Цветы Сатаны - Поль Альтер

— Благодарю вас, — сказала она, присаживаясь на удобную банкетку, обитую кожей. — Очень признательна, потому что я действительно…

Мужчина поднял руку, призывая ее к молчанию и попросив прощения с очаровательной улыбкой, от которой заиграли ямочки на его щеках.

— Нет, нет, ничего не надо говорить, это лишнее. Я знаю, что с вами случилось: сбежали от мужа, не так ли?

От удивления Дебра широко раскрыла глаза:

— Но… откуда вам известно?

— Из скромности я умолчу.

— Ну скажите же, умоляю!

— Так и быть! Опыт… Хорошее знание женской натуры… Я по глазам читаю, когда жена устает от своего супруга.

— Значит, мы с вами не знакомы?

— Пока еще нет, но что-то мне подсказывает, что наша встреча не случайна… О Боже! Я даже не представился: Джордж Грант, бизнесмен, немного уставший от жизни, но всегда надеющийся на лучшее.

Дебра слушала довольно занятный монолог этого стареющего, но еще самоуверенного соблазнителя. От усталости, впечатлений вечерних событий, разбавленных виски, предложенным ей новым знакомым, Дебра немного опьянела. От пережитого волнения пощипывало глаза и в горле. Хотелось одновременно смеяться и плакать.

Наверное, она ужасно выглядит? Висевшее напротив зеркало, в которое Дебра временами посматривала, совсем не утешало, однако ее собеседник, похоже, был другого мнения.

По прошествии получаса он, казалось, даже проникся убеждением, что их встреча была предопределена. Дебра спрашивала себя, чем она могла вызвать доверие случайного знакомого, вселить в него надежду. Может быть, он принимал ее молчание за некий ответ? Либо считал ее волнение каким-то заигрыванием, формой восхищения? В то время как он повествовал о своих многочисленных странствиях и не менее многочисленных интрижках, ее больше интересовала собственная судьба, исход этого вечера. Между тем Дебра очень испугалась, увидев в окно того самого полицейского. Он был уже не один. Полисмены явно разыскивали ее, однако никому не пришло в голову взглянуть в сторону отеля. Оба были уверены, что беглянка притаилась в одной из улочек, они и подумать не могли, что та спокойно сидит в баре.

— Кто вы, прекрасная незнакомка? — неожиданно спросил немолодой сердцеед, пристально глядя ей в глаза.

Дебра с таинственным видом ответила:

— Я тень, сильфида, проходящая через жизнь мужчин, прежде чем затеряться в дымке неведомого…

— Вы ведь замужем? — с сообщническим видом поинтересовался он.

Дебра нервно повертела на пальце обручальное кольцо.

— Да… А это имеет значение?

Пожав плечами, Джордж Грант улыбнулся и накрыл ладонью пальцы собеседницы.

— Нет, конечно. Я все прекрасно понимаю. Предпочитаете сохранять инкогнито… Скажите, у вас есть какие-либо увлечения в жизни?

Чуть поколебавшись, Дебра выпалила:

— Машины. Да, я обожаю машины!

— Надо же! — воскликнул он, звонко щелкнув пальцами. — Еще одно совпадение! Я тоже большой любитель машин! Кстати, взгляните-ка на мою последнюю игрушку.

Дебра повернула голову к окну и заметила стоящий у кромки тротуара белый, поблескивающий хромированной фурнитурой «ягуар». У нее тут же появилась идея, и Дебра поздравила себя с удачным ответом.

— Бог мой, какая прелесть! — с притворным восхищением воскликнула она. — Да это просто чудо! Только… вы и представить себе не можете: никогда у меня не было ничего подобного, я даже за руль такой машины не держалась.

Вопрос, которого она ждала, незамедлительно выскочил из уст ее собеседника:

— Не хотите ли попробовать, мой ангел?

— Мне, наверное, это снится… Не могу поверить!

Восторженно вращая глазами, Джордж продолжил:

— Сейчас же, сию минуту, что вы на это скажете?

Минутой позже Дебра уже заставляла рычать шестицилиндрового зверя, нажимая на педаль акселератора. Машина еще не двигалась, а сидящий рядом Джордж пыжился от гордости, словно был творцом этого чуда. Он самоуверенно ликовал, заранее предвкушая вечер, который пройдет под знаком ласк и нежности. Даже галантно поспешил вернуться в бар, когда вдруг обеспокоенная Дебра застенчиво заявила, что забыла свой бумажник — возможно, на банкетке, на которой сидела.

Джордж Грант тщательно осматривал кожаную банкетку, шарил под ней и вокруг, когда послышался визг шин по асфальту. Выпрямившись, он увидел стремительно сорвавшийся с места «ягуар» и даже успел заметить за его стеклом молодую женщину, прощально махнувшую ему рукой. И столь же стремительно его пронзила мысль, что он потерял не только свою «игрушку», но и прелестную птичку, для которой уже приготовил гнездышко из своих объятий.

Дебра вела «ягуар» уверенно, но осторожно. «Куда ему до той развалюхи грузовичка!» — думала она, твердо держа руль. Глаза ее, освещенные светом фар и отражавшиеся в зеркале заднего вида, казалось, увеличились от наслаждения, от радости, от того, что наконец-то она одна и свободна, как ветер. Она еще не осознала, что делает, куда направляется, но была счастлива как никогда. Переход от ощущения близкой опасности и угроз к чувству свободы захлестнул ее волной безмерного счастья.

«Ягуар» на большой скорости мчался по дороге, и с каждой убегающей секундой молодая женщина удалялась от прошлого, которое так хотелось забыть. Спидометр скрупулезно фиксировал скорость «зверя», цифры на нем метались как обезумевшие. Ну а желтые круги отныне превратились в сообщников: они преданно указывали ей верный путь.

Уже несколько часов ехала Дебра, все еще не зная, куда направляется, ведомая лишь одной интуицией. Перед рассветом она остановилась в небольшой спящей деревушке. Поставив машину у какой-то стены, вышла, зашла за угол, толкнула высокую решетчатую калитку, которая оказалась незапертой, и пошла по дорожке, обсаженной кустарником.

Дебру покачивало. Вся усталость, накопленная за прошедший вечер, навалилась на нее. Она свернула с аллеи налево, шагая механически, словно зомби, управляемый таинственной силой. Затем, будто внезапно иссякло магическое действие, почувствовала, как подкосились колени, и рухнула на землю. Она не ощутила никакой боли, лишь прикосновение к лицу мягких травинок и влажной земли. Наступил глубокий сон.

Когда Дебра проснулась, солнце высоко стояло в небе. Еще не подняв головы, она увидела перед глазами мраморную плиту с высеченным на ней распятием. Она вздрогнула, быстро встала на ноги: на полированном камне была выгравирована фамилия ее покойного отца!

4

«7 апреля 1959 года Господь принял душу Джона Стила, погибшего от вероломной руки сатаны».

Слова необычной эпитафии заплясали перед широко раскрытыми глазами Дебры. Семь лет прошло со дня смерти отца…

Семь лет — это было, казалось ей, страшно давно и до ужаса близко. Она так любила своего отца. В детстве она воспринимала его как старшего друга, товарища. Матери своей Дебра не знала: та умерла, родив дочь; замены ей так и не нашлось. Отец не женился вторично, без сомнения, из-за ребенка. Он знал, что дочь этого ему не простит.

Почувствовав, как воспоминания огненной волной влились в горло, Дебра заплакала. Фильм о собственном детстве закрутился в голове — кадр за кадром, начавшись сказкой о феях…

Ей слышалось детское щебетание, ободряющий голос отца, она вдыхала приятные ароматы, бегала по полям, усыпанным яркими цветами, затем, будто пленку заело, кадры запрыгали, задрожали, краски стали расплываться и все скрылось в слепящем холодном свете.

Но несмотря на это, Дебра еще различала черты лица отца — трагическое видение, предшествующее еще более мрачному периоду… Потом кадры побежали, звуки стали визгливо-пронзительными, неразличимыми, и появилось лицо Роя Жордана.

Дебра живо потерла глаза, чтобы отделаться от тягостного видения, потом огляделась. Над невысокой стеной она увидела деревья в цвету, старую церковь, окруженную пристройками. И только тут поняла, что находится в деревне Бондлай, где жила с отцом до переезда в Девон.

На какое-то время Дебра, пораженная, задумалась: подумать только, проехать ночью за несколько часов больше трехсот километров, чтобы нежданно-негаданно очутиться перед могилой своего отца! Стали всплывать детали бегства, но звук шагов по аллее прервал ее раздумья.

Дебра машинально отряхнулась — одежда была влажноватой от росы, — обернулась и увидела появившегося из-за угла изгороди мужчину в переднике. Он держал в руках грабли и тяпку. Было ему на вид лет шестьдесят, и он казался вполне безобидным. Однако Дебра уже перестала доверять внешности. Прав оказался Рой, тысячу раз твердивший ей, что надо опасаться людей. Она немало удивилась, обнаружив в кармане плаща старую пару темных очков — те, в которых она уехала, так и остались в кабриолете, — и поспешила прикрыть глаза, покрасневшие от слез.

— Добрый день, мадам, — приветливо поздоровался он. — Прекрасная погода, не правда ли?