Нам не понять друг друга сразу. Дилогия (СИ) - Медведева Алена Ильинична

— Собираюсь на Землю.

— О! — Мама всплеснула руками. — Тогда, я могу отправиться с тобой.

— Не стоит, — мы с отцом синхронно возразили. — Сейчас не самое благоприятное время. Больше того, полет может оказаться опасным.

Отец коснулся маминого лба губами и послал ей взгляд, значение которого я разгадать никогда не мог, пусть и видел его не единожды. И всякий раз после него моя упрямая мама уступала.

— Хорошо, — вот и сейчас она кивнула, согласившись пусть и с явной грустью. — Но на Земле я не была почти восемь земных лет. Ты помнишь? В прошлый раз именно ты, сын, был там со мной. В тот раз ты еще спас ребенка, кажется, девочку?

— Помню.

На миг, скрывая интерес к этой теме, мой взгляд устремился в сторону. Регулярное посещение разных планет конфедерации стало неизбежной частью работы. Но именно последнее пребывание на Земле я помнил необычайно отчетливо — в малейших деталях, множество раз прокручивая в памяти каждый миг лишь одного дня. И это навязчивое воспоминание подтверждало выводы, что так поразительно возникли в сознании при встрече с жительницей Земли.

— Это был верный поступок, — отец одобрительно качнул головой. — Землянам во благо любое хорошее мнение о нас.

— О чем ты рассуждаешь? — немедленно возмутилась мама, шутливо стукнув его по плечу. — Как можно бросить в беде ребенка?

— Будь объективна, твои соплеменники в большинстве своем решили бы, что жизнь земного ребенка для карателей значения не имеет.

Мама строго поджала губы и с вызовом взглянула на отца. Но долго выдержать амплуа обличителя не смогла, через секунду грустно вздохнула и прижалась виском к его плечу.

— А кто в этом виноват?

— Не только мы, — успокаивающим тоном возразил отец. — Пусть каждое наше появление на Земле предшествует очередному печальному для ее населения событию. Очередной каре! Но так случилось, что находиться на планете постоянно у кого-то из неймарцев возможности нет. А когда земляне затевают очередной грандиозный замысел с угрозой галактического масштаба, нам приходится появляться и устранять последствия. И всякий раз при этом…

Голоса родителей звучали все расплывчатей — привычный к этой теме, я и не старался уследить за перепалкой. Все годы, проведенные вместе, они искали истину в этом вопросе в споре. И результат мне был известен наперед: сменится не одно поколение прежде чем их мировоззрение изменится. Сейчас куда более важными оказались воспоминания, что всколыхнул мимолетный вопрос родительницы.

Ребенок… Та девочка, самое последнее существо во всей конфедерации, что могло бы вызвать мой интерес. Интерес взрослого неймарца, которым я был уже тогда. Неудачливая земная малышка — именно так я подумал о ней, услышав в тот день сообщение о поисках девочки.

Вынужденный по просьбе отца сопровождать маму я искренне тяготился этой миссией. Земляне, пусть внешне и стараются скрыть свои чувства, воспринимают нас как редчайшую и смертельно опасную диковинку, предвещающую неизбежные беды.

Смесь из дичайшего любопытства, назойливой потребности находиться ближе, но жгучей ненависти и едва ли не впитанного с молоком матери страха перед нами — они душили, вынуждая находиться в постоянном напряжении. Вряд ли даже моя мама осознает насколько тягостным для нас является контакт с ее соплеменниками. Любопытно, как отец находил в себе силы позволять ей эти посещения? Та самая пресловутая сила любви и обретенной способности сопереживать и чувствовать?..

В тот день, не выдержав всеобщего внимания, какого-то раболепного смирения, скрывавшего желание раздавить меня, вызнав любую слабость, скрылся. Эти людишки со своими примитивными потребностями и устремлениями льстили мне и покорялись малейшей воле ради возможности даже на миг возвыситься, оказавшись рядом. Земляне так подвластны мелочным страстям. Их женщины осыпают нас зазывными улыбками, в душе замирая от омерзения и ужаса. А мужчины всеми силами стараются казаться равными, думая лишь о подчинении и выгоде. Когда же они осознают бесперспективность своего эгоизма?

Измученный толпами стремящихся хоть на миг запечатлеть себя на моем фоне людей, авансами назойливых женщин и похлопываниями видящих в этом свои личную выгоду мужчин — сбежал. Как и накануне, отступил в темноту надвигающейся ночи, позволив крыльям распахнуться, а телу подобно душе устремиться ввысь. Полеты по ночному небу — единственная отдушина и возможность для неймарца побыть о одиночестве и отдохнуть от облепивших словно мухи землян.

Всякую ночь, пока мама отдыхала на «Эндорре» под охраной не меньше меня страдающих собратьев, я отправлялся на прогулку. В тот день очень многие люди откликнулись на призыв, стараясь отыскать пропавшего ребенка. Для нас это было дико, присутствие друг друга каждый из неймарцев ощущал постоянно.

«Система поисковой сети не дала конкретных результатов, — ежечасно бубнили их информационные каналы. — Добровольцы из числа гражданского населения и военные прочесываю прилежащий к городу лесной массив. Но пока никаких следов подростка не обнаружено».

Удивительный факт. Земляне обладают достаточно развитыми технологиями для своего уровня самосознания, но не могут найти конкретную особь. Но в их пользу свидетельствует желание многих помочь в поисках.

Взмыв в ночное небо и немного покружив над городом, я увидел цепочки огоньков от сканирующих местность тепловых сканеров — это и ночью продолжались поиски ребенка. Впрочем, по земным меркам девушка уже подросток, находящийся на пороге зрелости.

Локальная проблема жителей даже не планеты, а одного ее мегаполиса, меня мало заботила. Осознав, что могу послужить помехой воздушным системам наблюдения, а как следствие, снова привлечь к себе утомительное внимание, отлетел в сторону, заложив вираж над широкой рекой на небольшом отдалении.

Именно тогда я и увидел Ари. Девочка была совсем не там, где ее искали. Острое зрение неймарца позволило мне отчетливо разглядеть в ночной темноте маленькую, сжавшуюся на крошечном островке из нанесенного течением песка и камней в дрожащий комочек фигурку ребенка.

Не удивительно, что ее не смогли обнаружить. Поисковые дроны и отряды спасателей искали в городе и прилежащем лесном массиве. О реке никто не подумал, или же посчитали этот вариант совершенно безнадежным. Зависнув над крошечной песчаной отмелью, несколько мгновений всматривался в лицо девочки, размышляя как предпочтительнее поступить. Конечно же, необходимо сообщить ее собратьям о своем открытии, иначе ребенок может погибнуть от холода и шока. Но тело словно сковало неведомой негой — крылья не слушались, повинуясь непонятно откуда возникшей мысли немедленно спуститься на землю и помочь юной землянке.

— Я пришел спасти тебя.

Решившись, я спланировал вниз.

— Я верила, что помощь придет, — на удивление она откликнулась, я расслышал едва различимый сип ее ответа.

Поморщившись и отцепляя оледеневшие скрючившиеся и несомненно уже ничего не чувствующие пальцы ребенка от торчащей из намытой водой каменистой отмели древесной ветки. Под весом девочки она болталась из стороны в сторону, чтобы уже в следующий миг выскользнуть из мелкой гальки, за которую каким-то чудом закрепилась, и унестись бушующим потоком в темноту.

— Только не начинай причитать о том, что я небесный спаситель, или что там у вас в этом роде…

Пытался шутить, опасаясь, что шок от встречи с крылатым человеком — а в свете луны скрыть свою физическую особенность я не мог — окончательно подкосит человеческого ребенка. Девочка-подросток возможно еще не слышала о представителях нашей расы, или слышала… нелепые земные придумки на этот счет.

Бережно подхватив застывшее тельце в насквозь промокшей одежде, вступил на отмель, увязая ногами в обваливающемся камешнике и уверенно противостоя ударяющим с обоих сторон мощным струям течения. Заговорил специально, стараясь сосредоточить ее сознание на звуке голоса. Как девчушка сумела проболтаться здесь так долго? Да еще и в темноте? В холодной весенней воде, невероятно высокой после недавно растаявшего снега. Как не погибла от шока и переохлаждения.