Свиток Всевластия - Мария Юрьевна Чепурина

– Ах, хитрец, вот что за новости тебя интересуют! – рассмеялась мадам Дюфо. – Ну так слушай же. Новый жилец рассказал мне о том, что он слышал от камердинера одного знатного господина, а тот узнал от кучера некоего королевского министра, а тому, в свою очередь, выболтал надевальщик штанов самого графа д’Артуа… Так вот, говорят, что у королевы…

«…Кроме того, по Парижу ходят нелепые и оскорбительные слухи касательно Ее Величества», – выводил Кавальон несколькими часами позднее, когда он сам и его вещи уже водворились в двухкомнатную квартиру у новой домохозяйки. Магический кристалл занял место на столе рядом с масонским циркулем, восточные диковинки висели по стенам, любимый халат и тюрбан поступили в распоряжение прачки.

Кавальон встал, прошелся по комнате, посмотрел через окно на каретную мастерскую, шум и брань из которой разносились на весь околоток. Еще раз припомнил рассказ мадам Дюфо. Мысленно перебрал новости, услышанные от знакомых, которым нанес визиты в связи со своим освобождением. Проверил краткие записи разговоров, подслушанных утром в кофейне. Затем позвал слугу, потребовал у него рассказать все, о чем говорили сегодня в очереди за хлебом, и дополнил свое донесение. Кажется, оно было готово. Довольный Кавальон поставил подпись, посыпал бумагу песком и потянулся за фраком. Конечно, можно было бы воспользоваться услугами посыльного… Но лучше он отнесет письмо сам. Чем меньше людей будет знать о новом занятии бывшего заключенного, тем лучше.

В общем-то, так и должно было случиться. Кавальон не раз слышал истории о людях, выпущенных из Бастилии в обмен на обещание доносить полиции все, что касается общественных настроений. Да и ничего плохого в должности полицейского осведомителя он не видел. В каком-нибудь людном месте, в кафе, где много спорят, или в саду для общественных гуляний, шпионом был, наверное, каждый десятый: ни для кого из парижан это не являлось секретом. Сам Казанова не брезговал промышлять подобным занятием… ах, как бы хотел Кавальон познакомиться с этим венецианцем, одним из своих образцов для подражания!.. К тому же доносительство обеспечивало неплохой доход: самым успешным работникам полагалось до 150 ливров ежемесячно. Кавальону удалось выторговать у начальника полиции не только неплохой аванс, но и обещание узнавать новости, полученные от других осведомителей, в обмен на свои. Нет, не для пустого развлечения. Кавальон давно понял, что миром будущего станет править общественное мнение, а новости – главная пища его – есть ценнейший товар в просвещенной стране.

Кавальон торговал новостями. Сегодня ему надо было много чего успеть.

После посещения полиции в планах значился самый важный на сегодня адрес – особняк барона де Пальмароля на улице Комартен.

Пальмароль принял сразу. Принял прямо за туалетом: готовился к вечернему выходу в свет, посещению театра в обществе возлюбленной. Один слуга чистил барону ногти, второй занимался прической: парик Пальмароль не носил, это было несколько стромодно.

– Где вы пропадали столько времени? – спросил он, не оборачиваясь, глядя на отражение Кавальона в зеркале напротив себя. – Я плачу вам не за то, чтоб вы шатались неизвестно где!

– Я совершал важную поездку, сударь! – отвечал Кавальон, с поклоном приближаясь к своему нанимателю. – Это чрезвычно важно для того, чтобы быть в курсе происходящего!

– В таком случае надеюсь, что вы порадуете меня действительно интересными новостями!

– Господину барону, без сомнения, будет очень интересно узнать, что у королевы… – Кавальон понизил голос, – …появился новый любовник!

– Кто?

Осведомитель назвал фамилию.

– Теперь придется идти к нему на поклон, – вздохнул барон. – Я не успеваю следить за тем, как меняются склонности Ее Величества! Не успеешь войти в доверие к одному, как он тут же сменяется на другого… Что еще говорят?

Кавальон принялся пересказывать все, что узнал за день: слухи о переменах в составе правительства, разговоры про очередной хлебный заговор с целью извести французский народ, новости насчет выборов в Генеральные Штаты (этот старинный законодательный орган не собирался уже почти три века – и вот, на тебе!), отзывы на новую постановку в Итальянской комедии, сплетни о беременности одной знатной дамы, родах другой, смерти третьей и, наконец, фантастическую историю о Святом Духе, явившемся к монахине из Бургундии. Наниматель остался доволен. Уже полтора года он держал Кавальона в качестве личного осведомителя и исправно платил ему. Впрочем, в этот раз Пальмароль не расщедрился:

– Деньги получите в следующий раз, – решил он.

– Могу я, по крайней мере, просить о небольшой услуге за сегодняшние известия? – подобострастно спросил Кавальон.

– О какой?

– Вам что-нибудь известно о даме по имени Жардинье? Или Жардиньяк. Для меня необыкновенно важно узнать, существует ли такая.

– Жардиньяк? Может быть, Жерминьяк? – спросил барон.

– В фамилию могла закрасться ошибка… Могу я узнать, что представляет собой эта женщина?

– Одинокая старуха, выжившая из ума, – усмехнулся Пальмароль. – В свое время она была дружна с энциклопедистами, посещала салон дю Дефан. Говорят, она большая поклонница масонства и алхимии, ищет тайных знаний, привечает у себя всяких сомнительных личностей, колдунов, провидцев, медиумов… А, забыл сказать, она еще считает себя потомицей командора какого-то древнего ордена. И зачем вам нужна эта женщина, не понимаю?

Кавальон сглотнул. Голова его закружилась, сердце застучало вдвое быстрее обычного, когда он услышал о знаменитом предке мадам Жерминьяк. Все подтвержалось. «Она! Она!» – мысленно воскликнул алхимик-осведомитель.

Он уже и сам не помнил, когда ухватился за идею разыскать свиток всевластия, когда окончательно уверовал в подлинность истории – до смерти Феру или после. Зная многие фокусы мнимых колдунов и успешно применяя их для облапошивания легковерных людей, Кавальон все же не считал алхимию, астрологию и подобные им науки абсолютным шарлатанством. Он и сам не понимал, где проходит граница между тем, что он изображает, и тем, что признает. Порой во время «мистических сеансов», призванных освободить от излишка денег карманы очередного наивного месье, Кавальон ловил себя на том, что верит в волшебный характер производимых им самим фокусов. Тем более что десять лет назад, только вступая на путь, приведший в итоге к подобному способу заработка, он интересовался магией и тайными орденами всерьез. Видимо, это юношеское увлечение так окончательно и не прошло. В конце концов, почему человек, поклонявшийся богине Удачи и уверенный в том, что однажды она приведет его к славе и богатству, не мог верить и в подлинность палестинского свитка тамплиеров?!

– Полагаю, что мадам Жерминьяк в скором времени сыграет важнейшую роль в судьбе Франции! – таинственным тоном, стараясь не выдать волнения, произнес Кавальон.

– Это какую? – спросил Пальмароль.

Осведомитель намекнул на то, что не может разбрасываться такими секретами при посторонних, и барон, не мешкая, подал слугам знак удалиться.

– Ее могут назначить генеральным контролером финансов! – шепотом проговорил Кавальон, оставшись с бароном наедине.

– Что?! Женщину?! Генеральным контролером?!

– Ну назначил же король на эту должность гугенота Неккера, –