Ремень Альфа-воина - Иван Сергеевич Воробьев

концу. Он успел убить одного кролика, разжечь костер, и теперь у него будет превосходный ужин.

Только рыцарь собирался сесть на траву и расслабиться, как перед ним предстало непонятное худое человекоподобное существо ростом в пять локтей с одним желтым светящимся глазом на лбу без зрачка и с четырьмя длинными руками с длиннющими когтями по семь-восемь дюймов, само же существо было то ли черного, то ли просто темного цвета, но в темноте при свете костра, будучи итак слишком уродливым, оно казалось ещё страшнее и ужаснее.

Сердце героя неистово забилось от страха при виде столь скверного существа.

Оно стало пошевеливать когтями и издавать при этом странное шипение, от которого у рыцаря мурашки прошлись двойной волной по всему телу.

Мерзопакостная тварь набросилась на успевшего вооружиться своим смертоносным диском рыцаря и своими когтями отбросила со звоном оружие в сторону, едва только Джалел успел запустить его в неприятеля. В следующий момент рыцарь, проявив чудо реакции, едва уклонился своим корпусом назад от зловещих и, как оказалось, очень прочных когтей, не уступавших стали боевого бумеранга, и, вынув меч из ножен, отразил следующий удар.

Тварь отпрыгнула назад при виде славного оружия воина.

– Ага, испугался? – Понял Джалел и с презрением усмехнулся, переводя дух.

Похоже, у нечистого существа что-то пошло не по плану. Хотя изначально оно заняло очень выгодное положение, находясь не слишком далеко от рыцаря, что дало бы тому больше времени для подготовки к обороне (впрочем, герой итак справился), и не слишком близко, так как в сем случае металлический диск воина вонзился бы ему в грудь раньше, чем чудовище успело бы отразить бросок своего противника.

Рыцарь, увидев замешательство неприятеля, надвинулся на то с мощными ударами своего меча, и тварь понемногу начала пятиться. Джалел не мог понять, как её когти выдерживают атаки его меча. Когти любого другого хищника уже давно бы изломались, но когти монстра оказались чересчур крепкими, словно были выплавлены из стали. В один момент отважный рыцарь загнал чудище в тупик: оно уткнулось спиной в дерево.

Теперь мерзкому существу нужно было менять тактику. Издав такое же противное шипение, как и в первый раз, тварь, видя свое безвыходное положение, отчаянно набросилась на рыцаря и начала изо всех сил орудовать когтями. Рыцарь в свою очередь, не ожидав такого противостояния, невольно занял позицию обороняющегося и отбивался, как только мог. Несколько раз смертоносные когти монстра, быстро вошедшего в азарт, проскакивали буквально в дюйме от его шеи.

Какое-то время монстр действовал аккуратно, занимая выгодное положение нападающего, но, осмелев вконец, перешел через безопасную границу. Один неаккуратный его замах своей уродливой рукой, и кровь зеленого цвета полилась фонтаном из места сруба. Отрубленная ладонь с длиннющими когтями уродливо и безжизненно валялась на земле, вызывая у воина рвотный рефлекс.

Чудовищное создание зашипело гораздо громче и противнее, чем в предыдущие два раза и, отскочив назад и подняв искалеченную руку кверху, взялось за неё другой рукой, содрогаясь от боли.

– Сдохни! – Произнёс громко рыцарь и, воспользовавшись коротким отвлечением монстра, захотел было покончить с тварью сокрушительным ударом своего меча, но тварь в последний момент успела отразить удар.

Тогда рыцарь, воспользовавшись замешательством монстра, молниеносно вынул свой кинжал из ножен и запустил в тварь. Нож также не принес вреда чудовищу, но отвлекающий маневр удался: пока урод отражал бросок, Джалел успел сделать сильный замах мечом и с плеча поразил чудище в грудь, оставив на его теле длинную зеленую полосу, и кровь полилась из раны водопадом, орошая собой сырую землю.

Чудище постояло секунды две и упало замертво. Джалел не мог побороть того волнения, что царило сейчас в его груди. Дыхание рыцаря, частое и глубокое, стало постепенно приходить в норму. Теперь рыцарь мог в полной мере вдохнуть свежий, ароматный воздух леса, наполнив им свои легкие до отказа.

Никогда ему ещё не приходилось сталкиваться с нечистью. Люди, порой вооруженные до зубов и отлично обученные воевать, никак не могли устрашить рыцаря так же, как это чудовищное создание. Такой опыт воину пришлось пережить впервые. И он справился с испытанием.

Только Джалел успокоился и, помолившись перед едой, начал трапезу, как принцесса опять возникла перед его образом. Та очаровательная улыбка, та удивительная нежность её руки. Он не мог это забыть. И сейчас рыцарь поймал себя на мысли, что ради того, чтобы увидеть её ещё раз, он сделает всё, чтобы выжить.

Правда, воина брали большие сомнения насчёт того, что Её Высочество захочет выйти за него. Что он из себя представляет? Она принцесса, а он просто рыцарь, в основном только и обученный тому, чтобы воевать. Она столь совершенна и невинна, а он убивает людей. Она добрая и нелицеприятная, и уважает сильных, а он только и ненавидит слабых, хотя и тоже нелицеприятен, но только в плане сословий.

Джалелу даже стало довольно смешно при мысли, что ему вдруг удастся стать королём. Ведь кроме принцессы у Его Величества детей не было. Да, когда-то в детстве он мечтал об этом. Но сейчас возмужавший воин осознавал, что реальность никак не соответствует слишком уверенным и убежденным детским представлениям. А что будет, если он, и вправду, станет королем? Интересно представить. Насколько страна при его правлении будет процветать, или, наоборот, остановится в своём развитии из-за ряда определенных, непредвиденных причин? А вдруг начнется воина с каким-то другим государством?

По этому поводу у рыцаря было много разных мыслей. И Джалел сильно сомневался, насколько путевый из него выйдет правитель.

А пока он будет просто выживать. И в таком случае ему нужно хорошо выспаться для того, чтобы завтра продолжить свой путь.

Глава Iv. Чудесное спасение

Солнце взошло и Джалел проснулся. Надо продолжать путь.

Рыцарь встал, громыхая доспехами, и размял кости. Да, ему пришлось спать вот так, в броне. Ведь всё что угодно может произойти в любой момент, и надо быть всегда вовремя готовым ко всему.

Погода была теплой и солнечной. И хотя рыцарь бы неприхотлив к любым условиям жизни, навязываемой природой, людьми, их понятиями, да всем, чем угодно; такая блажь ему была весьма по душе.

Но в то же время какое-то стонущее, щемящее сердце чувство тоже дало о себе знать. Одиночество. А ведь как бы Джалел оказался счастлив, будь кто-то рядом. Они бы с тем человеком непременно нашли бы здесь какую-нибудь прохладную речку или озеро и искупались бы.

По правде говоря, воину сейчас очень хотелось видеть рядом с собой принцессу. Рядом с ней тело приобретало