Пути-дороги. С чистого листа - Алёна Цветкова

только тут я почувствовала, что по моей спине течет даже не капля, а целый ручеек пота. Как будто бы я прикладывала, огромные усилия, чтобы… чтобы что? Магичить? Это что и есть моя магия?

Я ведь тоже как будто бы смотрела на обитателей дома через стену. А еще защищала себя от магии второго ребенка.

– Скажи ему, – прошептала я, – меня зовут Оля Петрова, и я из Москвы.

Тишина была мне ответом, а потом дверь распахнулась… И из темноты комнаты, на меня с опаской, настороженно смотрели два ребенка. Девочка-эльфячка и мальчик-безмирник.

– Ты правда из Москвы? – спросил мальчишка. Ему лет десять, не больше, как старшему постреленку Аништы.

– Правда, – я улыбнулась, – но я никому об этом не рассказываю.

– Чтобы тебя не убили, – понимающе кивнул мальчишка. Он держался, старался спрятать свой страх. Но я ему не поверила. – А почему ты не старела, когда я на тебя так смотрел? Те люди, которые похитили Айли, старели и умирали.

– Она такая же как ты, – вместо меня ответила девочка. Тоненькая, как тростинка, большеглазая и с острыми ушками… вот они какие эльфяки этого мира. – И у нее магия… только очень маленькая и послушная, а не как у тебя.

Мальчишка недовольно насупился.

– Я тоже научусь. Сама же говорила, что я схватываю на лету!

– Конечно, научишься, – улыбнулась я, – тебя как зовут?

– Петька, – шмыгнул он и вытер нос грязной рубашки, – Иванов. Я тоже из России.

Пока разговаривали они подходили ближе. По шажочку. Готовые в любой момент сорваться и сбежать.

А я старательно улыбалась, а при этом лихорадочно размышляла, что же теперь делать. Мальчишку опасно вести в деревню, если я не хочу остаться без дома и, что более важно, без деда.

Теперь я лучше понимала Яволка и его сторонников. Да, уж… нет безмирников – нет проблем. А еще я знала, чтобы добраться до мальчишки им сначала придется убить меня. Просто так я его не отдам.

Только умереть мы всегда успеем, нам надо подумать, как выжить… Разумнее всего было оставить его здесь, в лесу, чтобы его никто не увидел. А самой подумать, что делать. Возможно, я мысленно скривилась, Лекс может мне помочь?

– Может обнимемся? – раскинула я руки и присела, – мы же с тобой, Петька, теперь самые близкие люди… земляки…

Мальчишка кивнул и, сделав шаг, прижался ко мне, и всхлипнул. Маленький, перепуганный ребенок, выброшенный в чужой мир, со свалившимися на него невероятными способностями, которыми он не умеет управлять и из-за которых его могут убить… О, Небо! Выдержать такое и не свихнуться, не каждому взрослому по плечу.

– Все будет хорошо, Петька, – прошептала я пригладив грязные, давно нечесаные вихры, – я обещаю.

Петька плакал, уткнувшись мне в шею. И его слезы текли мне на грудь теплыми каплями.

– Идем, я тебя не обижу, – улыбнулась я эльфячке. И девочка сделала шаг вперед и теперь тихо всхлипывала с другой стороны.

Бедные детки… Я ни за что не оставлю их здесь… Но я все еще не придумала, как защитить людей, от Петьки… а Петьку от них…

Мы долго сидели на крыльце у бабки Аги. Уже совсем стемнело, яркая, звездная ночь вступила в свои права, а дети только начали успокаиваться, отходя от пережитых дней страха и одиночества.

А я их не торопила, я же так и не знала, что делать. В лесу я остаться не могу, у меня там дед, наверное, весь извелся.

– Тетя Лола, а когда мы пойдем в деревню, – первой трудный вопрос подняла Айли, – ты дашь Петьке свой амулет? Тогда он сможет пойти с нами…

– Амулет? – переспросила я. Какой еще амулет?!

– Он тебе уже не нужен, – голосок эльфячки задрожал, – у тебя есть Благодарность… она защитит тебя лучше амулета. А Петьке он пригодится…

Они оба смотрели на меня с надеждой. Не удивляюсь, что вышли они ко мне именно из-за этого амулета. А не потому, что я такая добрая и так хорошо уговариваю.

– Айли, – я сглотнула, – а у меня есть амулет?

– Да, – кивнула она, и ткнула в мой мешочек, висевший на груди, – он тут…

Бабка Ага! Я схватилась за мешочек. Вот хитрая старуха! Ну хоть бы полслова сказала!

Я сдернула мешочек с шеи и повесила его на Петьку, если это правда, то нам повезло.

– Тетя Лола, – девочка вздохнула, – надо не так. Надо его без мешочка, чтобы он касался кожи. У Петьки магия сильнее твоей.

Значит это не мешочек, а то что лежит в нем… и это могут быть только мои гвоздики…

Я вытряхнула содержимое мешочка на подол, выбрала серьги:

– Это?

– Да, они, – кивнула Айли, – очень сильная лесная магия… Кто-то из наших магичил…

– Эльфяк?! Ты уверена?

– Да. Если бы была другая магия, я бы ее не увидела. Я еще плохо умею все остальные видеть.

Вот так номер! Это что, получается, бабка Ага с моими гвоздиками к эльфякам смоталась? Тут же близко, граница где-то в лесу проходит. Или она сама эльфячка? В платке же была, уши ее не видно. А на лицо, судя по девочке, и не отличишь… тем более в таком возрасте, как у бабки Аги. Там одни морщины и видно.

– Надо Петьке уши проколоть, – быстро разобралась с функционалом сережек Айли. Девочка же.

– Не надо мне уши прокалывать, – Петька прижал их ладонями, – я не девчонка!

– Такие сильные амулеты, Петька, девчонки не носят. У них уши сгорят, – фыркнула эльфячка. А у меня появилось подозрение, что ей больше, чем те десять лет, на которые она выглядит. – Тетя Лола, держите его, я сейчас проколю.

– Тогда обе на одно, – сломался Петька и замолчал, уткнувшись в меня.

Айли вытянула руку, и ей в ладонь спланировала сосновая иголка. Надо же… магия! Проколоть уши сосновой иголкой – это странно… лишь бы потом заражения не было.

– Айли, ее надо сначала продезинфицировать. Обеззаразить, – пояснила я, увидев удивление в глазах эльфячки, – чтобы грязь не попала.