Псих. Два дебила – это сила, три дебила – это мощь (СИ) - Дмитрий Dmitro Серебряков

— Завтра утром, — равнодушно заявил он.

— А если бы мы не появились, что тогда? — удивленно спросил я.

— Тогда мне пришлось бы взять с собой Стива, — поморщился он в ответ, словно от суперкислого лимона, а после улыбнулся. — Но к счастью, появились вы, и я теперь доволен. Еще вопросы есть?

Вопросы были, но уже не у меня, а у ушастой. В основном бытового характера. Видимо осознав, насколько сильно она отстала от текущих дел, Лорана решила уточнить все подряд. Хотя надо отметить, что ее вопросы не были бесполезными. Например, мы теперь знали, что добираться до места мы будем на лошадях гильдии, а еще припасами на дорогу мы должны озаботиться сами. Да и об оплате ушастая не забыла уточнить. В общем, Эдмунду пришлось напрячь свою кислую морду и ответить на все вопросы эльфийки, чему он, кажется, был не особо рад.

Зато пока мы узнавали детали, к нам заглянула Луиза, которая и принесла те самые личные жетоны авантюристов. Собственно после этого Эдмунд моментально сориентировался и переключил любопытство ушастой на Луизу. Сам же очень быстро нас покинул. Но что самое забавное, так это то, что у Лораны как раз таки и закончились вопросы. Так что, поблагодарив Луизу, мы покинули гильдию. Нам еще продукты закупить в дорогу нужно. Не то что бы они заканчивались, но как говорится, запас карман не тянет.

Глава 16

— Чего такой хмурый?

Прозвучавший от подъехавшего верхом на коне Эдмунда вопрос заставил меня тяжело вздохнуть. Да. Он попал в больную точку. Моё настроение в данный момент находилось ниже плинтуса. И это еще мягко сказано. Мне с трудом удавалось сдерживать так и рвущиеся наружу матерные фразеологизмы.

И нет, дело было не в нем и не в нашем задании. И даже не в том, что в отличие от меня и Эдмунда, девушки довольно комфортно расположились в укрытой тканью телеге; кажется, такая еще называется кибиткой, ну или как-то так. В общем, повозка, на которую, кроме моих спутниц, мы погрузили вещи и запасы провизии. Извозчиком на этом транспортном средстве с двумя лошадьми являлся сам хозяин этой повозки. Колоритный, крепко сбитый мужичок с густой бородой и добродушным взглядом из-под таких же густых бровей. Нанял его Эдмунд, пояснив это тем, что девушкам так будет комфортней, да и вещи с едой в большей сохранности. В общем, все это ерунда. Мое раздражение этой кибитки не касалось.

— Неужели ты поссорился со своей командой? — продолжал настаивать Эдмунд.

Я хотел было пришпорить свою лошадь и, вырвавшись вперед, уйти от подобных вопросов, но передумал. А собственно, почему бы и не высказаться? Он же парень местный, может как-то и сможет мне помочь в решении глобальной проблемы?

— Нет, — хмуро процедил я сквозь зубы. — Девчонки здесь ни при чем. Точнее, мои спутницы здесь ни при чем.

— Занятное уточнение, — хмыкнул Эдмунд, с любопытством уставившись на меня.

— Да уж. Уточнение более чем занятное, — зло усмехнулся я в ответ.

— Так и будем ходить вокруг да около, или наконец напрямую скажешь? — кажется, его любопытство достигло своего пика.

— Бордель, — мрачно процедил я. — В Ордене самый паршивый бордель, который я только встречал в своей жизни.

— Бордель!? — удивленно уставился на меня Эдмунд.

— А, ну да. Совсем забыл, — раздраженно хлопнул я рукой по ноге. — У вас же эти заведения называются домами развлечений. В общем, девки за деньги здесь паршивые. Одна страшнее другой. Даже если выпить бочку эля, все одно краше не станут. Страшилища, да и только.

— Ты ходил на ночь к жрицам любви? — изумленно уставился на меня Эдмунд.

— Ну да. А чего тебя это так удивляет?

— Да так. Есть на то основания, — растерянно перевел он взор на повозку, что ехала за нами, а после вернул его на меня. — Так получается, дело только в этом? Тебе оказались не по нраву местные жрицы?

— Я вообще удивлён, что они хоть кому-то по нраву, — хмуро бросил я в ответ. — Только зря время потратил. И почему они настолько страшные?

— Твое удивление довольно забавно, — улыбнулся Эдмунд, озорно мне подмигнув. — Ты что, никогда не был в городах, в которых нет портала?

— А это здесь при чем? — удивленно перевел я на него свой взор.

— Все более-менее симпатичные жрицы любви предпочитают работать там, где есть чыкчырык, — хмыкнул в ответ Эдмунд. — Там богатые клиенты, там основные деньги. А здесь что? Одни торговцы да ремесленники. На них много не заработаешь.

— А как же местная аристократия, всякие там богатые торговцы и авантюристы? — логично возразил я.

Его довод был мне понятен, но все же и здесь должны были пользоваться спросом симпатичные проститутки. Есть же в конце концов администрация города, да и еще много кто с деньгами. Разве все они не пользовались услугами этих самых жриц любви? Или их устраивали местные крокодилы?

— А зачем им жрицы? — иронично хмыкнул он. — В местной глуши за скромные деньги можно вполне открыто взять хоть десять любовниц. Ты, например, знал, что в некоторых командах авантюристов скидываются на содержание одной или двух девушек легкого поведения? Очень даже выгодно получается.

— Эм… Ну у вас здесь и нравы, — покачал я головой. — И что, много желающих среди местных девушек на подобную работу?

— Более чем достаточно. С обычной работой у женщин в городе негусто, да и вблизи лежащих селах есть молодые девки, мечтающие о подобной работе.

— С чего это вдруг?

— А что такого? — удивился он. — Вместо работы в поле или на хозяйстве с утра до ночи, они получают неплохое жилье в городе, приличную оплату, как для местных. А если еще и готовить умеют, то и платить за еду не придется. И это еще без учета подарков от благодарных клиентов. Кроме того, больше половины таких девок потом вполне успешно выходят замуж за одного из таких клиентов — авантюристов, либо торговцев. Ну а если нет, то пять — семь лет поработают своим телом, а после купят себе домик, и сами будут выбирать, за кого замуж выходить. Отбоя у таких женщин от женихов нет.

— Ясно, — с тяжелым вздохом я был вынужден согласиться с его правотой. — Но от этого не легче. Я-то думал ночью повеселиться и расслабиться. А теперь даже не знаю, когда и получится.

— Ты сейчас серьезно? — изумленно уставился на меня Эдмунд.

Глядя на его искреннее удивление, я кажется впервые начал жалеть о том, что согласился с