипла —хочу кукарекать, но каркаю —надрывно, зловеще и хрипло.

* * *

Меня поили русские ключи,меня медвяный воздух обволок,весь век я пролежал бы на печи,поплёвывая в низкий потолок.

* * *

Стишки читать порой так неохота,испытывая чуть не отвращение,что если б у меня была пехота,я мигом бы очистил помещение.

* * *

Ещё горит мой уголёк,ещё любезна мне свобода,и от кончины я далёк,как декабристы – от народа.

* * *

России чудо нужно было:чтобы лжецы не лгать поклялись,чтобы гавно куда-то сплылои чтоб рабы с колен поднялись.

* * *

Идея – бабочка в ладонях:посмотришь – радуется глаз,но и в совсем пустых погоняхбывал я счастлив сотни раз.

* * *

Бездельник я. Моя работа —своё безделье соблюдать,чтобы в меня безвидный кто-товливал пустую благодать.

* * *

Смотрю на Божий мир я исподлобья:то гибельно повсюду, то опасно;однако, если мы – Его подобья,то ждать Его сочувствия – напрасно.

* * *

Когда порушены все вехии знаки верного пути,то можно только в чистом смехесебе спасение найти.

* * *

Про то, как одинок, напоминаниеявляется болезненно и вдруг;взаимное меж нас непонимание —хронический таящийся недуг.

* * *

Во тьме надеждой тихо позваны,мы спим и счастливы как дети,но цвет надежд обычно розовыйи растворяется при свете.

* * *

Напрасно я Маркса держал в недоверии,теперь отношусь с пониманием:вот нынче повсюду избыток материи,но всюду хреново с сознанием.

* * *

Бумага тоскует по буквам,и найдена верная нота,мешает лишь издали стук нам:костлявая ищет кого-то.

* * *

Мы днём кишим, и прибыль на уме,успеха варианты и детали,а совесть к нам является во тьме,чтоб мы в зануду тапком не попали.

* * *

Былое живо в нашем хворосте,ещё гуляют искры в нём,и только старческие хворостимешают нам играть с огнём.

* * *

Мне очень симпатичны доктораи знаний их таинственное царство:порой не понимают ни хера,но смело назначают нам лекарство.

* * *

Вчера возле камней, навеки слившихся,где связано узлом несчётно судеб,толпился я в густой толпе молившихся,Его благодаря за всё, что будет.

* * *

Блажен ли одинокий нелюдим?За завтраком один, в обед и в ужин.Лишь он один себе необходим,но чаще он и сам себе не нужен.

* * *

Присущий всем евреям дух сомненияни Богом не дарился, ни природой;похоже, он идёт от поколения,ушедшего в пустыню за свободой.

* * *

Кончается никчемная карьера,меняются в душе ориентиры,мы делаемся частью интерьерасвоей благоустроенной квартиры.

* * *

Про гибельную пагубу куренияврачи не устают везде писать,и я стою на той же точке зрения,но глупо из-за этого бросать.

* * *

От помеси вранья и суесловия,из подло сочетающихся звуковрождаются духовные условия,которые свихнут и наших внуков.

* * *

За дружеской выпивкой сидя,я думал, как думал давно:грешно быть на Бога в обиде,покуда нам это дано.

* * *

Лично я – с мужицкой точки зрения —вижу в нас безумных петухов:первый признак нашего старения —тяга к умножению грехов.

* * *

Есть люди – в коллективном лишь угареу них существование отрадное,а я, хотя мы равно Божьи твари,животное ничуть пока не стадное.

* * *

Теперь я многих рюмкой поминаю,кого я проводил в последний путь,о нескольких уже я точно знаю,что скоро их мы сядем помянуть.А может быть, они меня помянут,поскольку неизвестен срок земной,и что они болтать на тризне станут,услышится тогда уже не мной.

* * *

Свободой обкурился я, наверно,в таком я раздражении глубокоми так немедля делается скверно,когда её стесняют ненароком.

* * *

Имей мы честность и отвагуи больше совести имей,мы б так не пачкали бумагугустой продукцией своей.

* * *

Все твердят одно и то же,проницая взором тучи:вновь нужны России вожжии свирепый нужен кучер.

* * *

Никак не уловлю воспоминаниео времени, где был я дураком…Недавно… И давно… И много ранее.И ныне в состоянии таком.

* * *

Воришки и некрупные злодеиумеют красть у нас из кошелька,а воры покрупнее овладелиискусством отнимать издалека.

* * *

До той черты, где свет мы тушим,в небытие идя обратно,свою судьбу, себя и душумы предаём неоднократно.

* * *

В вечерних пьяных разговорахя чутко слышу, как соседитаят печали, от которыхони так тянутся к беседе.

* * *

Жизнь хороша, но удивительна —такой ли быть она должна?Неправда людям отвратительна,а правда – вовсе не нужна.

* * *

Выдержит и беды, и напастинаша лучезарная порода,есть у нас пожизненное счастье:страшно далеки мы от народа.

* * *

В раздорах о беспочвенных правах,в походах на врага с отважной песнейтолочься лучше в крупных жерновах —опаснее, но много интересней.

* * *

Откуда появляются слова,прозрачнее порой слезы ребёнка,не ведает у нас ни голова,ни сердце, ни душа, ни селезёнка.

* * *

Когда бы благ житейских ценниксоставил мудрый кто-нибудь,то в этом списке место денегне первым было бы отнюдь.

* * *

Высоких мыслей дух живой,идей затейливая стаявитают здесь над головой,в мою уже не залетая.

* * *

Душа, наверно, плачет тихо,летя во мраке мироздания,но глушит пошлая шумихаеё загробные рыдания.

* * *

Когда компания пестра,но пьёшь среди друзей,то горечь – мудрости сестра —уходит вместе с ней.

* * *

Читать обычно дико и забавно,как ярко, достоверно и отточенновсё то, что протекало лишь недавно,уже искажено и скособочено.

* * *

Когда уходишь по грибыи сел под куст в лесу,то всё равно глаза судьбытебя и там пасут.

* * *

Своё уважал я призвание,я маленький был, но поэт,моё на земле проживаниеоставит пустой силуэт.

* * *

Колёса познания катят,идеи добра торжествуют,евреи без устали платятза то, что они существуют.

* * *

Вдыхаю покоя озон,с усилием видя и слыша;старение – славный сезон,пока не поехала крыша.

* * *

В предчувствии и близости кончины,хотя и знает каждый, что не вечен,по разному ведут себя мужчины,блажен, кто наплевательски беспечен.

* * *

Под рокот высокого гимна,под устного пафоса мутьтомит нас охота интимнососеда за зад ущипнуть.

* * *

Гости все ушли за парой пара;убраны продукты, чтоб не скисли;как овец кудлатая отара,пьяные во мне гуляют мысли.

* * *

Раньше я не думал, если чес