Дилогия об изгоняющем дьявола - Уильям Питер Блэтти

— Ну вот и прекрасно,— подал голос ассистент режиссера.— Все! Тишина на площадке!

— Включить камеры! Всем приготовиться! — громко скомандовал Бэрк.

— Поторапливайтесь, ребята!

— Мотор! Начали!

Статисты заулыбались, и под их приветственные восклицания Крис взбежала по ступенькам. Дэннингс задумчиво наблюдал за происходящим — он никак не мог понять, что у нее на уме. Легкость, с какой Крис согласилась с его аргументами и прекратила спор, настораживала. Он многозначительно посмотрел на одного из ассистентов. Тот моментально подбежал и подобострастно протянул режиссеру открытый на нужной странице сценарий. При этом он походил на состарившегося алтарного служку, подающего молитвенник священнику перед торжественной мессой.

Пока шли съемки, солнце то ярко светило, то пряталось за тучи, и к четырем часам небо окончательно нахмурилось. Помощник режиссера распустил труппу до следующего дня.

Крис пошла домой. Она чувствовала усталость. На углу ее выследил из дверей своего бакалейного магазина пожилой итальянец и попросил дать автограф. Крис расписалась на бумажном пакете и добавила: «С наилучшими пожеланиями». Пока она стояла у светофора, взгляд ее упал на католическую церковь. Кто-то ей говорил, что здесь женился Джон Ф. Кеннеди. Здесь он и молился. Крис попыталась представить его среди набожных морщинистых старушек и жертвенных свечей: «Верую... ослабление напряженности в отношениях с русскими... Верую... Аполлон IV... Верую... воскрешение и вечная жизнь...»

Мимо промчался развозящий пиво грузовик, громыхая запотевшими банками.

Крис перешла на другую сторону и направилась вдоль улицы. Едва она поравнялась со зданием начальной школы, ее обогнал какой-то священник в нейлоновой ветровке. Молодой и явно озабоченный чем-то. В каждом его жесте чувствовалось напряжение. Заметно было, что святой отец давно не брился... Он свернул налево и направился в сторону церкви.

Крис, остановившись, с интересом наблюдала за ним. Священник торопился к небольшому коттеджу. Заскрипела старая дверь, и появился еще один священник. Да это же... Ну конечно! Тот самый, который улыбнулся, когда Бэрк сказал «трахается»... Только сейчас он выглядел очень мрачным и, по всей вероятности, нервничал. Опять скрипнула дверь коттеджа, и Крис увидела еще одного священника. Он молча кивком поздоровался с гостем и обнял его за плечи. В этом движении было что-то покровительственное. Он вовлек молодого человека внутрь, и затянутая противомоскитной сеткой дверь медленно закрылась за ними с противным скрипом

Крис в недоумении уставилась на свои туфли. Что за ерунда? Ей стало интересно, ходят ли иезуиты исповедоваться.

Послышался отдаленный раскат грома. Крис взглянула на небо.

«Интересно, будет дождь или нет?.. Воскрешение... Да-да, конечно. Да, в следующий вторник...»

Сверкнула молния...

«Не звони нам, малышка, мы сами тебе позвоним».

Подняв воротник пальто, она ускорила шаг.

«Ах, если бы пошел дождь!»

Через минуту Крис уже была дома. Сначала она зашла в ванную, а оттуда — в кухню.

— Салют, Крис, успешно поработали?

Шарон Спенсер, симпатичная блондинка двадцати с небольшим лет, сидела за столом. Уже три года эта вечно юная особа родом из Орегона работала секретарем у Крис и одновременно исполняла обязанности воспитательницы и домашней учительницы Риган.

— Да как всегда, ерунда.— Крис подошла к столу и лениво начала перебирать почту.— Что-нибудь стоящее внимания?

— Не желаете ли отобедать на следующей неделе в Белом доме?

— Не знаю... А что я там буду делать?

— Объедаться пирожными до отвала.

Крис засмеялась.

— А где Ригс?

— Внизу, в детской.

— Чем занимается?

— Лепит. По-моему, птицу. Для тебя.

— Да, птица мне нужна,— улыбнулась Крис.

Она подошла к плите и налила в чашку горячего кофе.

— Ты пошутила насчет обеда?

— Конечно нет,— удивилась Шарон.— В четверг.

— Народу много будет?

— Да нет. По-моему, человек пять или шесть.

— Кроме шуток?

Крис было приятно. Она даже не особенно удивилась. Ее общество любили многие: кучера и поэты, профессора и короли. Что им нравилось в ней? Ее жизнь? Крис села.

— Как прошли занятия?

Шарон зажгла сигарету и нахмурилась:

— Опять плохо с математикой.

— В самом деле? Интересно.

— Вот именно. Это же ее любимый предмет,— поддержала Шарон.

— Ну, это, наверное, из-за современных методов обучения. Я бы даже не сумела различить номера автобусов, если бы...

— Привет, ма!

Риган выскочила из-за двери, широко расставив в стороны руки. Рыжие хвостики. Светящееся от радости лицо. И миллион веснушек.

— Привет, маленькая негодяйка.— Крис поймала ее в объятия и крепко прижала к себе, смачно чмокая в щечку и не пытаясь сдерживать свою нежность. Потом с любопытством спросила: — Что же ты делала сегодня? Что-нибудь очень интересное?

— Да ерунда.

— Какая именно ерунда?

— Дай вспомнить.— Риган уперлась коленями в ноги матери и медленно раскачивалась взад-вперед.— Ну, как всегда, я занималась.

— Так.

— И рисовала.

— Что ты рисовала?

— Цветы, такие, знаешь... как маргаритки, только розовые. А потом, ну да, потом была лошадь! — Риган широко раскрыла глаза и начала с восхищением рассказывать.— У этого дяди была лошадь, ну, у того, который живет там, у реки. Ма, мы гуляли, и вдруг эта лошадь, такая красивая! Ма, ты бы ее видела! И этот дядя сам разрешил мне посидеть на ней. Правда-правда! Ну, конечно, только на минуточку!

Крис многозначительно подмигнула Шарон.

— Неужели сам? — спросила она, удивленно поднимая брови.

Когда Крис приехала на съемки в Вашингтон, Шарон (она была уже членом семьи) жила вместе с ними в отдельной комнате на втором этаже. Потом она познакомилась с каким-то конюхом, который работал на конюшне, расположенной неподалеку. Теперь Шарон нужна была отдельная квартира. Крис сняла для нее номер люкс в дорогой гостинице и при этом настояла на том, чтобы за номер платила именно она, а не Шарон.

— Сам,— улыбнулась Шарон.

— Лошадь была серая! — добавила Риган.— Ма, а неужели мы не можем купить лошадь? То есть ведь мы могли бы, да?

— Посмотрим, малышка

— Когда у меня будет лошадь?

— Посмотрим. Ну, а где твоя птица?

На секунду Риган замерла, а потом, недовольно взглянув на Шарон, сжала губы и укоризненно покачала головой.

— Это был сюрприз.— Она засмеялась.

— Ты хочешь сказать...

— Ну да. С длинным смешным носом, как ты и хотела!

— Ригс, ты прелесть. Можно посмотреть?

— Нет, мне еще нужно ее раскрасить. Когда будем обедать, ма?

— Ты голодная?

— Умираю от голода.

— Так ведь еще и пяти нет. Когда же мы ели?