Берег Живых. Выбор богов. Книга третья - Анна Александровна Сешт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выхватив кинжал, Колдун сделал ложный выпад, потом резко полоснул себя по предплечью, выкрикивая слова воззвания. Только бы успеть, успеть! Кровь впитывалась в песок слишком медленно. Псоглавые бросились на него, и тут же отпрянули, когда уже его вихрь отрезал мага от них, запутал в сгустившейся мгле. Колдун рванул вперёд, расталкивая их, и оказался в границах смерча.
Огонь ворвался в лёгкие, выжигая воздух. Раскалённый песок здесь плавился, обращался стеклом. Он, Верховный Жрец Сатеха, должен был выдержать! Только он мог войти в это пламя, пережить эту бурю. Защитив свою плоть, он отдался родной стихии.
Сила Первородного Пламени была ослепительно, ужасающе прекрасна. Она плавила само бытие на этом небольшом островке пустыни. И мгновения драгоценной жизни утекали в песок вместе с кровью.
«Вернись! Умрёшь…» – взмолился он не словами уже – воплощённым намерением.
Чужая воля отозвалась ему почти с удивлением: «Хочешь помешать мне?»
То были не слова – чистое понимание смысла. Кажется, этому существу больше не были доступны словесные мысли.
Колдун упрямо двинулся вперёд, рассекая мглу лезвием уже своей воли, заслоняясь от Силы, которая могла смять даже его. Он не бросал вызов – лишь желал достичь – и направил в ответ свою надежду, стремление, всё то, что значила для него эта встреча.
«Хочу помочь тебе!»
Огонь с рёвом устремился к нему – бешеный зверь, забывший хозяина. Колдун умело отбросил пламя, и оно, заново приручённое, разбилось высокими языками, окружило их яркой танцующей стеной. И теперь маг увидел его ясно – точно видел самого Сатеха в смертном обличье. Чудом удерживающаяся в целости плоть буквально сияла. Огонь прорывался изнутри всполохами, вздымаясь и опадая точно подвижный текучий доспех. Из глубины сверкающих красным золотом глаз на него смотрел сам Отец Войны – тот, кому он служил всю свою жизнь, к кому стремился всей душой.
«Владыка Первородного Огня, возвышенный и далеко шагающий, обитающий за пределами нетленных звёзд, пусть Твой могущественный лик будет милостив ко мне…»
Слова древнего гимна, давно уже впечатанные в сердце, сами вспыхнули внутри. С достоинством Колдун преклонил колено, удерживая этот взгляд. Всё его существо переворачивалось от чувств, перед которыми меркли любые описания.
Воин Сатеха чуть склонил голову, разглядывая его со смутным узнаванием. Знание, дарованное Божеством, слилось с тем, что знал живой рэмеи, преобразилось.
Сатех знал Своего жреца. Хэфер знал своего врага.
– Мой верный…
Этот голос Колдун тоже помнил с той ночи в пустыне, но сейчас он звучал почти доброжелательно.
Пламя вокруг них гудело, но буря снова обрела границы. Пока. Времени у смертных оставалось немного – плоть не была всесильна.
Протянув руку, маг коснулся раскалённых пальцев Избранника, сжимавших жезл. Важно было напомнить, что у него всё ещё было тело – тело, которое он сам сейчас вот-вот сожжёт.
– Я последую за тобой куда угодно, ты знаешь, – просто сказал Колдун. – Но ты нужен на земле… Это – твоя эпоха, твоё время. Вернись со мной, Хатеп-Хекаи-Нетчери.
Воин Сатеха посмотрел на свои руки, на круг огня и бушующего песка, в котором они стояли. Осознавал ли он до конца, что происходит?
Осторожно, исподволь Колдун попытался перехватить поводья, успокоить стихию. Избранник почувствовал это, хлестнул его вспышкой своей ярости – маг едва успел заслониться.
«Хэфер Эмхет не хотел мести! – мысленно воскликнул Колдун. – Он желал справедливости!»
«Это – моя справедливость!» – проревело пламя, вгрызаясь в его щиты.
«Будет много смертей. Нежеланных тебе смертей!»
Колдун не думал, что когда-нибудь скажет это. Да и что ему было до чужих жизней? Но тому, кому он служил, дело было.
Их воля схлестнулась, точно клинки, высекающие искры. Колдун уступал, обтекая, успокаивая бурю. Бросить вызов, попытаться усмирить силой?.. Это могло плохо кончиться, рассечь хрупкие нити понимания, протянутые между ними. Он обращал клокочущую ярость пламени, вбирал в себя, надеясь, что не только его искусства, но и Силы будет достаточно. Буря на горизонте отступила, сосредоточившись в «здесь и сейчас», где бились, истекая огнём, два пламенных хищника.
Эта битва выматывала его. Необходимость защищать и себя, и своего «противника», пожирала все его ресурсы. Он не имел права проиграть! Тогда всё окажется зря – всё, к чему он стремился! Но как преломить ход боя?..
Запоздало, точно из другой жизни, пришло имя, оброненное как-то Перкау.
Ключ.
В следующий миг Колдун снял все защиты и открылся ревущему огню. Пламя вторглось в его существо, грозя сокрушить всё, что составляло его личность. Но в тот же самый ослепительный миг слитого в смертоносном объятии восприятия он увидел недосягаемое сознание Избранника. И устремился к нему, обратившись в одно единственное слово:
«Тэра!»
Он почти физически ощутил, как изменился вдруг ритм и голос самой бури, а в плавящий бытие жар Первородного Пламени вплелась прохлада далёких теней. Чужая воля, схлестнувшаяся с его, сплавленная с ним воедино, отшатнулась, освобождая его.
В утихающем огне снова проступили очертания привычной реальности и их смертные формы. Роняя жидкий огонь, точно кровь, Избранник отступил, пошатнулся, и вдруг вскинул свободную руку. Только сейчас Колдун увидел браслет-оберег, мягко мерцавший – точно лунный свет среди кроваво-алого огня. Взгляд Воина Сатеха потух, став почти смертным, а потом и вовсе померк.
Маг бросился вперёд, подхватил его, не позволяя упасть, аккуратно опустил на землю, заслоняя уже их обоих от успокаивающейся стихии. Смерч опадал, словно впитываясь в расплавленный песок, и наконец ночь, живительно прохладная, сомкнулась вокруг них. Колдун откашлялся, судорожно вздыхая, позволяя телу вернуться к привычным ритмам жизни. Они оба едва не перешли в иное состояние существования – маг прекрасно осознавал это. Но он рискнул бы снова, повторил бы то же самое, если б возникла необходимость.
Колдун коснулся кончиками пальцев шеи Избранника, нащупывая пульс. Слава Богам, жив. И обжигающий жар сходил, делался обычным, доступным смертному телу. Теперь бы доставить в безопасное место – едва ли произошедшее осталось незамеченным для патрулей из гарнизона.
Ануират неуверенно подступали к границе, держа оружие наготове. Вот ведь упорные создания!
– Принеси воды, – устало велел Колдун одному из воинов, пока тому не пришло в голову снова пустить в дело хопеш.
Псоглавый застыл, не ожидая такой наглости, как приказ от «Сатеховой твари».
Маг поднял взгляд, посмотрел на второго:
– Если ты из вас двоих посообразительнее –
