Игра ненависти и лжи - Л. Дж. Эндрюс

Хаген перевел злобный взгляд на сына, но улыбка Гуннара от этого стала лишь шире.

Никлас протяжно вздохнул и запустил пальцы в волосы.

– Ну хоть расскажи, что там было.

Меня бросило в жар, когда я припомнила страсть возле стены, но вот про эту часть гильдиям вовсе незачем было слышать. Я пустилась описывать начало нашей встречи. К тому моменту, как я закончила говорить о том, как Кейз воспринял сагу о двух королевских семьях, солнце уже разогнало утренние туманы.

– Проклятье, – проворчал Линкс. – Я надеялся, что он даст тебе подобраться поближе. Если бы дал, то в следующий раз ты бы смогла украсть его воспоминания, как и планировалось.

Я отвечала ровно и бесцветно:

– Ну не знаю, он позволил мне заговорить. Есть, ну есть шанс, что он может… позволить мне приблизиться, может, прикоснуться к нему, когда мы встретимся в следующий раз.

Смешок привлек мое внимание к краю поляны. Това замерла и спрятала улыбку в тот же миг, как заметила, что я смотрю на нее. Я сощурила глаза, ее щеки залил румянец, но она прикусила нижнюю губу, будто что-то знала.

Никлас больше не хмурился. В его взгляд вернулась хитрость, с которой он строил свои планы.

– Если он поймет, что Малин не солгала о саге, то он встретится с ней. Встретится со всеми нами.

– Теперь ты согласен, что риск того стоил.

Никлас закатил глаза.

– Вот только не надо самодовольства. Ты должна была нам сказать, но он дал тебе шанс посадить зерно мысли о том, что у провалов в его памяти может быть причина. Об этом я жаловаться не стану.

Этой ночью случилось еще кое-что, в чем я должна была признаться. Твердой рукой я ухватила Никласа за предплечье.

– Тебе следует знать – я видела Иро.

Свет в глазах Никласа померк, и они вновь почернели от ненависти.

– Иро. Он тебя видел?

– Да, но Йенс связал его язык. Он не может рассказать правды обо мне. Если тебе полегчает, то это просто сводит его с ума, – я попыталась улыбнуться, но Никлас лишь дернул щекой.

– До него можно добраться?

– Это будет невероятно опасно. Как командир внутренней стажи, он всегда под защитой, и я не знаю, где его поселил Лорд Магнат.

Никлас сжал кулаки.

Фалькины, стоящие у деревьев, поморщились, стали переговариваться, планируя месть своему падшему брату. По правде говоря, мы все строили планы на Иро, но как мне казалось, когда бы эта хнычущая бесхребетная крыса нам ни попалась, именно Никлас заслуживал нанести последний удар.

Джунис положила свою ладонь вместо моей на руку мужа. Лишь она одна была способна его успокоить. Он повернулся к ней, стиснув челюсти.

– Мы найдем его, – прошептала она, потирая мочку уха Никласа. – Клянусь тебе. У него на спине мишень, любовь моя.

Никлас скованно кивнул и прижался поцелуем к костяшкам ее пальцев.

– Река разделяется на полпути между Черным Дворцом и Мерплаттсом, – проговорил Хаген с явной неохотой. Уж конечно, он не сразу меня простит. – Я считаю, нам нужно отправиться в Дом Штромов, отдохнуть, найти себе более удобные постели, а затем встретиться с Повелителем теней всем вместе.

По толпе прокатился рокот одобрения.

– Мы украдем его обратно? – спросил Эш, пытаясь вертеть кривой нож Кейза на пальце.

Вали присел перед мальчиком на корточки и положил руку на костлявое плечо Эша.

– Нам придется подождать и поглядеть, Эш. Помни, он ведь все еще не в себе.

Мальчик кивнул, но пробормотал:

– Все равно думаю, его нужно украсть. Я покажу ему его нож, если это поможет ему меня вспомнить. Им хорошо резать, и он его любил.

Мое сердце пошло щепками при виде того, как Эш взял Ханну за руку и двинулся прочь, ссутулившись, словно получил удар в живот.

Боги, как я хотела дать им больше надежды.

Кейз касался меня так, будто вернулся, но, понаблюдав за этой битвой столь близко, я была вынуждена признать, что месмер форвирринга был ужасающе силен. В Кейза впились крючья, удерживающие его под самой поверхностью свободы.

– Значит, решено, – сказал Хаген. – Идем в Дом Штромов.

– Линкс, – сказал Никлас. – У тебя еще последняя вылазка. Мы подождем тебя у задних ворот, прежде чем уйдем из городка.

Массивный Крив кивнул и повернул назад к пивной, чтобы замаскироваться и вновь занять свое место в слежке за Повелителем теней.

Кивнув Хобу, мой брат отослал торговца с ответным сообщением Йенсу, подтверждающим, что мы присоединимся к нему в его имении, а затем Хаген исчез где-то в стороне пивной, прежде чем я успела с ним заговорить.

Гуннар спрыгнул со своей ветки и подошел ко мне.

– Он тебя простит, – сказал он, глядя туда, где исчез его отец. – Думаю, он просто отчаянно нуждается в контроле. Хочет как-то влиять на то, свободна ты или нет, потому что так долго не мог сделать ничего, чтобы мы были свободными.

Конечно же, догадка Гуннара была верна. И все равно вина скрутила мне живот.

– Не стоило мне упоминать твою мать. Я ведь знаю, как разлука с ней сказывается на нем.

– Но ты сказала правду, и он это знает. Я видел, как мой отец рискует всем, даже не задумываясь о собственной жизни, лишь бы заполучить шанс освободить свою семью. Не сдавайся, Мал.

Гуннар подмигнул и пошел следом за Фиске и Исаком к близлежащей речушке. Учитывая точность стрельбы Гуннара и врожденный талант Фиске и Исака к рыбалке, именно им частенько поручалось кормить обе гильдии.

Я убрала нож, что держала в руке, в ножны, воодушевление этой ночи понемногу выцветало, переходя в изнеможение.

– У Никласа есть травы, если тебе нужно. Скажи мне, и я все сделаю скрытно.

Подскочив, я развернулась. Джунис проказливо улыбалась, Това и Дагни – за ее спиной.

– Травы?

Джунис наклонилась ко мне поближе.

– Лично я считаю, что у вас двоих получатся прелестные малютки, но сейчас, наверное, не самый подходящий момент.

Все боги.

– Я… Я не… – слова не складывались, и оттого эти три женщины развеселились еще пуще. Я прочистила горло. Да какая разница? Не секрет, что Кейз владел моим сердцем, что мы были любовниками, и, естественно, если наставал такой момент, мы и вели себя соответственно. – Спасибо, но травы не потребуются.

Джуни поникла.

– Ой.

Я рассмеялась. Разочарования, написанного на их лицах, было достаточно, чтобы на миг прогнать отчаяние.

– Разумеется, – прошептала я, наклоняясь к ней. – Можно ведь заниматься и такими вещами, от которых малютки не появляются.

Кейз Эрикссон был моим