Закон сохранения - Сергей Николаевич Стоян

Каждый будущий шаг – прописан, каждый прошлый – учтен. Небольшие колебания возможны, но легко подавляются устойчивостью системы в целом.

Хорошо, пусть эту информацию нельзя изменить, но как было бы здорово ее хотя бы прочесть. Чем не путешествие во времени? Но и здесь возникли серьезные проблемы. Пытаясь их решить, ученые открыли еще три информационных стержня. Вернее три канала, самих стержней там не оказалось. И тогда был проведен ЭКСПЕРИМЕНТ! В пустые каналы был скопирован информационный поток нашей Вселенной…

– И образовались три новых мира, – севшим голосом произнес Вадим.

– Я вижу, вы уловили суть. Люди давно догадывались о существовании параллельных миров, а получилось, что они создали их сами.

– Какой ужас! – каменея лицом, вымолвила Глен.

– Да, возникло множество этических проблем, – согласился Хосимото. Он так увлекся своей речью, будто не просто рассказывал научно-популярную историю, а уже вербовал себе союзников. – Три новых человечества были нашими точными копиями и, следовательно, тоже владели знанием информационных потоков. Ситуация могла выйти из-под контроля. На раздумья о морали времени не осталось. Поэтому в скопированные данные немедленно внесли определенные изменения. Три других человечества перестали существовать, а мы убедились, что в созданных нами Вселенных обладаем высшей силой. Силой Творца!

– Вот уро-о-оды… – протянул Вадим.

Японец не обратил на его реплику никакого внимания.

– Но это не самое главное, – заявил он. – Обидно быть абсолютным хозяином в чужом мире и не иметь влияния на свой собственный. Эксперименты продолжились в следующем цикле жизни основной Вселенной. В прошлое вновь созданных параллельных миров были прописаны наблюдатели, а чтобы со временем эти миры не могли навредить основному потоку, там пришлось устроить небольшие катаклизмы, дабы задержать научное развитие их обитателей.

– Прописаны в прошлое – это как? – спросил Вадим.

– Ну, как файл на компьютере скопировать, – пояснил Хосимото. – Повторяю: материя и пространство – вторичны. Первична только информация. Появилась информация – появится и материальный объект.

– Получается, мы живем в созданном вами мире, – догадалась Глен.

– Точно, – усмехнулся японец.

– И эта ядерная война ваших рук дело?

– Никакой войны не было. Мы прописали возникновение в атмосфере планеты некоторого количества ядерных и нейтронных зарядов, которые тут же взорвались…

– Но почему так жестоко? – возмутилась Глен. – Неужели сложно остановить науку более гуманными средствами?

– А зачем? Вот это, – японец постучал ладонью по столу, – лишь материализовавшийся по нашей воле информационный поток. Почему бы не провести в таких идеальных условиях ряд дополнительных исследований? Например, выяснить предельную жизнестойкость человечества…

– Живые люди страдают! – не унималась Глен.

– Страдание – есть ложное суждение о настоящем, – безапелляционно заявил Хосимото.

– Тут все ясно, – отрешившись от эмоций, сосредоточенно произнес Вадим. – Пора рассказать про черные пирамиды.

– Идея проста. Корректируя данные о людях, мы нашли цепочки, в которых хранится информация обо всем, что человек сотворил за свою жизнь. Выделив весь негатив, можно оценить его абсолютную величину и по достижении определенного значения уничтожить объект. Я же говорю – мы здесь Боги.

– К чему так изощренно? – спросил Вадим.

– Процедуру и антураж разрабатывали наши психологи. Очередная попытка вывести идеального человека.

– Ну а Теллура здесь причем? Гайки эти каменные…

– О, это сложнее. Я не силен в теории материализации информструктур. Могу сказать только, что осевые концентраторы, по вашей терминологии – гайки, служили для точной настройки степени коррекции. Они могли иметь любую форму, но какой-то авангардист придал им вид гаек. В общих чертах суть такова: количество материи и информации тоже взаимосвязано и Теллура была создана специально для последующего вторичного преобразования. Здесь она стала ядерными бомбами, там черными пирамидами…

– А в третьем мире?

– Не знаю. Меня готовили только для работы в этих двух. Одна моя копия, исходя из вашего рассказа, погибла на Теллуре, другая перед вами.

– Откуда на второй планете взялся недостроенный поселок?

– Скорее всего, издержки при копировании данных. Создавая Теллуру в новом потоке, оператор воспользовался информационным фрагментом, на котором уже побывали люди.

Вадим сидел, прикрыв глаза, и массировал пальцами виски, словно вручную раскладывал в голове новые знания.

– В чем смысл наблюдения? – спросил он.

– Через полсотни лет в основном мире обнаружат существование информационных стержней. По специально оставленным меткам ученые выяснят, что уже три цикла жизни Вселенной они занимаются изучением параллельных потоков. Вот тогда мы и послужим маячками. Я, живущий в то время, смогу увидеть все, что происходило со мной здесь. Фактически образуется некий информационный мостик.

– Почему бы вам не закинуть подобные маячки в свое будущее, чтобы в следующем цикле жизни узнать его заранее?

– Нет, – поскучнел Хосимото. – Я же объяснял. Свой поток править не получается. А вновь созданные копии миров мы подвергаем сильной корректировке.

– Теперь это называется корректировкой… – буркнула Глен.

– А если здесь все равно успеют создать нужное для коррекции чужого потока оборудование? – безразличным тоном уточнил Вадим.

– Это невозможно. Цикл запрограммирован заранее.

– Ну а вдруг?

– Тогда вы сможете изменить основной информационный стержень, и непонятно к чему это приведет.

– М-да… – мечтательно вздохнул Вадим. – Вполне понятно…

– Даже не думайте об этом, – посоветовал японец.

Краснов и не думал. Сейчас он уже вообще не мог ни о чем думать. Желание немедленно придушить узкоглазого змееныша полностью завладело его сознанием. Мисс Моррис ощущала нечто подобное. Они хмуро переглянулись.

Старуха, тихонько дремавшая на табуретке возле стены, вздрогнула и засуетилась, убирая со стола остывшую еду.

16

Опять полузанесенная песком лента шоссе, опустевшие поселки, брошенные кемпинги, выгоревшая трава и нарастающий радиационный фон. Они возвращались на Военную Базу. Хосимото сказал, что у него с собой был рюкзак, а в рюкзаке – инъектор. Без инъектора им отсюда не выбраться.

Видавший виды армейский джип тарахтел и неистово жрал бензин, словно догадывался, что другого случая уже не представится. Забитый полными канистрами багажник мог рвануть даже без посторонней помощи.

У старухи в ангаре помимо склада оружия, двух потрепанных джипов и огромного запаса топлива оказалось еще много чего интересного. Очевидно, бабка не раз прошлась по округе, собирая все что может пригодиться для автономного ведения хозяйства.

Хосимото едва передвигал ногами, а потому составить им компанию не смог или не захотел. И впрямь, зачем ему подвергать себя опасности.

Вадим плохо представлял, как надо исхитриться, чтобы вновь проникнуть на закрытую территорию Базы. Рассчитывать на то, что их впустят по доброй воле, было глупо. Но в голове сейчас бродили совсем другие мысли. Он никак не мог переварить услышанную от японца историю. Глен сидела рядом и, грубо ругаясь, анализировала рассказ старшего наблюдателя. Вадим крутил баранку, давил на газ и лишь изредка вставлял безрадостные комментарии.

– Сделали из нас подопытных кроликов, – возмущалась она. – Да по какому праву?! Они что там, в своем будущем совсем охренели! Копия мы видите ли! Это же надо до такого додуматься! Неужели всего через полсотни лет самосознание человечества настолько извратится, что даст добро на подобные эксперименты?

– В том и беда, что самосознание это осталось неизменным с доисторических времен, – предположил Вадим. – А оказавшаяся в его руках мощь все прибывает и прибывает. Люди частенько опробовали всякую гадость на себе подобных. И чем масштабнее становились методы воздействия, тем больше собратьев по разуму обращалось в бесправную скотину.

– Все-то мы хотим понять, во всем разобраться, – Глен ожесточенно подергала ручку двери, будто собиралась немедленно покинуть эту неправильную Вселенную. – Нет, я уверена, человек был создан для счастья. Он пришел в мир добрым идеалистом, но программа дала сбой, равновесие нарушилось, замысел Творца исказился. Скоро рухнет последний бастион, и бессмысленным станет каждый атом.

– Ну, до этого мы не доживем… – вернул ее на землю Вадим.

Действительно, Хосимото так толком и не объяснил, каким образом собирается их спасать. Вадим подозревал, что коробочка инъектора нужна ему исключительно для бегства