Стробоскоп Панова - Юрий Шиляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Айвен, сожалею, что вынуждена прервать вашу утреннюю трапезу, но к вам гость. — Она брезгливо поджала губы и, презрительно прищурившись, добавила:
— Ваш отец.
Сказав это, миссис Пайн посторонилась, и в дверь, оттолкнув старушку, влетел тот, кто некогда внушал ему страх. Теперь же вид человека с землистым лицом, красными, постоянно бегающими глазками, вызывал чувство отвращения смешанного с жалостью. Похоже, злой дух, овладевший, как он думал в детстве, отцом, привёл его к окончательному ничтожеству. Незваный гость приосанился и попытался придать опухшей физиономии высокомерное выражение.
— Любезный сын, не пройти ли нам в вашу комнату?
— Во-первых, здравствуйте, мой дражайший отец, — с нажимом произнёс Айвен, осаживая гостя, — во-вторых, в комнате у меня не прибрано, и я не вижу причин, которые мешают нам побеседовать в столовой.
— Но, любезный сын, наш разговор будет носить конфиденциальный характер, и я настаиваю, чтобы мы из места общего пользования поднялись в ваши апартаменты.
Айвен усмехнулся — его «апартаменты» были обыкновенной квартиркой для холостяков и состояли из спальни, небольшого кабинета и туалетной комнаты.
— Если вы хотите подняться для того, чтобы «конфиденциально» одолжить у меня десять тысяч фунтов стерлингов, то я вам их не дам, по той причине, что их у меня просто нет. И даже если были бы, не стал бы суживать вам такую сумму.Вы знаете, что жалование будут выдавать на той неделе, поэтому единственное, чем могу помочь — это дать пару фунтов, чтобы вы могли добраться до дома и купить еды.
Айвен достал из кармана две купюры и положил на край стола.
— И это мой сын? Я пришёл поговорить о важных делах, от которых зависит будущее Чемберсов. Позвольте напомнить вам, Айвен, что продолжение нашего славного рода, восходящего к сподвижникам Ричарда Третьего...
— Так вам не нужны деньги? — Перебив его,Айвен нарочито медленно протянул руку.
Отец схватил со стола купюры и метнулся к выходу, бросив напоследок:
— Мы ещё вернёмся к этому разговору.
Но оказалось, что виделись они в последний раз. Отец, покинув Айвена, отправился в дешевые меблированные комнатына Ист-сайд. Выходя из омнибуса, он оступился и ударился виском о бордюр. Нелепая случайность, сказал констебль, смущённо вертя в руках форменную фуражку.
Глава 3
Айвен взял на заводе отпуск для организации похорон и улаживания дел. В наследство ему достались только долги. Молодой человек предполагал, что так и будет, но сумма, названная кредиторами отца, потрясла. Все небольшие сбережения инженера могли погасить лишь малую часть.
На кладбище едва замечал происходящее, вовсе не из-за смертиродителя и сыновней скорби. Сумма долга экономному по натуре Айвену казалась астрономической. Сам он жил на жалование и, будучи талантливым инженером, не бедствовал. Привычка умершего отца пускать деньги на ветер, видимо, стала причиной бережного отношения к деньгам самого Айвена. По той же причине молодой человек согласился с первым предложением, сулившим большие деньги, большие связи, и — главное —возможность навсегда забыть и о папиных долгах, и о нём самом. Царствие ему небесное, в чём Айвен сильно сомневался.
Предложение поступило от плотного мужчины. В нём всё выдавало провинциала: тягучий говор селянина, костюм из дорогой ткани, но мерзкого пошива и, особенно, тщетные попытки казаться светским человеком. Чтобы справиться со смущением, толстяк время от времени доставал бумажник из дорогой крокодиловой кожи, туго набитый ассигнациями, подбрасывал его на руке, будто проверяя на вес, потом, с нарочитой медлительностью прятал кошель на место — во внутренний карман дурно скроенного пиджака. На похоронах Айвен не обратил на него внимания, он вообще не смотрел по сторонам, погрузившись в безрадостные мысли. Когда немногочисленные родственники скрылись за кладбищенской оградой, провинциал подошёл к Айвену и бесцеремонно вцепился в локоть.
— Примите мои соболезнования, дорогой барон, — сказал толстяк, нимало не смущаясь собственной наглости.
Айвен, пришибленный количеством долгов, как-то позабыл, что унаследовал ещё и титул. Попытки провинциала казаться светским человеком раздражали. Лицо его — большое, будто вытесанное топором из куска старого, жёлтого дерева, показалось баронету смутно знакомым. Глаза, глубоко посаженные, острые, холодного серого цвета, смотрели уверенно, цепко, и уж смущения в них точно не было. Айвен нахмурился, пытаясь припомнить, встречался ли он раньше с этим навязчивым господином, но тщетно. Пожал плечами: наверное, похож на кого-то, увиденного случайно.
Молодой человек улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка выглядела горестной — всё-таки только что предали земле прах его родителя, и попытался освободиться от докучливого незнакомца. Не тут-то было: хваткау толстяка железная. И деловая хватка была из того же материала, в чём Айвен убедился после нескольких минут разговора.
Толстяк достал из кармана платок сомнительной свежести, протёр багровое, в бисеринках пота, лицо, и громко, с надрывом, закашлялся. Айвен мог бы посоветовать тому ослабить шейной платок и расстегнуть узкий пиджак, но удержался. Прилипчивый провинциал ему не понравился. Работая на заводе, он прекрасно знал, как вести себя с такими людьми. Понимая, что наглец не отстанет, Айвен поджал губы и высокомерно процедил:
— Чем могу быть полезен?
— Позвольте представиться: Джейкоб Браун, — мужчина слегка наклонил голову. — Сразу перейду к делу. Привык, видите ли... кхе.. брать быка за рога! Я владею землями вокруг вашего замка, барон, — сказал толстяк, снова сильно польстив Айвену. «Замком» он назвал старое, заброшенное поместье, куда молодой человек не только не наведывался лет сто, но и даже не интересовался, в каком состоянии находится его собственность. — Ещё у меня есть дочь, — продолжил провинциал. — Вы можете расценивать моё предложение как угодно, но я хочу, чтобы мои внуки имели титул.
— Простите, а в чём, собственно, заключается ваше предложение? — спросил Айвен только для того, чтобы хоть как-то скрытьрастерянность. Он прекрасно видел, что толстосум решил купить дочери жениха, и выбор почему-то пал на него. Хотя — ясно почему, у него земли в Роузвуде.
— Вы бедны. Папаша оставил вам столько долговых расписок, что даже продажа Роузвудского поместья, — тут он назвал имущество Айвена правильно, может, именно поэтому опять закашлялся — бурно и долго. — Так вот, -снова достал платок, вытер лицо, — женитесь на моей девочке, и вам ничего не придётся продавать. Вы не игрок... я наводил справки... — пояснил в ответ на удивлённый взгляд баронета. —
