Повесть о занимательных приключениях беглого монаха Яна - М. Левшин

На следующее утро они пошли в церковь. Там собралось небывалое множество народу. Монах-проповедник, взойдя на кафедру, начал свою проповедь.

В то время как он рассказывал о добродетелях святого Луки, который ему покровительствовал во всех делах, из угла церкви с трудом протискивался через толпу какой-то человек.

Этот человек, обращаясь к монаху, начал осыпать его такими выражениями:

— Низкий негодяй, тунеядец и лжец перед богом и людьми, не стыдно ли тебе произносить такую ужасную ложь, что эта рука, которую ты только что показывал народу, рука святого Луки. Я достоверно знаю, что ты взял эту гнилую кость из какой-нибудь гробницы для надувательства людей, и очень удивляюсь, что его преосвященство и другие почтенные отцы церкви не велят тебя побить каменьями, как ты этого заслуживаешь.

Ян, слышавший также эту речь, подумал, что этот человек, видимо, не пробовал силы его руки, и пытался было уже приступить к делу, но монах задержал его различными знаками.

Епископ же и народ были крайне удивлены таким открытием; они начали увещевать этого человека, чтоб он замолчал. Но человек, несмотря на все это, не переставал кричать и с еще большей горячностью, чем прежде, убеждал народ не верить проповеднику.

Тогда Ян сказал монаху:

— Ваша святость, позвольте, я его успокою так, что он больше не пикнет за всю свою жизнь.

Но монах жестом остановил его и, чувствуя, что пришел момент совершить чудо, прикинулся смущенным. Мановением руки он попросил уже громко роптавшую толпу успокоиться.

После этого он обратился в сторону главного алтаря, преклонил колено перед распятием, находившимся тут же, и со слезами в голосе стал говорить:

— Иисус Христос, господь наш, искупитель всего человечества, ты создал меня по образу твоему, заслугами твоими привел меня сюда. Своей безгрешной плотью человека и страшнейшими страданиями ты искупил меня. И вот я умоляю тебя во имя того святого, который покровительствует мне, во имя святого Луки, яви мне несомненное чудо пред глазами этого благочестивого народа, в лице этого честного священнослужителя, который в качестве врага и соперника нашего ордена явился для того, чтобы отрицать истинность моих слов.

Монах на минуту остановился. Его все слушали с необыкновенным вниманием и напряжением. Он продолжал таким образом:

— И пусть это чудо появится так: если я лгу, то порази меня сейчас же смертью, но если же, напротив, я говорю правду, утверждая, что это рука святого Луки, твоего достойного служителя, то тогда, о господи, не ради мщения, но для блага истины, сделай, чтоб твой приговор постиг моего врага так, чтобы он не мог ни языком, ни руками сознаться в своей ошибке.

И вот человек, только что кричавший на всю церковь, стал быстро двигать руками и ногами, хрипеть, вращать языком, не произнося им слова; наконец упал на спину.

Когда таким образом чудо стало явным для всех присутствующих, все принялись кричать и молить о милосердии и вопили так громко, что если бы в то время грянул гром, то никто не заметил бы этого.

Монах-проповедник, видя, что народ крайне возбужден, — а этого-то он только и хотел, — стал кричать:

— Хвала богу, молчите, братья! — и когда все замолчали, он велел взять бесновавшегося человека, который прикинулся мертвым. Они перенесли его к престолу и затем монах сказал:

— Прихожане и все жители этого города и окрестностей, я прошу вас, во имя страданий Христа, преклонить колена и прочесть «Верую». Во имя святого Луки, пусть господь бог, ради его заслуг, возвратит жизнь этому несчастному. О господи, верни ему движение и слово, чтобы душа его не подверглась вечной погибели.

Все начали молиться.

Сам монах-проповедник сошел с кафедры и ножом поскоблил ноготь чудесной руки, которую он выдавал за руку святого Луки.

Потом он взял сосуд со святой водой, куда опустил соскобленные частицы, открыл рот грешнику-клеветнику и влил ему чудную жидкость со словами:

— Во имя отца и сына и святого духа, я приказываю тебе встать и снова быть здоровым.

Человек, который до сих пор еле удерживался от смеха, выпил жидкость, выслушал заклятие, встал на ноги и в исступлении закричал:

— Иисус, Иисус!

Толпа, увидя это новое чудо, удивленная и пораженная, в свою очередь повторяла:

— Иисус, Иисус.

Все наперерыв бежали звонить в колокола, целовали и трогали одежду проповедника; все были так потрясены, как будто бы наступил последний судный день.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Посвящается папе римскому

— Все дороги ведут в Рим, — сказал Ян, — и мы в этом Риме, но папы-то мы и не видели.

И Ян решил попытать счастья. Он объявил монаху-проповеднику, что если ему прибавят сверх положенной суммы еще особое вознаграждение, он поговорит с папой.

Монах-проповедник сначала задумался. Но так как пустой кошелек толкал его на всякие греховные мысли, то он скоро согласился.

И вот Ян, одевшись в иезуитское платье (он уже проведал, что этот орден в большом почете у тамошнего дворянства), пошел к одной вдове-дворянке, дочь которой имела склонность к экспериментальной физике.

Вдова спросила, для чего он пришел в Рим.

Ян ответил смиренным голосом:

— Милостивая государыня, это путешествие предпринято мною единственно для того, чтобы удостоиться увидеть папу и поговорить с ним о некотором важном доле.

На эти слова дворянка сказала:

— Отец мой, папу ты видеть не можешь, а чтоб тебе еще с ним разговаривать, то это дело я полагаю невозможным. Я здесь рождена и воспитана, да притом еще дворянка не последняя, однако, не имела еще счастья удостоиться хотя бы келейно поговорить со столь священною особою. Это дело требует особливого счастья, а тебя, такого беспомощного, хотя и ученого человека, вряд ли к нему допустят. Разве только поможет счастливый случай — ему понравится облик твоего лица и твой рост.

Вдова еще долго перечисляла всякие особенности в мужчине и человеке вообще, которые могут понравиться папе. Наконец она заключила свою речь следующими словами:

— Однако же я не думаю, чтобы незнакомый человек мог говорить с папой с глазу на глаз.

Ян, еще раз поклонившись дворянке, напомнил ей о том, что он занимается экспериментальной физикой и уже проник во многие тайны. По неусыпному своему старанию он сумеет так сделать, что она будет говорить с папой наедине.

Дворянка, поверив словам Яна, побежала к дочери и, захлопав в ладоши, она вскричала:

— Ах любезная дочь, почтенный отец физики и философ пришел, попроси его, чтобы он изъяснил тебе экспериментальную физику.