Словен. Первый князь Новгородский - Василий Седугин

День прошел спокойно. К вечеру разведка нашла место для ночной стоянки. Это был широкий луг, посредине которого протекала небольшая речка. Место расположения было окружено обозами, Словен выставил охрану, на большом расстоянии от лагеря спрятал дозоры. Воины стали поить коней, было зажжено множество костров, на которых варили пищу. Спали под открытым небом, потому что было тепло и еще не появились комары и прочий гнус.

В середине следующего дня войско вышло к Священной роще. Воины остановились и затаили дыхание. Перед ними высились, упираясь чуть ли не в самое небо, могучие дубы и грабы, спокойные, молчаливые, полные внутренней силы. Их широкие, развесистые кроны таили в себе что-то загадочное, таинственное, недаром раньше кельты, эти древние обитатели Европы, а потом славяне и германцы населили рощу своими богами и духами и приходили сюда для поклонения.

От войска отделились жрецы, взяли с собой кувшины с сурьей — священным напитком — и мешочки с зернами ржи и ячменя, зажгли факелы и углубились в рощу. Все молча, благоговейно наблюдали за ними. Они знали, что сейчас в нужных местах будут зажжены костры и богам будут принесены жертвы, чтобы они помогли войску в его воинских предприятиях.

Отдав должное богам, войско окольной дорогой обошло Священную рощу и вступило в земли племени саксов. Противника нигде не было, только встречались наспех брошенные селения да второпях оставленный скот.

Однако на следующий день разведка донесла, что на широком поле, развернувшись для боя, поджидает неприятель. При этом известии воины подтянулись, подобрались; из обозов достали снаряжение, одели кольчуги и панцири, взяли щиты.

В полдень увидели войско саксов. Вид их вызвал улыбки и насмешки:

— Э, да они в одни шкуры одеты!

— На главах даже шеломов нет!

— Стоят толпой, порядка никакого!

Велемудр созвал князей, началось короткое совещание.

— Как видно, саксы пришли одни, франки их на этот раз не поддержали, — сказал Брячислав, тридцатилетний князь лютичей, богатырского роста, с красным лицом и налитыми кровью глазами; был он безумно храбр, первым бросался в сражения и бился неистово, не жалея себя.

— Франкским королям не до этого, — промолвил великий князь. — Когда-то могущественное, государство распалось, раздробилось на части, потому что властители его щедрой рукой раздавали пожалования свои дружинникам, служилым людям и церкви. У них почти не осталось земли, а значит, и настоящей власти. Богатые землевладельцы оттеснили их на задний план, захватили управление страной в свои руки. Так что теперь короли остаются только по названию, недаром их прозвали «ленивыми».

Князья внимательно слушали Велемудра, а он продолжал с усмешкой:

— Мне как-то рассказывал заезжий купец, что короли франкские довольствуются одним титулом и, восседая на троне с длинными волосами и отпущенной бородой, представляют собой лишь подобие государя. Они выслушивают отовсюду появляющихся послов и дают им как бы от своего имени ответы, заранее ими заученные и им продиктованные богатыми землевладельцами. А управляют страной майордомы, самые знатные из богатеев. Вот поэтому и нет здесь франкского войска, хотя франки и саксы одного рода-племени — германцы.

— Как же короли могли довести свою страну до такого состояния? — удивленно проговорил Бранибор, князь гаволян, высокий, худощавый, лет пятидесяти; был он обычно спокоен, рассудителен, благоразумен.

— Безответственные правители…

На какое-то время Велемудр замолчал, будто ушел в себя. Потом добавил:

— Не приведи боги, чтобы и на наш престол сели такие…

— Ну что, ударим по дикому племени? — всполошился Брячислав. — Мы своими закованными в броню воинами в два счета разгоним это скопище мужичья!

— Ну, может, и не в два счета, — возразил ему Велемудр. — Саксы — храброе племя, воевать могут, и довольно умело, мы не раз это испытывали на себе. Только вооружение у них, надо прямо сказать, не ахти. Да и как может вооружить себя племя? Это под силу только государству.

— Так чего ждать? — вновь заговорил лютичский князь. — Проучим саксов, чтобы они в другой раз не лезли в наши земли!

— И снова кровь. Пролить кровь — дело нехитрое. А добиться своего, не потеряв ни одного воина, — вот это будет настоящей победой!

В это время Бранибор, не отрывавший взгляда от неприятеля, воскликнул удивленно:

— Кажется, к нам направляются посланники для переговоров!

Князья оглянулись. К ним скакали три воина с белым флажком на длинной пике.

— Саксы опередили меня, — сказал Велемудр. — Я собирался сделать то же самое.

Саксы лихо остановили коней. Один из них, державший пику с флажком, промолвил по-славянски:

— Кто из вас великий князь? Я прибыл к нему от нашего герцога Одвольфа.

— Говори, — произнес Велемудр.

— Великий князь! Герцог Одвольф предлагает тебе вступить в переговоры, чтобы обсудить спорные вопросы.

— Передай герцогу, что я согласен.

Посланники ускакали.

— Для герцога слишком велика честь, чтобы с ним разговаривал великий князь Руссинии, — проговорил Велемудр. — На встречу с ним поедет один из вас.

Он внимательно оглядел князей, добавил:

— Я думаю поручить ведение переговоров Словену.

Словен заметил, как при этих словах Брячислава передернуло, а Бранибор отвернулся.

— Значит, так, — говорил великий князь Словену. — Берешь с собой двух воинов в сопровождение. Условие мира только одно: герцог должен вернуть Священную рощу. Если будет упираться, тотчас возвращайся. Пусть герцог почувствует тяжелую руку Руссинии.

Увидев, как от саксонского войска отделились три всадника, Словен тронул скакуна и рысью направился им навстречу.

Сдержав коней, противники некоторое время разглядывали друг друга. Словен сразу узнал герцога Одвольфа. У него были растрепанные рыжие волосы, широкий ноздрястый нос и шальные глаза, в них горел бесовский огонек; сам он был в постоянном движении, то дергал за уздцы коня, и тот беспокойно переступал с места на место, то ерзал на седле, то взмахивал зажатой в руке плеткой. Глядя на него, Словен понял, что только такой безрассудный, сумасбродный и взбалмошный человек, имея в подчинении слабовооруженное войско, мог решиться на войну с могущественной Руссинией.

— Где великий князь? — выкрикнул он взвинченным голосом. — Почему не явился лично?

— Я князь Словен. Мне великий князь поручил вести переговоры с тобой.

— Ни с кем, кроме Велемудра, говорить не буду!

— Хорошо. Тогда я возвращаюсь, и спор будет решен с помощью оружия, — спокойно ответил Словен и стал завертывать коня обратно.